Мама. Ух! И сложно до него добраться?

Джозеф. Очень сложно. Я всего один раз смог.

Мама. Ого. Наверно, здорово было, когда ты смог к нему пройти.

Джозеф. Да, было просто супер!

Мама. Похоже, для тебя это интересный вызов – не очень простой, но и не очень сложный.

Джозеф. Да, так и есть!

Мама. Спасибо, что показал мне все это дорогой. А теперь пошли ужинать. И не забудь помыть руки.

Джозеф. Я приду через десять минут. Мне надо закончить игру.

Мама. Я знаю, зайка, как непросто остановиться. Но, боюсь, что все уже очень голодные, так что нам надо идти за стол прямо сейчас.

Джозеф. Вот ведь! Ну, ладно. Что у нас на ужин?

Безусловно, бывают моменты, когда нам нелегко уговорить ребенка пойти сразу за стол, но на примере этого диалога видно, что обычно происходит, когда взаимоотношения между родителем и ребенком находятся на хорошем уровне и родитель устанавливает контакт до того, как дать ребенку какие-либо указания.

Когда родители наталкиваются на сопротивление со стороны детей, несмотря на использование подобных подходов, я советую им разобраться в подводном течении происходящего. Под этим может подразумеваться необходимость укрепления привязанности с проработкой всех ее шести уровней. Или помощь детям в борьбе с хронической депрессией, разочарованием или другими проблемами, из-за которых они отказываются выполнять наши просьбы независимо от того, насколько мягко мы их об этом попросили.

Один из самых простых способов подтолкнуть ребенка к взаимодействию заключается в том, чтобы дать ему почувствовать себя хорошо в подобные моменты. Постарайтесь взять за правило делать хотя бы три положительных комментария в день о том, что сделал ваш ребенок. Это не имеет ничего общего с похвалой. Как бы странно это ни прозвучало, я не являюсь большим сторонником восхвалений наподобие: «Какой ты хороший мальчик!» Это автоматически ставит родителя на место судьи, имеющего право решать, что такое хорошо и что такое плохо, и вызывает нездоровую зависимость у ребенка исключительно от родительского одобрения. Это делает недостижимой нашу конечную цель: заставить ребенка вести себя правильно, поскольку именно такое поведение дарит ему хорошие внутренние ощущения.

Если ребенок пришел и сел за стол по первому приглашению, вы можете дать ему понять, насколько хорошо при этом чувствуете себя вы: «Мне так приятно, когда ты садишься за стол сразу, как я тебя позову, дорогой. Спасибо!» Если ребенок спускается вниз по лестнице аккуратно, не топая и не подпрыгивая на каждой ступеньке, как он обычно это делает, вы можете сказать: «Спасибо, что вспомнил о том, насколько важно соблюдать тишину, пока малыш спит».

Выражая искреннюю признательность, вы проявляете внимание и раскрываетесь для контакта и, следовательно, создаете естественное пространство для развития взаимодействия. Это один из основных и правильных способов привить детям позитивные и вдумчивые отношения и отучить их от плохого поведения, к которому они зачастую прибегают лишь для того, чтобы заполучить частичку родительского внимания.

На своих семинарах я объясняю, что многие дети дают родителям решительный отпор, когда те вовлекаются в открытое противостояние по поводу, что может или не может делать ребенок. Как уже говорилось ранее, как только на нас начинает давить некая сила, мы инстинктивно начинаем давить обратно. Когда ребенок отказывается выполнять просьбу и мы прибегаем к угрозам, это автоматически удваивает его силу сопротивления. Даже если угрозы позволяют нам добиться желаемого результата и подчинить своей воле ребенка, мы платим за это высокую цену: получаем в свой адрес бурю негодования и обиды.

Плохое поведение ребенка я рассматривают не иначе как заявление. В случае возникновения проблем я спрашиваю: «Что он должен ощущать в этот момент, чтобы вести себя подобным образом?» Это помогает мне посмотреть на ситуацию глазами ребенка, а не нападать на него, что, как мы знаем, приводит лишь к проявлению защитной реакции, сопротивлению и отказу от дальнейшего взаимодействия.

Зачастую, обращаясь с просьбой к ребенку, мы испытываем некое волнение относительно его реакции. Принимая это во внимание, мы сразу срываемся с места в карьер, спотыкаясь о самих себя, как будто необходимость убедить своих детей сделать домашнее задание является некой финишной прямой и единственное, что имеет в этой жизни значение, это достичь ее как можно скорее и любой ценой.

В такие моменты дети ощущают, что мы вступаем на поле сражения, и тут же начинают упорствовать, включая свое любимое «Телешоу “Мама”», дабы просто посмотреть, какую драму мы из этого всего разыграем. Многие дети черпают энергию у родителей именно в тот момент, когда те вступают с ними в открытое противостояние.

Зачем ребенку взаимодействовать с родителем, когда все сто процентов внимания от мамы и папы он получает только в тот момент, когда превращается в непослушного и упрямого ослика?

Один из самых популярных подходов, к которому прибегают все родители в случае непослушания ребенка, заключается в отказе от общения в качестве наказания. Причина, почему подобное наказание «работает», очень проста: она ставит под угрозу главнейшую потребность ребенка в близости – той самой, что лежит в основании привязанности. Разрушение близости наносит прямой удар по взаимоотношениям родителя и ребенка, за который ребенок потом расплачивается развитием у него тревожности, повышенной эмоциональности и неадаптивного поведения.

Хотя в большинстве случаев именно нам следует выйти из комнаты, поскольку мы слишком разошлись, мы приказываем ребенку удалиться, поскольку он ведет себя очень плохо. Но это все не отвечает ни его, ни вашим лучшим интересам.

Карл Юнг внес величайший вклад в развитие современной психологии, когда указал нам, насколько важно научиться принимать темную сторону каждого из нас, научиться работать с ней, а не притворяться, что ее просто не существует. Потерявший от злости самообладание родитель, игнорирующий, избегающий или изолирующий от себя ребенка, по сути, прыгает за борт, оставляя корабль без капитана, а ребенка – с осознанием того, что его темная сторона является неприемлемой.

Отказ от общения с ребенком может сработать как временный выход из ситуации, однако цена, которую родители платят за использование подобной меры как единственного метода решения проблем, неоправданно высока.

Если вместо этого мы найдем в себе силы спокойно признать, что ребенку не доставляет особого удовольствия разбирать посудомоечную машину, делать домашнее задание или гулять с собакой, мы сохраним за собой место капитана корабля и поможем ребенку понять, что сложные ситуации во взаимоотношениях вовсе не являются полем для баталий и в них нет места для победителей и побежденных. (К слову, я не являюсь большим сторонником военной терминологии, когда речь идет о процессе воспитания детей.)