class="p1">Потом мы перекусили в кафе и только после этого отправились к Белкиным.

Они жили в элитном районе, недавно построенном на окраине города. Добираясь туда, мы умудрились попасть в три автомобильные пробки и потратить на дорогу почти два с половиной часа.

– Создается впечатление, словно кто-то не хочет, чтобы мы ехали к этим людям, – сказал Андрей, когда его хэтчбек в очередной раз застрял в потоке машин.

– Это кто же?

– Вселенная. Она будто бы всеми силами оттягивает наше прибытие.

Я пожала плечами. Меня поездка не раздражала и не настораживала. Рядом с Кутузовым было спокойно и хорошо, и я согласилась бы стоять с ним в пробках хоть до завтрашнего вечера.

Алла Белкина проживала в одном из коттеджей частного сектора нового района. Ее дом был построен из коричневого кирпича в неоготическом стиле. Глядя на его длинные стрельчатые окна и черную крышу, напоминавшую ведьминский колпак, я подумала, что в таком жилище непременно должны водиться привидения и домовые – исключительно, чтобы соответствовать общему антуражу.

Хозяйка встретила нас у калитки. Это была невысокая худая женщина с грустным усталым взглядом и темными кругами под большими серыми глазами. Вопреки описанию Володи, она не походила ни на сумасшедшую, ни на истеричку.

– Кире с каждым днем становится хуже, – сказала она, пропустив нас во двор. Казалось, ее совсем не удивило, что в это раз вместо Ерохина к ней явились мы. – Она почти ничего не ест, перестала играть и не выходит на улицу. Ее словно что-то грызет изнутри. А еще эти приступы… Если вы нам поможете, я найду способ достойно вас отблагодарить.

В доме сильно пахло лекарствами – валерианкой, корвалолом и какими-то горькими травами, вроде полыни или багульника. Если дочку Алла Сергеевна и не лечила, то сама сердечные и успокоительные препараты явно принимала систематически.

Мебели у Белкиных оказалось мало, зато там и тут стояли большие коробки с книгами, посудой и какими-то тряпками.

Кира ждала нас в гостиной. Это была девочка лет девяти, такая же сероглазая и худенькая, как мать. Она неподвижно сидела на диване и с отсутствующим видом смотрела в окно. Когда мы вошли в комнату, она немного оживилась и с любопытством на нас уставилась.

Андрей надел очки-уловители, я достала зеркало.

– Мы немного осмотримся, – сказал Кутузов хозяйке, та согласно кивнула.

Андрей обвел взглядом гостиную, а потом присел рядом с девочкой и что-то у нее спросил. Пока они беседовали, я обошла комнату по периметру, разглядывая ее отражение.

Володя был прав. Магией здесь не пахло, зато атмосфера казалась настолько гнетущей, что становилось не по себе. Так бывает, когда в доме долгое время кто-то болеет, или постоянно происходят скандалы. Воздух тогда становится спертым и тяжелым, краски – тусклыми, а настроение падает до нуля.

Внезапно в зеркале что-то мелькнуло. Я сделала шаг назад и, внимательнее вглядевшись в стеклянную глубину, увидела странный символ, нарисованный чем-то зеленым на стене возле окна. Он выглядел свежим, будто его оставили совсем недавно.

– Андрей! Иди сюда!

Кутузов оставил девочку и подошел ко мне.

– Смотри, – я указала ему на символ. – Ты знаешь, что это?

Маг качнул головой.

– В первый раз такой вижу. Гляди, с другой стороны есть еще один.

Действительно, на противоположной стене тоже был нарисован знак – такой же зеленый и свежий. Андрей разглядывал их несколько секунд, а потом подошел к Алле Сергеевне и задал ей какой-то вопрос. Та нахмурилась и принялась ему что-то рассказывать.

Я же вдруг почувствовала на себе пристальный взгляд. Обернулась и увидела хозяйкину дочь, которая с интересом меня рассматривала. Я улыбнулась и подошла к ней.

– Привет. Ты Кира?

Она кивнула. В тот же миг на меня дохнуло чем-то затхлым и пыльным. Нет, девчонка не так проста, как думает Ерохин. Проклятья на ней, может, и нет, однако что-то с этой худышкой не так. Надо бы посмотреть на нее через зеркало.

Девочка немного подвинулась, приглашая меня сесть рядом. Я опустилась на диван.

– Ты Саша, да? – тихо спросила она у меня.

– Да, – удивилась я. – Откуда ты знаешь мое имя?

– Он мне его сказал.

– Кто – он?

Кира указала пальцем на свой лоб.

– Тот, кто живет в моей голове.

Взгляд девочки изменился. Серая радужка ее глаз стремительно потемнела, и из них на меня посмотрел совсем другой человек.

С дивана мы вскочили одновременно. Я шарахнулась в сторону, Кира же метнулась за мной и резким точным движением выбила из моей руки зеркало. Оно упало на пол, и девочка с силой ударила по нему ногой. По стеклу пошла трещина, после чего раздался тихий звук, будто вокруг меня лопнул мыльный пузырь.

– Вот и все, – сказала Кира низким чужим голосом. – Защиты у тебя больше нет.

Меня прошиб ужас. В тот же миг что-то сверкнуло, и из другого конца комнаты в ребенка полетела молния парализующего заклинания. Девочка взмахнула рукой, и чары, словно наткнувшись на невидимое препятствие, устремились обратно – прямиком в бросившего их Кутузова.

Андрей отскочил в сторону. Молния пронеслась мимо него и ударила в Аллу Белкину. Та, как подкошенная, упала на пол.

Я вскрикнула.

Андрей подскочил к Кире, схватил ее за плечи. В тот же миг его тело изогнулось дугой, словно Кутузова ударило электрическим током. Секунда – и Андрей, белый, как бумага, повалился на коричневый ламинат.

Девочка повернула ко мне голову, улыбнулась. Ее улыбка, широкая, зловещая, торжествующая, напоминала волчий оскал.

– Саша!.. – раздался из зеркала крик Эдриамара. – Что там у вас происходит?!

Его голос привел меня в чувство. Я схватила стоявшую у дивана настольную лампу, подскочила к Кире и ударила ее по голове. Кира покачнулась и тоже рухнула на пол.

В тот же миг символы, обнаруженные нами у окна, засветились ярким зеленым светом, и коттедж Белкиной накрыл плотный защитный купол.

– Саша! – надрывался из зеркала Эдик. – Где ты? Немедленно ответь!

Я хотела подать голос, но слова застряли у меня в горле. В воздухе отчетливо повеяло знакомой гнилью.

Запах доносился со стороны двери. Она была открыта и из нее виднелась прихожая. Там теперь стоял незнакомый высокий мужчина. Он улыбался – так же широко и зловеще, как только что улыбалась Кира.

Я подлетела к двери, с шумом ее захлопнула и запечатала заклинанием Хэн. Маргарита бы мной гордилась – чары с первого раза вышли такими, как надо. Сразу после этого я сжала левую руку в кулак, вызывая демоноборцев.

В коридоре раздались шаги, а затем сильный удар, будто демон попытался выбить дверь ногой. Она, разумеется,