Я шагнула вперед, на протянутый мост доверия. Рассказала о своих надеждах сделать новое открытие. О том, что львиная доля усилий в лаборатории уходила на черную работу. О том, что научный руководитель все чаще выставлял на смех мои достижения. В последнее время череда неудач подорвала веру в себя, и я подумывала о том, чтобы бросить аспирантуру и найти работу в фармацевтической компании.

Мы сели прямо на пол, спиной к каменному балкону. Я притянула колени к груди, принц накрыл нас обоих плащом, защищая от ветра. Обнял меня крепко одной рукой и слушал. Просто слушал, не перебивая, не судя.

А потом рассказал о том, что так и не смог оправдать ожиданий отца.

— Ему нужен воин, а не ученый. Ричард умеет, стоя за кулисами, дергать за ниточки, заставлять глав рода блюсти интересы короны. Мне отводилась роль военного. Следовало подняться по рангам войск, занять место главнокомандующего. Вместо этого я ковыряюсь в механизмах, прячась в стенах академии.

Энтони подобрал мелкий камень и кинул вперед через балюстраду. Я положила ему голову на плечо. Так вот в чем секрет? Его благородство считается слабостью, а жажда знаний праздным чудачеством.

Сказать ли, что именно эти качества запали в душу или лучше не бередить рану?

Закутанные одним плащом, отделенные от мира высотой башни, мы секретничали как старые друзья. Как будто впереди у нас вечность вместе. Мне было невероятно легко с Энтони, будто он не из другого мира, а знал меня всю жизнь.

Когда солнце опустилось на запад, сердце предательски заныло. Мы замолчали, наслаждаясь близостью друг-друга. Никто не хотел рушить хрупкое родство душ напоминанием о том, что пора уходить.

Я не умела молчать в подобные моменты. Мне всегда хотелось расставить точки над И.

— Зачем ты привел меня сюда, Энтони? — спросила я, прикусывая щеку изнутри.

Он поджал губы.

— Иногда, — глухо произнес он, — чтобы избавиться от наваждения нужно разглядеть его вблизи.

— И как, — едко спросила я, незаметно смахивая предательскую слезу. — Избавился?

— Нет, — бросил он и поднялся на ноги, встав ко мне спиной. — Затея оказалась роковой ошибкой.

Энтони повернулся ко мне с непроницаемым выражением лица.

— Идем, Света. Уже поздно, тебя ждет контракт.

Он протянул руку, и я поднялась на ноги. Его прикосновение жгло кожу, как только я встала, Энтони тут же одернул ладонь, чтобы не прикасаться ко мне дольше нужного.

Я теряю его. Нужно найти силы попрощаться достойно. Это был мой выбор.

Мы молча спускались по ступенькам. Я шла впереди, придерживалась рукой за каменную стену, второй поднимала длинную юбку. Тишина давила и на душе было тяжело, будто совершила ужасную ошибку.

Я шла погруженная в собственные думы, и вдруг туфля заскользила на отполированной ступеньке. От неожиданности я отпустила юбки и тут же запуталась в них. Пальцы заскребли по стене, не находя опоры, я махнула руками как раненная птица и завалилась вперед, прямо в зев бесконечного лестничного пролета.

Сильная рука обвила меня за талию и резко притянула к широкой груди принца. Я тяжело дышала, напуганная падением. Его глаза блестели в свете косых лучей закатного солнца.

В груди смешались в яростный сплав желание, тоска, благодарность и злость на саму себя. Озаренный золотым сиянием принц был сказочно красив, а то, как он смотрел на меня, заставляло плавиться забытым на плите маслом. Его губы, чуть приоткрытые, желанные, были на расстоянии вдоха.

Я не удержалась.

Привстала на цыпочки, попробовала их на вкус.

Энтони схватил меня в охапку, прижал к себе. Целовал жадно, страстно, будто этот поцелуй последний. У меня перехватило дыхание, и подкосились ноги. По венам растекся жар. Я никогда а в жизни ни с кем не чувствовала подобной сладости. Земля ушла из под ног, все вокруг расплылось и потеряло значение.

Энтони резко оторвал меня от себя.

— Это минутное помешательство. Я сделаю вид, что ничего не было, мы спустимся и подпишем контракт. Не буду отнимать мечту, к которой ты стремилась.

Я закрыла его рот поцелуем. Второй оказался еще слаще первого. Пальцы зарылись наконец в его длинные волосы, мягкие и шелковистые, как я давно мечтала. Язык тронул кончик его языка, посылая электрические заряды по всему телу.

Я внезапно поняла, как сильно хотела этого.

Энтони издал протяжный стон, поцелуй стал глубже, страстнее. Наши дыхания смешались, сердце бешено билось, отстукивая ритм безумия. Я должна была пожалеть о своем поступке, подумать о будущем, но вместо этого купалась в ощущении чистого восторга.

Что ж, я не первая женщина, отказавшаяся от карьеры ради мужчины.

Энтони развернул меня, прижал спиной к стене, заправил выбившийся локон за ухо.

— Ты невероятная, — прошептал он и припал ко мне в поцелуе.

Я обвила его руками за шею, вдохнула полной грудью запах мужчины. Его усы чуть щекотали, а губы были мягкими и нежными. Я выгнулась навстречу, Энтони обнял меня за спину. Оба потеряли крышу от близости. Мы целовались целую вечность, пока губы не опухли и не приобрели привкус железа.

— Ты не жалеешь? — с тревогой спросил принц. — Я сделаю все, чтобы не пожалела.

Я широко улыбнулась. Меня переполняло счастье от долгожданной близости с ним.

— Ты теперь мой, это больше, чем я могла желать.

— Я мечтал о тебе с самой первой встречи. Помнишь, наткнулся на тебя в коридоре? Никогда не видел никого красивей.

— Это ты, ослепил меня настолько, что бутылки выкатилось из рук.

— Ты специально заснула в моей спальне?

Я отрицательно покачала головой.

— Лучшая ошибка в моей жизни.

— И в моей.

Мне вновь захотелось поцеловать его. Забыть об окружающем мире, о разделяющей нас пропасти. Принц и служанка. Не думать об этом. Сосредоточится на сладости его губ, на томной неге, растекающейся от прикосновений Энтони.

Я бы все равно не смогла бы уехать от него. Даже, если получу принца всего на час — игра стоит свеч.

Мы спустились за руки, как нашалившие дети. Незамеченные слугами, не иначе как Богиня подсобила, прошмыгнули в комнату принца. Заперли дверь и замерли друг напротив друга.

Принц расстегнул застежку плаща и откинул его прочь. Распахнул камзол и избавился от него. Медленно принялся за пуговицы на белоснежной батистовой рубашке.

Я наблюдала, закусив губу, не отводя от него завороженного взгляда. Красив как античный бог — мужественное лицо, широкие плечи, литые мышцы. Энтони лукавил, когда говорил о себе, как об ученом. Тренированное тело и плавные движения указывают на выправку воина.

Он положил руки мне на плечи, огладил строгое кружево воротника.