можно, минеральную воду с лимоном.

Прямое попадание в цель.

– Скажи, а ты любишь глинтвейн?

– Не очень.

– Отлично. – Я взяла телефон. – Алло, Жан, принеси мне бокал минеральной воды с лимоном. И поживее. Ну, Ирис, рассказывай.

– Что?

– Как ты поживаешь.

– Что-то случилось, мадам?

– Возможно, случится. Я подумываю сделать тебя управляющей.

– Ой… А вы?

– А я буду заниматься католической гостиницей.

– Боюсь, я не справлюсь.

– Ничего, мы тебя подучим. Отправим на заочные курсы. Получишь диплом. Это прекрасная перспектива. Думаю, Виктор не будет против. Нет, я уверена. Скажи, ты так и живешь с матерью и братьями?

– Мать умерла, братья женились, у меня три племянника, поэтому, конечно, я уже давно арендую квартиру недалеко от работы.

Я улыбнулась.

– Значит, прибавка к жалованью явно не будет лишней.

Тут у Ирис зазвонил телефон. Она ответила, извинившись, и замолчала. Слушала, наверное, не больше минуты, но побледнеть успела. Что там у нее еще случилось? Не стоило вникать, наверное, в ее личную жизнь. Работала девочка, пусть и дальше работает, а то начнешь переживать. Если Ирис уйдет с работы, кем ее заменить?

– Ну, что там? – поторопила я Ирис, которая держала телефон дрожащей рукой.

– Что? – спросила она белыми губами.

– Что случилось? – повысила я голос, теряя терпение.

– Мсье Виктор… Он… Попал в аварию. Сейчас находится в реанимации.

– Черт! – я вскочила и начала ходить по кабинету. – В какой он больнице? У нас есть своя. Ему нужно туда. Там отличные специалисты и…

– Он в реанимации, – резко сказала Ирис. – Его не могут сейчас никуда перевезти.

Она повысила на меня голос? Бледная Ирис с белыми губами и трясущимися руками. Стоп. Почему она сейчас переживает за моего мужа так, как за него должна переживать я? А я? Я переживаю? Я села и глубоко вздохнула. Конечно, я переживаю. Но не так, как Ирис. А еще… наверное, это ужасно, но я раздосадована тем, как не вовремя это случилось. Как теперь уйти от Виктора? Бросить его больного? Я не смогу. Я закурила.

– Номер больницы? – спросила я Ирис.

Губы меня плохо слушались. Вот сейчас мне тоже стало плохо, как и Ирис. Но я переживала далеко не за одного Виктора. Как это интересно. Ирис влюблена в Виктора? А он знает? Вряд ли.

– Мадам? – вклинисля мне в мозги испуганный голос Ирис.

– Что? – очнулась я.

– Вы просили номер больницы.

– Да.

Ирис назвала. Я кивнула головой, потушила окурок и встала.

– Остаешься за старшую. А я в больницу. И еще. Завтра порекомендуй мне человека на твое место. Желательно двух. Принеси анкеты.

– Завтра? Но…

– Без «но». Сейчас здесь необходим полноценный заместитель, а ты найди администратора. Давно надо было это сделать. Почему ты молчала? Себя надо ценить, Ирис.

– Вызвать вам такси?

– Зачем. У меня есть машина.

– Вы справитесь?

– Справлюсь. Я сильная. Ну, иди. Управляй.

– Да.

– Ирис.

– Что?

– Будь добра, освободи кабинет и займись делом.

– Ох, да.

– Может, тебе выпить успокоительного?

– Нет, я тоже… справлюсь. Я тоже сильная.

Ирис выпорхнула за дверь. Бедная, влюбленная Ирис. Наверное, я кажусь ей ужасной стервой. Не удивительно. Я тоже чувствую себя ужасной стервой. Муж в реанимации, а я больше переживаю не за него, а за нас с Марселем. Ну и что? Я имею право! Пять лет, украденных из моей жизни! Да. Я имею право.

Пока я шла до машины, даже вспомнила Достоевского. Тварь ли я дрожащая или право имею? Может, я и тварь. Но не дрожащая. И право имею. На все двести процентов.

* * *

… В палату меня не пустили, но с врачом я поговорила. Все было как в тумане, а мозг запоминал лишь отдельные фразы: травма позвоночника, возможно, не сможет ходить, пока рано делать прогнозы, надо ждать, когда придет в себя. Нет, перевозить никого никуда не надо, по крайней мере, сейчас. Я спросила, нужно ли что-то для больницы. Врач ответил, что деньги могут понадобиться моему мужу и посоветовал не разбрасываться купюрами.

Я вышла в больничный двор, нашла в теньке свободную скамейку и села. Было ощущение, что мне надавали пощечин. Сначала Ирис повысила на меня голос, теперь вот этот молоденький врач посоветовал не сорить деньгами. Чувствовала я себя распоследней тварью на всем белом свете.

Я позвонила Марселю. Мне необходимо было услышать от него, что я вовсе не такая плохая, как обо мне подумали Ирис и этот дурацкий выскочка – врач. Но Марсель не ответил. У меня от ужаса вспотели ладони. Если что-то случилось с Марселем? А вдруг он опять пропал на пять лет?

Я уже вовсю рыдала, когда он перезвонил. Срывающимся голосом я попыталась все ему объяснить. Он сказал тихо:

– Успокойся, все будет в порядке, я сейчас приеду, хорошо?

Ничего хорошего в данной ситуации я не видела, пообещала никуда не уходить, но сразу после разговора зашла в больничный холл и купила в автомате кофе.

Марсель приехал минут через двадцать, когда я допивала уже вторую порцию.

Я бросилась к нему, уткнулась носом в грудь и снова принялась рыдать. Марсель гладил меня по волосам и покачивался. У меня создавалось ощущение, что он укачивает меня на руках, как маленькую девочку. Я быстро успокоилась. Марсель поцеловал мои мокрые от слез глаза и спросил:

– Есть еще необходимость оставаться здесь?

– Нет. Врач позвонит, когда Виктор придет в себя. Тогда он точно скажет, что у него со спиной. Понимаешь, возможно, он не сможет ходить.

– Все. Я понял. Просто поедем отсюда.

– Куда?

– Ко мне.

– Как ты не понимаешь… Это все так сложно! Я обещала Виктору вить наше с ним семейное гнездо и вдруг брошу его? Сейчас? Больного? Это ужасно. Отвратительно. Так нельзя.

– Неужели придется теперь выжидать время? Сколько? Год? Два? Три? Неужели все это время ты сможешь спать с Виктором и со мной?

– Ты же знаешь, что нет! Я не смогу! – крикнула я в отчаянии.

– И я бы не смог, – сказал Марсель. – Я бы не смог отпускать тебя к Виктору. Так что решай. Я или Виктор.

– Ты дурак? – задохнулась я. – Я тебя люблю!

– Тогда в чем вопрос? В морали?

– Снова. Опять. Как тогда, пять лет назад. Нам всегда кто-то мешает.

– Нет. Не нам мешают. Это мы всегда кого-то слушаем. На этот раз нужно послушать нас самих. Ты хочешь быть со мной?

– Конечно. Ты же знаешь.

– Знаю. Пойдем.

Марсель поцеловал меня в волосы и сжал мою руку.

– Тебе нужно успокоиться и прийти в себя, Лиз. В ресторане от тебя сейчас будет мало толку.

– От Ирис, боюсь, тоже.

Мы уже шли к машине.

– Кто такая Ирис?

– Администратор. Она влюблена в Виктора.

– Вот как?

– Только сегодня догадалась. Ей позвонили из больницы и она едва не упала в обморок.

– Почему позвонили ей, а не тебе?

– У нее телефон отеля. Наверное, в визитке мужа посмотрели.

– Логично было бы посмотреть в его телефоне номер жены, разве нет?

– Марсель, я не знаю. Но получилось так, как получилось.

– Садись. Я поеду помедленнее.

– Мне нужно позвонить Ирис.

– Я сам позвоню. Ты сейчас не в лучшем состоянии.

– Тебе нужно будет поехать в отель. Сегодня ты будешь за старшего.

– Ох, женщины, – покачал Марсель головой.

– Я думала, Ирис нельзя вывести из строя. Не девушка, а робот. И вдруг! Она расклеилась из-за моего мужа! Это какой-то сюр!

– Или шанс.

– Шанс?

– Оставь ее на Виктора. Она его утешит.

– Я уже об этом подумала.

– Знаю, – усмехнулся Марсель.

– Я просто сводница какая-то. От этого немного противно.

– Это всего лишь второй случай. Совпадение. Тебе везет.

– Да я просто везунчик! – съязвила я. – Поменялась с сестрой женихами и отдам своего мужа нашему администратору.

– Не утрируй, – поморщился Марсель.

– А я не утрирую. Почему? Зачем нам все это?

– Наверное, чтобы стать счастливыми.

– Да ладно!

– В этот раз мы пройдем через все трудности вдвоем и не сломаемся. Потом переедем куда-нибудь из этого района, купим дом и наконец, будем