Там было тихо. Хотя, когда Мариша смотрела на дом с улицы, она заметила почти во всех окнах второго этажа свет.

— И где же все пациенты? — недоумевала Мариша. — Почему так пусто и тихо?

Хорошо, пусть монахини лежат с ангиной, не в силах встать с кроватей, но ведь пациенты должны быть куда бодрей. Сестра Анна сама сказала, что они помогают по хозяйству и вообще. И где же в таком случае эти полные сил люди? Почему никого вокруг не видно? В самом деле, дом словно вымер. И от этой тишины Марише стало жутковато. Потянуло обратно на теплую, светлую кухню. К оживлению и привычной суете.

Но Мариша не была бы самой собой, если бы повернула назад. Нет уж, пусть себе во вред, но она все равно узнает правду. И Мариша, мысленно перекрестившись, поставила ногу на первую ступеньку лестницы, которая вела наверх. К спальням. И Мариша начала медленно подниматься по ней, чутко прислушиваясь к доносящимся до нее звукам.

Тишина. Только где-то вдалеке играла мелодичная музыка. Слов не разобрать, или их вовсе не было. А сама музыка была очень нежной и романтичной. Доносилась она из-за дверей одной из комнат. Мариша замерла на несколько мгновений, а потом осторожно постучала в эту дверь. Музыка продолжала звучать. Но дверь оказалась заперта. Изнутри или снаружи, Мариша сказать затруднялась. На всякий случай она постучала еще раз и прошептала:

— Я ваш друг! Не бойтесь! Там есть кто-нибудь?

Никто ей не ответил. И Мариша пошла дальше, дергая двери по очереди. Все они оказались заперты. И это привело любопытную Маришу в сильное негодование.

— Ничего себе порядочки!

В голове у Мариши промелькнули жуткие мысли о монахинях, которые держат под замком ни в чем не повинных людей, отправленных сюда насильно их жестокими родственниками. Как вдруг одна из дверей тихонько заскрипела. И в коридор высунулась испуганная бледная мордочка. Увидев Маришу, существо замерло, вытаращив на нее свои огромные серые глаза. Потом существо издало сдавленный писк и сунулось было обратно. Но Мариша опередила его.

— Постойте! — кинулась она к приоткрытой двери. — Мне нужно с вами поговорить! Вас тут держат насильно?

Существо замерло. А потом сдавленно захихикало. И, посторонившись, пропустило Маришу в свою комнату. Оказавшись внутри, Мариша даже не заметила, как дверь за ее спиной тихо закрылась. Девушка была слишком поглощена тем, что видела.

Все пространство в комнате — стены, потолок, пол — покрывала живопись. Тут буквально не осталось ни сантиметра чистой поверхности. Все было разрисовано диковинными цветами, птицами и животными, которые выглядывали из цветущих зарослей и одновременно словно сливались с ними, являясь продолжением друг друга.

Зрелище было до того сильное, что Мариша замерла на месте словно зачарованная, не в силах отвести глаз от росписи.

— Нравится?

— Не то слово! — вырвалось у Мариши. — Потрясающе! Чудесно! Сказочно!

— Моя работа! — похвасталось существо. — Год работы. Будет что потомкам вспомнить.

Только теперь Мариша смогла рассмотреть собеседника. Существо оказалось мужского пола. На это указывала некоторая растительность на его верхней губе и форма его грубоватых рук. Ростом мужчина был Марише едва по грудь. А уж про фигуру вообще лучше промолчать, чтобы не расплакаться. Одним словом, доходяга. И все тут!

— Вы тут живете? — спросила у него Мариша.

— Говорю же, почти год скоро.

— А чем вы больны?

Мужчина слегка смутился.

— Сейчас уже все прошло, — пробормотал он. — Да и не было никакого криминала. Я же не Ванька. Просто однажды почувствовал, что здоровье мое пошатнулось. И нужно что-то делать. И жена тоже настаивала. И дети.

У этого заморыша есть жена! И дети! Просто уму непостижимо. С кем же он живет? С Дюймовочкой? А дети у них кто? Карлики?

Впрочем, Мариша знала случаи, когда мелкие мужчины выбирали себе в жены крупных женщин. И если в юности это несоответствие между ними еще как-то скрадывалось молодой худосочностью, то в зрелом возрасте, когда женщина полнела, зрелище шествующей по улице супружеской пары становилось просто комичным. Он маленький, ей до подмышки. И она, усатая великанша, с ногами-колоннами.

Но сейчас Мариша не стала углубляться в эти мысли. Она просто приняла к сведению, что даже заморыши мужского рода пользуются в наше время спросом. Человечество вырождается. И с этим уже, похоже, ничего не поделаешь. Вот и этот мужчинка мало того, что недомерок, еще и болеет чем-то таким, что семья решилась запихнуть его сюда.

— И что с вами было?

— Человек — слаб, — скорбно произнес мужчина. — И я очень рад, что нашел это место. Если бы не сестры, не уверен, что мне удалось бы так быстро встать на ноги. А потом я просто не хотел уходить отсюда. Тут такая благодать вокруг! Никак в толк не могу взять, какая вдруг муха Ваньку укусила.

— А кто это?

— Ванька?

— Да.

— Дружок мой. Рядом в келье жил.

— И куда делся?

— Ушел. Как говорят сестры, покинул нас.

— Удрал? — осенило Маришу. — Из вашей больницы удрал пациент? Слушайте, а чем же он был болен?

— Да ничем! — с раздражением произнес мужчина и так же раздраженно прибавил: — Как и все мы! Просто обществу не нужны такие разносторонне одаренные люди.

— Так чем он все же был болен? — настаивала Мариша.

— Ничем и одновременно всем!

— А он был заразный? — опасливо поинтересовалась Мариша.

Но этот вопрос неожиданно привел ее собеседника в страшное бешенство.

— Да! — завопил он. — Да! Покусает вас теперь всех! Вампир он! Ату его! Травите с собаками!

— Эй! — встревожилась Мариша. — Вы чего это?

Мариша даже отступила на всякий случай к стене. Она уже поняла, что у мужчины с психикой серьезные проблемы. Да и не станет нормальный человек разрисовывать стены и потолок в своей комнате. На это способны только гении. А они, как известно, все поголовно далеки от нормы. Где вы видели гения, который будет просиживать на работе штаны с девяти утра до шести вечера? У гениев все иначе. Либо они в депрессии и ни хрена не делают. Либо вкалывают так, что руки горят и сами они горят. Тут уж у них на пути не стой. Сметут. Во всяком случае, у гениев мужского пола дела обстоят чаще всего именно так.

Но собеседник Мариши оказался не слишком опасным гением. И успокоился так же быстро, как и разгневался.

— Чего? А ничего! — буркнул он. — Глупости спрашивать не нужно! И все будет в порядке.

— Ладно, ладно, — поспешно закивала Мариша. — Только хотела спросить, что с вашим другом случилось? Может быть, ему помощь нужна?

Мужчина поднял голову.

— А может! — произнес он. — Может, и нужна! А вы сможете ему помочь?