Брюнетка вскочила, как будто ее подбросило пружиной, и кинулась к зеркалу. Увидев свое отражение, она застонала:

– За что! За что мне это!

Вадим деликатно промолчал. Зато ему пришел в голову гораздо более насущный вопрос.

– А вообще, какого черта тебе понадобилось у меня в квартире? Зачем ты сюда явилась? Я уже не спрашиваю, как ты сумела найти мой адрес?

Брюнетка посмотрела на него с ненавистью и прошипела, как разозленная кошка:

– Да пошел ты со своими вопросами – знаешь куда? – и стрелой вылетела из злополучной квартиры.

Вадим тщательно запер за ней дверь на все замки и, хромая и держась за ребра, отправился в ванную. Но по дороге отвлекся на писк мобильного телефона. Пришла служебная эсэмэска. Машинально он просмотрел остальные, и волосы у него встали дыбом. Оказывается, Лариса послала его к черту в ответ на его сообщение о том, что он виноват, хочет добиться ее прощения и вызывает куда-то на свидание. Что за чертовщина? Он ничего ей не писал. Когда он сбежал из кафе, у него было одно желание – забыть все и чтобы его оставили в покое. Так в чем же дело? С трудом до него дошло очевидное.

Эту девицу, красавицу брюнетку, ему подставили. Неужели Лариска все организовала? Решила ему отомстить и послала этих двоих. Они, конечно, говорили, что ошиблись адресом. Ага, как же, поверит он! Потом сами же предупредили, что еще придут. Что делать? Вдруг и правда у Ларисы такие родственники? Надо же, больше года были знакомы, а она ни словечка не сказала. Все они хитрые, эти бабы…

Трясущимися пальцами он нажимал кнопки. Ждал долго, наконец ответил сонный Ларисин голос.

– Это я… – промямлил Вадим, – понимаешь, произошло недоразумение…

Лариса не стала слушать его блеяние, она коротко и ясно отрубила, чтобы он отвалил от нее срочно и навсегда. И еще добавила несколько эпитетов из Машкиного лексикона, которые подруга употребляла, если ее очень разозлят.

Лапоть стоял на стремянке и вручную подкрашивал лепнину на потолке. Работа была тонкая, он не мог доверить ее никому.

В кармане зазвонил мобильный телефон. Лапоть вытащил его, стараясь не запачкать грязными руками, выронил, чертыхнулся, подхватил и взглянул на дисплей.

На дисплее высветилось имя реставратора Владимира Михайловича.

– Вас выпустили? – спросил Лапоть, поднеся аппарат к уху.

– Потом, потом, все потом! – нетерпеливо оборвал его реставратор. – Скажи мне главное – где Ерофей Петрович? Я пришел в мастерскую, а его нет…

– Кто? – растерянно переспросил Лапоть. – Какой Ерофей?

– Котик мой! – Владимир Михайлович чуть не плакал. – Он пропал! Он сбежал! С ним что-то случилось!

– Ах, вы насчет кота! – Лапоть рассмеялся. – Ах, а я думаю, какой еще Ерофей. Не волнуйтесь, все в порядке с вашим котофеем. Его взяла к себе Лариса – та девушка, которую я привел к вам в мастерскую. Она взяла его на то время, пока вы… отсутствовали.

– Ах, Лариса! – Владимир Михайлович сразу успокоился. – Ей можно доверить кота. Хотя, наверное, Ерофей Петрович скучает без меня, так что хорошо бы… Кстати, я хотел с ней поговорить. С Ларисой, я имею в виду. Так что хорошо бы, чтобы она приехала ко мне в мастерскую. Вместе с котом, разумеется.

– Нет вопросов! Как только она освободится, мы приедем к вам. Не поздно, сегодня ведь выходной.

Лапоть вздохнул. У кого выходной, а у кого – трудовые будни. Когда он брал выходной? Уж и не вспомнить. Как это в школе стихи учили: покой нам только снится. Это уж точно классик сказал, не помнит Лапоть только, какой.

Ерофея Петровича не пришлось заманивать в сумку – он сам в нее пошел, видимо, почувствовал, что его повезут в родной дом. И всю дорогу до мастерской вел себя на удивление прилично.

Машина остановилась возле бассейна, Лапоть помог Ларисе выбраться из машины с тяжелой сумкой. Кот начал проявлять признаки волнения.

Войдя в мастерскую, Лариса поставила сумку на пол и хотела расстегнуть ее, но из сумки донесся оглушительный вой, и Ерофей Петрович умудрился выскочить из нее через крошечное отверстие, которое Лариса оставила для доступа воздуха. Вырвавшись наружу, он в один прыжок преодолел комнату и взлетел на грудь хозяина. От такого толчка Владимир Михайлович едва не свалился с ног. Кот прижался к нему и радостно замурлыкал.

– Соскучился? – ласково приговаривал реставратор, гладя Ерофея. – А я-то как по тебе соскучился!

В таких ласках и нежных разговорах прошло несколько минут. Наконец Лапоть не выдержал и громко прокашлялся.

Владимир Михайлович вспомнил о своих гостях, поднял на них глаза и смущенно проговорил:

– Ах да, здравствуйте! Простите, что я так негостеприимен… понимаете, мы с Ерофеем Петровичем так давно не виделись… нам есть что сказать друг другу… прошу вас, присаживайтесь…

Вся мебель в комнате была в той или иной стадии реставрации или только ожидала ее. Лариса увидела единственный табурет, который не был похож на антиквариат, и села на него. Лапоть опустился на резное кресло с подлокотниками в виде грифонов – и ножки кресла немедленно подломились, не выдержав его веса.

Лапоть с трудом поднялся с пола, кряхтя и потирая ушибленные части тела.

Владимир Михайлович переполошился, пододвинул ему прочный стул и собрал с пола обломки кресла.

Наконец все расселись, и реставратор заговорил.

Этой сцене предшествовала другая сцена, происшедшая незадолго до того в отделении полиции, где содержался под арестом незадачливый реставратор.

В это отделение вкатился колобком полненький невысокий человек в круглых очках, с круглым улыбчивым лицом и круглой, лысой, как бильярдный шар, головой. Он предъявил удостоверение адвоката, в котором стояла громкая фамилия, и в два счета добился приема у начальника.

Вкатившись в кабинет начальника отделения полиции, адвокат без приглашения уселся в кресло перед столом хозяина кабинета и покачал головой:

– Грустно, Сергей Николаевич! Грустно!

– Что – грустно? – удивленно осведомился начальник, пытаясь припомнить, где он совсем недавно видел этого круглого доброжелательного человека.

– Грустно, что вам до пенсии осталось всего полтора года, а здесь такие неприятности…

– О чем вы? – переспросил начальник. – Какие неприятности? И кто вы вообще такой?

– А вам разве не доложили? – Толстячок взглянул на начальника поверх очков. – Плохо работают. А ведь мы с вами знакомы!

И здесь начальник вспомнил, где он видел этого забавного круглого человека.

Видел он его на приеме у начальника Управления. И этот человек с генералом был явно на короткой ноге.

Всплыли и его профессия, и имя с отчеством. А также то, что этот круглолицый добрячок славится железной хваткой. И если берется за какое-то дело – непременно выигрывает.