Он устроился в кресле напротив, сцепил пальцы и внимательно посмотрел на меня. Карие глаза светились заботой и ноткой сожаления. Он тоже чувствует предстоящую разлуку?

— Почему Ричард заботится о зверюге из лабиринта?

— О бигасте? У тебя острый глаз, брат оценил бережное отношение к своему любимцу. Как правило, новички не столь искусны во владении даром.

— Что новички делают с бигастом?

— Подумай, Света, — Энтони наклонился вперед, вглядываясь в мое лицо.

Мне стало не по себе от открывшейся истины. На данной стадии я умела неплохо нагревать и охлаждать, переносить молекулы вещества с место на место.

Медленно выдохнула и произнесла тихим голосом:

— Я могла бы выжечь его сердце прямо в груди…

Энтони удовлетворенно кивнул.

— Именно так и поступает большинство адептов на первом испытании. У тебя будет неплохая фора в академии. Ричарда подобная судьба питомца не радовала, как можешь представить.

Я сглотнула. Тревожно осознать, что обретя магические силы я превратилась в опасного убийцу. Правда не знаю, способна ли я нанести вред живому человеку… Не думать об этом, слишком большая ответственность.

— Как он согласился?

— Света, ты появилась из ниоткуда, привлекла к себе внимание принца, проявила невероятные успехи в алхимии. Желание оценить твои способности — естественно.

Я прикусила щеку изнутри. Прошедшее испытание вымотало меня, душевных сил сдержаться и молчать катастрофически не хватало. Я с обидой бросила:

— Так вот, что я для вас! Интересная игрушка?

Энтони хмыкнул, отвернулся к окну. Долго молчал, постукивая пальцами по подлокотнику.

— Что значишь для меня ты, раскрывать не буду. А я для тебя средство подняться на ступеньку карьерной лестницы, не правда ли?

Он поднялся, откинул с лица мешающую прядь. Скулы заострились, между бровей пролегла морщинка. Моего взгляда Энтони избегал.

— Прости, Света, меня ждут дела.

На прощание принц наклонился, прикоснулся к запястью губами. Будто я принцесса, а не простая служанка. Я закрыла дверь за Энтони, прижала к груди ладонь. Поцелуй горел на коже, сердце билось, разгоняя по груди горечь.

В дверь постучали. Я сразу же открыла, почему-то надеясь увидеть принца, но в парадном коридоре стояли два дюжих лакея с ванной, которая не прошла бы в тайную заднюю дверь.

Они молча занесли железную ванну с витыми ножками, поставили у камина. Вслед за ними вошли служанки с ведрами. Среди них была и Бесс. Я приветственно подняла руку. Она сделала вид, что не заметила, быстренько вылила содержания своего ведра и выскочила за дверь. Остальные тоже бросили на меня хмурые взгляды, но не сказали ни слова.

Стало неприятно, я отвернулась к окну и обняла себя за плечи. В рванном платье с оголенными ногами я выглядела распутно, но слуги посчитали мой статус достаточно высоким, чтобы не насмехаться в лицо., Видимо, слухи об испытании в лабиринте успели разойтись. За спиной, наверное, обо мне многое говорят, не даром Бесс строит из себя чужую.

Одна из служанок положила на кровать новое платье — темно-синее, цвета вечернего неба с цветочной вышивкой по обшлагу и белоснежным воротничком. Одеяние не служанки, а эмбии.

После ухода слуг я облегченно вздохнула. В комнате принца стало светло и тихо. Над внушительной ванной парило облако ароматного пара.

Вода была горячей, пахла хвоей. Я с огромным удовольствием опустила свое побитое тело в ванну. Хорошенько промыла голову жидкостью из оставленного флакончика.

В душе пульсировала благодарность принцу — может на словах он и высказал недовольство, а на деле продумал до мелочей, как поухаживать за мной. Без прямого приказа Энтони не было бы ни ванны, ни новой одежды. Я в этом дворце — никто.

Мне стало стыдно. Как в детстве, когда мама обнаружила, что я разбила фамильный фарфор. Я тогда расколотила чашку из сервиза «Мадонна», осколки сгребла в совок и выбросила в мусор, никому не сказав. Мама безмолвно принесла мусорный пакет с доказательствами преступления. Я стояла перед ней пунцовая от чувства вины.

Вот и сейчас на душе кошки скребутся — потому что в словах Энтони чистая правда. Я ни разу не поблагодарила его. Я отказывала ему, желая стать эмбией, а он вел себя исключительно благородно. Думала о своих чувствах и ни разу — о его.

Поначалу простительно, ведь я попала в другой мир и голова кружилась от вихря приключений. Но теперь, когда благодаря принцу я вытащила счастливый билет и отправляюсь в академию, нужно посмотреть в глаза собственному отражению и признать — я веду себя как чертова эгоистка.

Я зло растерлась полотенцем, натянула на себя новое платье. Из зеркала на меня смотрела серьезная девушка, с заострившимися чертами лица и тонкой талией. Я заметно похудела, с тех пор как попала в этот мир. Выгляжу изможденно, с темными кругами под глазами. Не знаю, что во мне нашел принц, в его распоряжении любая девушка королевства, включая первых красавиц. Наверное в данную минуту его дела состоят в том, чтобы развлекать новую кандидатку в богини.

Беспокойно заметалась по комнате, покусывая ноготь на большом пальце. Мне необходимо поговорить с кем-то. Нужно рассказать обо всем Мэй и попрощаться… Ох, как не хочется прощаться!

Уходить без разрешения нельзя, к тому же бесполезно. Сейчас день, Мэй работает в прачечной, среди пара и суеты мы не сможем нормально поговорить или попрощаться. Решено, напишу ей письмо.

Я подошла к секретеру подле окна, устроилась на удобном стуле с шелковой обивкой в алую и золотую полоску. В секретере было множество ящичков и потайных отделений, наверху лежала писчая бумага с королевским гербом. В инкрустированном драгоценными камнями стакане ждали начиненные перья, наполненные темной жидкостью.

Опять алхимия — я опробовала на руке, пишут ровно, без пятен, как наши земные ручки. В одном из ящичков, я нашла специальную губку, чтобы стирать чернила. И развлекалась: рисовала закорючки на локте, затем стирала.

Я смотрела на гербовую бумагу с золотыми завитушками и короной во главе листа. Странно на дорогом листе писать послание одной служанке от другой. И все же я вывела для Мэй послание на чистом английском, без всяких сложностей с языком. Поблагодарила за доброе отношение, за терпение к чужой и хорошие советы. Пощекотала подбородок пером. Мне хотелось бы забрать ее из дворца. Мэй мягкая как комнатный цветок, слуги не примут ее за равную и вытеснят, как умеют стойкие к невзгодам дикие растения. Я бросаю ее в одиночестве.

Странно, как быстро прошлая жизнь превратилась в туманный сон. Я помнила свою лабораторию, научного руководителя, родителей, подруг, Диму… Но это была другая жизнь, в которой я тайно чувствовала себя не живущей в полную силу. Будто меня поместили сюда, чтобы узнать, чего я действительно стою.

Я вернулась к письму, стараясь сдержать рвущееся обещание забрать Мэй из дворца. Неизвестно, смогу ли я, а данное слово следует выполнять при любых обстоятельствах.