– Чао!

– А поцеловать?

– Ножку табуретки!

– Обижусь.

– Ну и обижайся. – Жена все-таки чмокнула его в щеку, вышла из машины. – Болван.

– Во сколько будешь?

– Не раньше полуночи. После «Мандарина» меня просят заглянуть еще в один клуб.

– Звони.

– А то! – Лариса послала ему воздушный поцелуй и стала подниматься по ступенькам.

Подполковник Лисицкий на сей раз был в гражданской одежде. Он одиноко стоял на набережной Москва-реки и держал небольшой увесистый пакет.

«Мерседес» Виктора Сергеевича притормозил в двух метрах от него. Из машины вышел крепкий охранник-водитель, жестом предложил подполковнику сесть в салон.

Лисицкий нырнул за заднее сиденье, обменялся рукопожатием с Виктором Сергеевичем, вытер взмокший лоб.

– Волновались? – засмеялся Виктор Сергеевич.

– Честно говоря, да. Слегка… – улыбнулся тот, вынул из полиэтиленового пакета картонную коробку, передал ее хозяину автомобиля. – Как обещал.

– Сколько за услугу?

– Дорого. Три тысячи.

– Действительно дорого. Может, сойдемся на двух? Я ведь беру прибор всего на несколько дней.

– Нет, – отрицательно покачал головой подполковник. – Я работаю не один. Делим на всех и сумма в результате получается мизерная… – Лисицкий печально развел руками. – Риск громадный, сумма мизерная.

Виктор Сергеевич взглянул на маячащего на тротуаре водителя, достал из кейса пачку долларов, отсчитал положенное, передал Лисицкому.

– Инструкция при нем?

– Так точно. Там все написано – ребенок поймет.

– Ребенку лучше в такие игрушки не играть, – засмеялся Виктор Сергеевич, пожал руку подполковнику. – До встречи.

– Благодарю, до свидания. – И Лисицкий торопливо покинул салон.

Павел мерил широкими шагами маленькое пространство подвала. Зловещая ниша, скудная мебель, глухая, давящая на уши тишина. На столике в бумажной тарелке остатки еды, несколько старых газет и куча окурков в пепельнице.

Противно заскрежетала тяжелая металлическая дверь, и в подвал вошел Старков. Павел замер, испуганно уставился на визитера.

Тот прошел к креслу, уселся в него, внимательно посмотрел на затворника:

– Со времени нашей последней беседы, Павел, прошло достаточно времени. Что ты решил?

– А что я должен решить?

– Ты готов к сотрудничеству?

– Нет. Я на это не могу пойти.

– Предпочитаешь умереть?

– Умирать не хочу, но и жить предателем, собакой тоже не смогу.

Владимир прикинул что-то, помолчал.

– Давай по порядку… Ты из старинного княжеского рода, и мы уважаем ваши традиции, ваши родственные чувства.

– Зачем же хотите сделать меня Иудой?

– По порядку, – повторил Старков. – Ты ведь родственник Вахтанга, верно?

Павел кивнул.

– И фамилия твоя – Маргеладзе… Хотя по кадрам ты у нас проходил Прохоровым.

– Да.

– Имя?

– Что – имя?

– Ты ведь никакой не Павел. Верно? Настоящее твое имя – Важа. Важа Маргеладзе.

– Да, я – Важа Маргеладзе, – с некоторым вызовом подтвердил парень. – Это что, преступление?

– Преступление. Против тебя… Как мог твой ближайший родственник, двоюродный брат послать тебя к нам по абсолютно липовым, идиотским данным? Он что, не понимал, что посылает тебя на верную смерть? С такой внешностью и с такой анкетой!

– Вы мне уже говорили об этом и я об этом думал. Не одну ночь.

– Кроме того, по твоей вине погибла ни в чем невиновная девушка Даша. Смерть Санька тоже на твоей совести… А ты ведь, Важа, из князей!

– И об этом я думал.

– Завтра мы тебя убьем, а твой родственник Вахтанг будет продолжать свой беспредел. Он ведь бандит, убийца! Хотя тоже из князьев. Об этом ты думал?

– Да. Он позор для нашего рода.

Старков встал.

– Сегодня помолись, приготовься. Завтра мы тебя ликвидируем… – И направился к выходу.

– Можно на минуту? – позвал его Важа.

Владимир остановился. Кавказец подошел к нему.

– Я должен еще раз подумать.

– Времени мало.

– Сегодня вечером дам ответ. Я ведь тоже многое передумал за эти длинные месяцы.

Старков кивнул:

– Думай, Павел… То есть, Важа. И чтоб ты был спокойнее и увереннее, я готов предложить тебе безупречную легенду.

– Какую?

– Ты от нас сбежал. Все это время скрывался в Подмосковье, в глухой деревеньке, у некоей старушки… Но чтобы к легенде никто не прикопался, ты, прежде чем вернуться к шефу, должен побывать в этой деревеньке. Имя старушки и адрес, если решишься, дадим.

– Я подумаю, – кивнул Важа.

* * *

Лариса Петровна сидела на диване в элегантном халате, смотрела телевизор. Через открытую дверь в кабинет мужа отлично было видно, как он о чем-то беседовал с Глебом.

Виктор Сергеевич с удовольствием и в предвкушении тайны распечатал коробку, вытащил из нее прибор, полученный от подполковника Лисицкого. Повертел в руках, любуясь, коснулся каких-то деталей, затем передал Глебу.

– Что это? – не понял тот.

– Прибор.

– Вижу. А что за прибор?

– Изучишь внимательно инструкцию, потом мне расскажешь.

– Вы ничего о нем не знаете? – Глеб с насмешкой смотрел на родственника.

– Догадываюсь, – с довольной усмешкой ответил Виктор Сергеевич и побарабанил по коробке. – Прибор этот особый. Даже уникальный. И по большому счету его выносить из квартиры не положено.

– Я буду изучать его здесь?

– Нет, ты будешь изучать его у себя дома. Но должен помнить, дорогой, – штучка эта сверхсекретная. И не приведи господи, с ней что-то случится.

– Я должен научиться ею пользоваться?

– Именно так.

– Так может, вам лучше воспользоваться штатными работниками? Ведь у вас столько профессионалов в этой области.

– Если бы было лучше, я бы непременно воспользовался, не дожидаясь твоего совета, именно своими людьми, – ответил Виктор Сергеевич. – В данном же случае мне интереснее работать с тобой. Ты ведь парень с высшим образованием – быстро сообразишь, что к чему.

Глеб улыбнулся:

– Вы меня окончательно заинтриговали.

– Сейчас заинтригую еще больше… – Виктор Сергеевич помолчал, по привычке пожевал губами. – Ты интересовался Кузьмичевым, помнишь?