– О нет, нет, нет! Если демон сыскал себе пару – пиши пропало! Они неутолимые сладострастники. Обряд совокупления у них длится… по нашему времени… несколько лет.

– Гм-м!!! Какие прекрасные обычаи.

– Ой, как же нам не везет! Что же, сын мой… Плот – последняя наша надежда… Шахнар! Глянь-ка за корму! Быстрей!

Далеко обогнав индиговые тучи, белая стена облаков, стелясь над самой водой, надвигалась на «Выстрел» широким, с километр в поперечнике, фронтом, на глазах замедляя свой бег.

Меня охватило необъяснимое предчувствие беды. Я встал у борта рядом с мудрецом, слегка прищурив глаза. Непроглядная стена загадочных облаков колыхалась, будто у нее внутри беззвучно стучало огромное сердце. По краям и сверху от массива отрывались белесые клочья, уносились ввысь и таяли, распадаясь тонкими паутинками. Физитеры и акулы внезапно исчезли, ушли, опасаясь шторма.

– Олег? Меня снедают дурные предчувствия!

– Еще бы, Франног. Думаю, с плотом я опоздал. Шторм приближается.

– Разве так выглядит буря на море?

Я обвел рукой чернеющий горизонт, который виднелся за краями облачного фронта и над ним.

– Буря вон там. А что это за облачная стена, я не знаю.

– Ой, спаси нас Шахнар! Не порушил ли я своим призывом какой-нибудь аспект силы в этом регионе? Не хватало еще всяких флуктуаций!

Стена надвинулась, до нее оставалось не более трех километров, казалось, она вырастает прямо из безмятежных вод Срединного моря.

Надвинулась и остановила свой бег.

Я зябко передернул плечами. Колышущаяся стена источала холод, словно была соткана из морозного воздуха.

Небо за ней сделалось непроглядно черным. Оттуда шла буря, и, судя по цвету небес, буря страшная.

Франног простер руку к преграде и выкрикнул что-то каркающее, отвратное.

Будто в ответ в облачной стене, точно напротив кормы «Выстрела», зажглись зеленые болотные огни, обозначив контуры мачт и реев.

Прорезав бушпритом туман, на свободную воду без плеска выскользнул громадный трехмачтовый корабль…

Весь в тусклом сиянии рассыпанных по рангоуту зеленых огней, он медленно устремился в сторону «Выстрела».

Признаться вам, что я почуял неладное, друзья? Да ну, вы и так видите это по моей вытянувшейся физиономии!

Выражение лица у меня было – как у пьяного водилы, который выехал на пост ДПС и вдруг сообразил, что денег на взятку в карманах – рублей десять.

Франног сказал с трепетом:

– Он не отбрасывает тени.

– Я вижу.

– Он… погляди, он…

– Я вижу!

Ладони мудреца заелозили по планширу.

– Ай-ай-ай, он же идет в нашу сторону!

– Я вижу!!!

Молчаливая громада корабля неторопливо скользила по направлению к «Выстрелу»; форштевень не вспенивал воду, он рассекал ее как нож масло.

Высокие борта, некогда крашенные охрой, а ныне ржавые, в зеленовато-коричневых наплывах; массивные серые мачты в расцветке блеклых зеленых огней, игольчатый бушприт, под которым застыла облезлая кариатида. Истлевшие космы парусов свисают с реев как огромные черные сосульки…

– Небулиумное свечение… Оно свойственно призракам!

Я скрипнул зубами. Меня пробрал суеверный ужас, однако виду я не подал.

– Здравствуйте! Что это призрак, я вижу и без вас! Он не отбрасывает тени, да и потом – гляньте, там же ни одного человека! – Я прищурился. – Может, когда подойдет ближе… Черт, я уверен: там никого нет!

– Ох, ох, сынок!

– Призрак, и вдруг днем. Разве такое бывает?

– Увы и ах! Да-да, бывает, и часто.

– Знавал я одного призрака, давно было дело… Франног, это ваши штучки?

Мудрец вскрикнул непривычно тонким голосом:

– Э?

– Вы пытались призвать демона… Провалилось! Вместо него явилось не пойми что. Демоны, призраки, какая разница?

– Ой же ты невежа! Ой же ты болван! Разница огромная! Мне что, прямо сейчас тебе объяснять?.. А вот твое невезение – оно способно вполне.

Я гневно хватил по планширу кулаком:

– И кто же в нем виноват?

Из глаз мудреца немедленно брызнули слезы:

– Шахнар! Не будь таким импульсивным! Знаешь ведь: я хотел как лучше.

– Конечно, а получилось как всегда.

Парусник медленно шел по направлению к «Выстрелу», он не отражался в волнах и не отбрасывал тени. Мертвая громада с массой зеленых огней, рассыпанных по рангоуту. Мое сердце заметалось в груди.

– А вот я ни в чем не убежден. Уреш, прекратите лить слезы! Он идет к нам… Чего он от нас хочет, этот «Титаник»?

Бородатый аскет сверкнул лысиной, утер глаза рукавом.

– Не знаю. Разное.

– Что «не знаю»? Что «разное»?

– Всякое. Ох! Призрак – это всегда не к добру. Поверь, нам лучше с ним не встречаться, сынок! Ох, да, я подозревал и это случилось, Олег! Твои неудачи – сперва малые, едва заметные, затем обернулись одной огромной неудачей, которая, возможно, будет стоить тебе жизни.

Я сказал, пытаясь не откусить себе язык, ибо зубы стучали:

– Нам, нам будет стоить. Вы про кваэр забыли.

Мудрец со стоном осел на палубу.

– Я предвижу роковое испытание для нас обоих!

Я уже не мог злиться на его пафос.

– То есть… он может причинить нам зло, я так понимаю?

Франног задрал голову, взглянул на меня – борода дрожит, глаз дергается:

– Ну… мнэ-э… Я не специалист. Чтобы дать исчерпывающий ответ, мне нужно больше информации о природе каждого отдельного явления, которое называется «призраком». То есть ты понимаешь… Я не могу однозначно ответить на поставленный тобою вопрос. Скорее нет, чем да. Часто призраки хотят предупредить о чем-то, и… боги, до чего же мне страшно!

Я мельком пожалел старика: за пару дней на него столько свалилось, не всякий молодой вынесет. А затем очень сильно пожалел себя: на меня, между прочим, навалилось куда больше.

Я перегнулся через планшир и приставил ко лбу ладонь:

– Уже могу различить название. Вон, сбоку… Позолота на буквах почти стерлась. Селистианский алфавит… Эл… Эл… Элем… «Элиминат»!