Надежда никогда этим не пользовалась. Слышала только от однокурсниц, что две полосочки — это значит беременность.

На ее тестере четко были видны две полоски.

Она подошла к столу врача, использованный прибор положила в бумажной салфетке и огромными глазами глядела на женщину в белом халате, будто ожидая грома небесного. Даже немножко приоткрыла рот.

Врачиха, взглянув на тестер, с удовлетворением заключила:

— Я так и думала. У вас, Горчихина, беременность где-то около трех недель. Садитесь, будем вас регистрировать. — Помолчав, врач с удивлением спросила: — А что вы так испуганно глядите? У вас же не первая беременность?

Надежда сглотнула и отрицательно покачала головой, мол, нет, не первая.

— А первую беременность вы прервали?

На этот раз она согласно кивнула: да, прервала.

И врач и медсестра начали подозрительно посматривать на пациентку. Медсестра не выдержала.

— Молодая мамаша, отвечайте доктору словами. Мы же не можем занести в историю болезни ваши кивки!

Врач продолжала записывать данные — адрес, место работы. Когда подошла к пункту «замужем» — Надежда наконец произнесла вслух «нет».

Обе заинтересованно поглядели на пациентку.

— Ну, тогда понятно, почему такая испуганная! Значит, на аборт вас записываю. Очередь, правда, огромная, но у вас срок беременности маленький, подождете.

Медсестра ворчливо переставляла на полке лекарства, неизвестно кому жаловалась.

— Что за время настало? Не хотят женщины рожать! Дай бог, если одного родит. А два — это уже считается много!

Врачиха, щелкая мышкой, сообщала Надежде:

— Ставлю вас, Горчихина, на аборт на пятое декабря. Медсестра напишет список, что надо подготовить — анализы, процедуры. Деньги внесете в кассу. А вам крупно повезло, забеременеть после первого аборта. Другая бы прыгала от радости, а вы избавляетесь. Время есть — подумайте, чтобы потом локти себе не кусать!

Надежда, произнесшая до сих пор одно слово «нет» (в смысле, мужа — нет), вдруг заговорила.

Она держалась двумя руками за живот, при этом растопырила пальцы так, что весь живот оказался закрытым.

— Доктор, не надо на аборт! Я хочу родить ребенка.

В кабинете повисла тишина. Врач и медсестра с удивлением глядели на пациентку. Наконец врачиха поднялась из-за стола, накапала в бумажный стаканчик какого-то лекарства. Потом, повременив, добавила еще и струйкой и подала Надежде.

— Выпейте! Это вас успокоит. Ну и правильно! Теперь вы у нас на учете. Только консультацию надо посещать регулярно! Будем следить, чтобы беременность развивалась нормально. Да не держитесь вы так за живот! Там еще ничего не видно. — Врач обратилась к медсестре: — Антонина Николаевна, напишите ей, какие анализы надо сдать, и выделите день на следующее посещение. И на сегодня — все.

Медсестра подала Надежде список и небольшую брошюрку.

— Это — памятка для беременных. Там все описано — диета, спорт, работа. — Медсестра помолчала, затем жалостливо взглянула на пациентку и подбодрила: — А вообще, ты молодцом, девка! Только ничего не бойся, рожай!.. — Отвернувшись, глядя в окно, женщина тихо закончила: — Сама вырастила сына одна, без отца, и благодарна Богу.

* * *

Надежда не торопясь возвращалась домой. Пешком. Если бы можно было продлить дорогу — сделала бы это!

Ведь ей предстояло выработать план, по которому она будет продолжать жить дальше. Как назло, ничего дельного на ум не приходило, потому что Надя вся, с головы до кончиков пальцев, была заполнена счастьем…

Она с опаской огляделась — нет ли кого рядом? А то вдруг сорвется сейчас с места и… то ли побежит, то ли взлетит!

«Спасибо тебе, Господи! Спасибо!» Других слов в общении с Богом Надя не знала, поэтому повторяла только это. И еще твердо решила сходить в церковь. Может, даже (как там говорят?) — исповедаться? Да, именно исповедаться, признаться, сколько на ней грехов! Но это потом.

А сейчас — вот она, ее судьба! Легла ей в ладони. Уж Надежда сбережет ее, и девушка опять ревностно прикрыла руками живот…

Удивительно — Надежда не вспомнила еще об одном обладателе этого дарованного ей счастья. Она даже забыла, что подобное счастье бывает только на двоих… Что-то мимолетно в голове мелькало, но она отталкивала это от себя на потом.

Любая дорога, даже самая длинная, заканчивается. Ее дорога, от поликлиники до дома, была совсем не длинной. Не успела Надя выработать план своей дальнейшей жизни. Единственное, на что нацелилось все ее естество, — сберечь свое сокровище в тайне. В этом деле посторонний глаз — опасен! Она даже ощутила в себе непонятный инстинкт: все, что будет угрожать ее дитяти, Надежда сметет с лица земли, уничтожит!

С этим и вошла в дом.

Капитолина Ивановна с ходу нетерпеливо спросила, как обстоят дела?

— Надюшка, а что, в груди так и продолжает болеть? Что доктор сказал? Надо было просить, чтобы таблеток каких выписал!

Надя начисто забыла, с какой болезнью она шла в поликлинику. Чуть не произнесла вслух: «Да не болело у меня ничего в груди! С чего вы взяли?» Затем все вспомнила.

В голове просветлело, и словно крупным шрифтом написано на экране: «Чтобы сберечь ребенка, я должна держать все в тайне. Как можно дольше! А потом — как Бог даст».

— Тетя Капа, не волнуйтесь вы так! Таблеток никаких не надо. Сделали рентген — все в порядке. Это была временная боль, она прошла.

— Ну, слава богу. Но сегодня ты будешь лежать! Никаких дел и прогулок. Володя спрашивал, но я сказала, что пока тебя беспокоить не надо. Может, завтра. Так что иди покушай — и в постель. Платошку я покормила, у него — послеобеденный сон.

Уходя, Капитолина Ивановна напросилась:

— Надя, я зайду к тебе вечерком? Немножко поговорим. Ты же так рано не уснешь? А ребенка я сама уложу на ночь. Пусть он хоть сегодня тебя не дергает!

— Конечно, Капитолина Ивановна, заходите. Я еще не буду спать. И спасибо вам за все!

Совсем не надо ей лежать, но так хотелось остаться одной! Теперь, когда она приютила свое счастье, надо подумать, как его сберечь.

Во-первых, исходить из того, что ребенок — только ее, Надежды. Отца не будет. Виктор отверг Надежду. Грубо, обидно, она чуть не умерла. Никакого возврата не ожидать. Значит, не надо знать ему о ребенке. Мало ли от кого у молодой женщины может быть ребенок? А Надя костьми ляжет, но все сделает, чтобы восполнить отсутствие «папочки»!

С сегодняшнего дня она не будет тратить ни копейки лишней. Ей понадобится много денег! Кто знает, может, ей откажут от дома, как гулящей?! Хотя квартиру придется в любом случае снимать. Это случится, когда станет видна беременность.

Конечно, она получит декретные. На работе — оформлена официально, на должности няни. А потом будет получать пособие как мать-одиночка. Короче — не пропадет!