Она не знала, как на это реагировать, – зато знала, что от простого воспаления глаза такого не бывает. Юлия жила вдали от родителей много лет, воспитала двоих детей, но все это не помогало ей определить, что происходило с ее телом сейчас. А главное – почему?

Вариант был один: та вода, что брызнула на нее в клинике для умалишенных. Но что там могло быть особенного? Всего лишь дождевой сток!

Или проклятье. Она в них не верила. Но теперь начинала.

В любом случае ей нужна была помощь. Ситуация развивалась слишком стремительно, Юлия больше не могла ждать до утра! Надеяться на помощь Даши тоже было бесполезно. Что сделает эта девчонка? Разве что разрыдается или упадет в обморок. Нужно было либо найти здешнего врача, либо попасть в больницу, и как можно скорее.

Однако сделать это оказалось не так просто. Слабость мешала Юлии стоять, а необходимость видеть мир только одним глазом сбивала с толку.

Мало кто представляет, что такое лишиться глаза. Это была не просто потеря половины обзора, мир как будто перестал быть трехмерным, Юлия не могла нормально оценивать расстояние между предметами и координировать собственные движения. Шатаясь, словно пьяная, она кое-как выбралась из шатра, остановилась, пытаясь понять, как быть дальше.

Но организм ответил на эту паузу жестокой неблагодарностью. По желудку прошел спазм, Юлия повалилась на колени, поддаваясь рвоте. Она даже не помнила, когда последний раз ела. Но теперь из нее лилось что-то черное, ненормальное… Словно одна из тех сущностей, что, согласно легендам, жили здесь, прорвалась внутрь ее тела и теперь убивала ее.

Этой мысли было достаточно, чтобы вогнать Юлию в панику. Она забыла о том, что должна была искать других людей, просить помощи у Ланфен или кого-нибудь еще. Все на этом острове могут быть заражены! А если так, если они разбудили какое-то древнее зло, то счет пошел на минуты.

Она всю жизнь полагалась только на себя. Поэтому и теперь должна была справиться сама. От нее всего-то и требуется, что добраться до города!

Когда приступ прошел, она двинулась к берегу. Сначала буквально ползла на четвереньках, потом, когда сил стало побольше, поднялась на ноги. Бежать не получалось, но идти она могла уверенно. Сама себе она казалась сильной…

Вода помогла ей, оживила. Вдалеке горели огни города, который мог ее спасти, Юлия знала, что доплывет туда. Она всегда великолепно плавала, пусть и не на такие расстояния. А теперь от этого зависит ее жизнь, разве могла она так подвести себя?

Однако одной воли к победе достаточно только в кино. Реальность бывает жестокой, она не позволяет случиться чуду. Тело Юли, не привыкшее к таким нагрузкам, вряд ли справилось бы с задачей и в лучшие времена. Теперь же, измотанная странной болезнью, наполовину ослепленная, она начала тонуть очень быстро.

К острову она все еще была ближе, чем к городу, но уже недостаточно близко, чтобы просто выбраться на берег. Все ее силы уходили на то, чтобы остаться на плаву. Казалось, что снизу, из черноты моря, кто-то тянет ее за ноги, приглашая к себе… Юлия не могла даже крикнуть, потому что каждый раз, когда она пыталась, в рот попадала вода, провоцировавшая кашель. Она боялась нового приступа рвоты. Она не знала, как быть, что вообще можно сделать в такой ситуации.

Но мир живых, видно, не спешил отпускать ее так просто. Сначала она услышала шум мотора, потом увидела в резко сократившемся поле зрения катер. Большой! В ночной темноте он казался настоящим кораблем…

Она понятия не имела, видят ли ее на борту. Она надеялась, что видят, потому что позвать их она не могла. Если они не заметили ее среди волн – все пропало, они ее винтом порежут! Но Юлия все равно держалась, верила в них.

Они не подвели. Ей что-то бросили – круг, похоже, она не разглядела, только почувствовала пальцами твердую поверхность. Ее затянули на борт, и она, запыхавшаяся и смертельно уставшая, не могла даже поблагодарить их.

Юлия помнила, где находится, знала, что ее подобрали иностранцы. Кто еще мог находиться рядом с островом в такое время? И тем сильнее было ее удивление, когда рядом с собой она услышала русскую речь, лишенную даже намека на акцент.

– Твою мать, посмотри на ее рожу!

– Что с ней, избили, что ли? Глянь, аж черная вся от синяков!

– Это не синяки…

– Что у них там вообще происходит?

Голоса были мужские и совершенно незнакомые. Юлия хотела посмотреть на своих спасителей, но у нее не хватало сил поднять голову. Отек на лице разрастался, захватывая шею.

– Он учудил на этот раз… Что будем с ней делать?

– Понятно что! В одеялко завернем и чаю дадим! Заканчивай давай.

– Я к ней не притронусь!

– Работай, я сказал!

Юлия не понимала, почему они медлят. В голове у нее все плыло, и к их словам она больше не прислушивалась. Разве не очевидно, что ее нужно отвезти в больницу? Иначе ее спасение будет напрасным!

– Может, уже пора?

– Да конечно. Ждем дальше.

– Ты уверен?

– Все по первоначальному плану. Пусть с ними духи разбираются! – хохотнул он. – Посмотри, до нее уже добрались. Давай!

Юлия почувствовала, как до ее головы кто-то дотронулся – до подбородка и шеи одновременно. Это ассоциировалось у нее с тем моментом из фильмов, когда кому-то шею сворачивают. Резко так, быстро, беспощадно… Она не знала, почему вспомнила об этом. То, что ее не убьют, было очевидно! Зачем тогда спасали?

Но движение человека, который дотронулся до нее, было именно таким. Резким, быстрым и беспощадным. Без причин и объяснений.

– Ты уверена, что хочешь пойти одна? – в последний раз спросил Дамир.

– Да. Все будет в порядке, – заверила его Вероника. – Думаю, большую часть времени ты будешь меня видеть.

– Я подожду здесь.

О том, чтобы отпустить ее одну, а самому остаться в шатре, Дамир даже речи не вел. Дело было не только в его обещании Северу, о котором Вероника прекрасно знала. Просто на острове уже произошло много странного, и не в его характере было оставлять девушку одну в такой ситуации.

Они нашли решение, которое устраивало обоих. Дамир проводил ее к мосту, соединяющему две половины острова, и остался там, а она направилась к полям.

В этом не было ничего мистического. Просто Веронике нужно было место, где она оставалась бы вне зоны наблюдения многочисленных камер и где ничто не препятствовало бы спутниковому сигналу.

А привидений она не боялась. В отличие от многих, Вероника не отрицала, что они есть… что что-то есть. Некая сущность, которая остается после смерти. Она слишком долго сталкивалась с этим, слишком близко подошла, чтобы не верить вообще ни во что. Однако она была недостаточно увлечена вопросом, чтобы разбираться в нем подробно.