– Надеюсь, наш стол окажется на другом конце от них, – пробормотала Руби, скрестив руки.

Адриан скривил рот, вспомнив, что два года назад именно Дженисса высказалась против приема Руби в ряды Отступников. Неприязнь Руби было легко понять.

Его самого Дженисса, как и ее товарищи не очень-то занимали. Он и раньше был от них не восторге, и то, как они проявили себя с Анархистами, ничуть не исправило впечатления. Конечно, Адриан не питал симпатии и к Анархистам. Отмороженная и ее компания вели себя, как опьяненные властью громилы. Их поведение было несовместимо с клятвой Отступников, с их кодексом чести. А эти растоптанные ульи и гнезда – пусть даже они принадлежали врагу… Адриан возмущенно поморщился.

В конце концов, разве пчелы виноваты, что преступники избрали такую жизнь?

Хотя Адриан ничего не узнал про Кошмар и не нашел ничего, на основании чего можно было бы строить обвинение против остальных Анархистов, все же он был рад, что решил спуститься в туннели в тот вечер. В штабе быстро распространился слух о новом появлении Стража, поговаривали, что он действует по поручению Совета. Когда же Совет категорически опроверг эти слухи, стало ясно, что Страж обманул Джениссу. Чувство унижения, которое испытала при этом она сама и ее соратники, было почти осязаемым.

Адриан обвел их вокруг пальца, не дав выполнить задание. По его милости они выглядели полными идиотами – и каждый раз при этой мысли он с трудом сдерживал самодовольную усмешку.

Хуже было то, что Стража день ото дня все больше окутывала завеса тайны. Кто он? Откуда появился? Действительно ли это секретный проект отдела разработок, или он как-то связан с Анархистами – враг, задача которого сбить всех с толку?

Начавшееся расследование дела Одаренной с псевдонимом Кошмар, стремительно превращалось в расследование его дела, и это всерьез тревожило Адриана.

На арену стали выходить и другие отряды. Кое-кто вопросительно посматривал на Совет, не зная, ждать им или нет, но члены Совета увлеченно переговаривались между собой, не обращая внимания на арену. Места за столами начали заполняться. Зеваки на трибунах ахали, восторженные фанаты визжали, пытаясь привлечь к себе внимание любимых героев.

– А вот и мы! – возгласил Оскар, пробираясь сквозь толпу по коридору. В свободной руке он нес поднос с закусками и напитками, подняв его над головой, как заправский официант. – Двухцветная сладкая вата для дамы, попкорн для господина, а также картошечка фри с чесноком и шоколадные вафли. Но не троньте мой смузи, не то я прибью на месте вас самих и всех, кого вы любите.

Руби схватила пакет с ватой, венчающий гору еды.

– Оскар, можно глоточек твоего смузи, ну пожалуйста?

Оскар сверлил ее зверским взглядом секунду, две, три – а потом сдался.

– Да ладно, бери.

Приплясывая от нетерпения, Руби схватила с подноса стакан. Оскар сглотнул, двигая кадыком, и проводил глазами трубочку, через которую пила девушка.

Адриан, покачав головой, зачерпнул пригоршню попкорна.

На помосте Совета началось движение. К микрофону подошел Черный Огонь и поднял руки, приветствуя собравшихся.

– Добро пожаловать на четвертые ежегодные испытания Отступников!

Толпа заревела. На трибунах замелькали плакаты и транспаранты, болельщики вопили и топали ногами.

Вряд ли, подумалось Адриану, Отступники стремились именно к этому, когда несколько лет назад они только пришли к власти. В былые времена любой, кто изъявлял желание встать на борьбу с бандитскими шайками, был героем. Никто не нуждался тогда в опознавательных значках или титулах, и уж тем более, в чьем-либо разрешении.

Теперь из бдительных стражей они по большому счету превратились в звезд. Выполняющих свой долг и делающих важное дело, но тем не менее звезд. Теперь многое определяла политика, все зависело не от истинных народных чаяний и потребностей, а от того, что с большей вероятностью будет популярным у публики. Что придаст им больше привлекательности.

Адриан знал, что Совет только старается держать город под контролем, пытается укрепить свою шаткую власть. Он знал, как нелегко это давалось. Им всем было по двадцать с небольшим, когда Ас Анархия был повергнут – кроме Черного Огня, которому не исполнилось и девятнадцати. Они были героями, годами сражались с преступностью, но никто из них и не думал становиться вождями и законодателями.

Они старались изо всех сил, возвели новый город на руинах прежнего, а теперь трудились без устали, залечивая раны, нанесенные обществу бандами. Забота о порядке и справедливости стояла во главе угла – появилась своего рода система правосудия, и Отступники сами были и создателями, и защитниками нового порядка. Но так было только в самом начале.

Оказалось, что людей нужно чем-то кормить, и Отступники принялись расчищать целые районы города от завалов и мусора, освобождая место для общественных садов и огородов.

Горожанам требовался кров, и Отступники взялись за восстановление заброшенных зданий, превращая их в безопасное жилье.

Надо было учить детей – они изыскивали средства на педагогов и учебные пособия, оборудовали места для проведения занятий.

Жителям города необходима была обратная связь – так возникла информационно-справочная служба Отступников и еженедельные встречи Совета с горожанами, приходящими туда с вопросами и жалобами.

Людям нужно было на что-то жить, и Совет начал восстанавливать в городе промышленность и строительство, воссоздавать торговые связи со странами, от которых Гатлон был отрезан на долгие годы.

Когда средств на то, чтобы общество успешно развивалось дальше, не хватало, Совет делился тем единственным ресурсом, которым располагал – супергероями и суперспособностями. В каком-то смысле Отступники сами превратились в предмет потребления, один из самых ценных в мире. Одаренные являлись сюда со всего света, чтобы пройти обучение и усвоить принципы жизни Гатлона. Тех же, кто становился частью постоянно растущего сообщества, могли послать за границу сражаться с наводнениями и ураганами, участвовать в войнах, бороться с преступными группировками или добывать в шахтах полезные ископаемые. Иностранные правительства (многие страны также пострадали от роста преступности и банд подражателей Анархистам) высоко оплачивали услуги Отступников, и эти средства поступали в городскую казну, помогая поддерживать экономику.

Внешние отношения принесли и некую побочную выгоду. За короткое время Отступники приобрели статус многонациональной корпорации с представительствами по всему миру. В результате все больше и больше юных Одаренных стремились войти в число величайших героев мира и издалека приезжали на ежегодные испытания в надежде быть принятыми в их круг.

Благодаря этому сильнее становились Отступники, сильнее становился город, сильнее становился и Совет. За десять лет они многого достигли. Им было чем гордиться.

И тем не менее, несмотря на всю эту помпезность и шумиху, Адриан не мог отделаться от чувства, что утрачено что-то важное. Они начали забывать, кто они такие.