– я по-прежнему не контролировала свои движения, богиня смерти делала с моим телом что хотела, но потом меня охватило знакомое ощущение свободы – и я благополучно приземлилась на ноги.

Земля похрустывала под подошвами сапог. Лед с морозом добрались и до парка. Деревья стояли голые, и даже самые маленькие веточки покрылись инеем.

Однако Хель не дала мне оглядеться. Если раньше она заставляла меня бежать, то теперь – прыгать. Я почувствовала, как оторвалась от земли и взмыла в воздух. Снова и снова. Быстрее и быстрее. Казалось, Хель точно знает, что делает. Но потом я вспомнила, что у нее есть доступ к моим мыслям и воспоминаниям. Конечно же, она знает, как передвигаются валькирии.

Я пересекла парк так быстро, что на секунду перестала ориентироваться, но потом увидела озеро Затерянная Лагуна и поняла, что мы находимся к северу от Ванкувера. Хель замедлилась, и через некоторое время мы остановились.

Моя грудь судорожно поднималась и опускалась. Каждый вдох обжигал горло ледяным пламенем. Мышцы покалывало от напряжения, адреналин бурлил в венах. Но дорога сюда всего лишь разминка, сражение еще впереди.

Я обвела взглядом берег и поняла, что, кроме нас с Хель, здесь никого нет. На другой стороне озера росли голые деревья, казавшиеся беспомощными перед лицом ужасного холода. Позади них возвышались горы, упирающиеся вершинами в небо. Или это Мидгардский змей там вдалеке? Я прищурилась, пытаясь приглядеться, но без толку. Я снова осмотрелась: ни тебе уток и лебедей, ни енотов, ни белок, ни других представителей природы, которые наверняка здесь обитают…

На горизонте в тусклом дневном свете можно было различить очертания Ванкувера. Стоявшие рядом небоскребы отражались в озере, где сливались в искаженную до неузнаваемости картинку, которую разрезали плавающие по водной глади льдины, такие же, как у причала…

Понятия не имею, сколько жителей покинуло город, а сколько осталось. Но в одном я уверена: я сделаю все, чтобы решающее сражение состоялось здесь, подальше от города. Остается надеяться, что Хель думает так же – богиня смерти не посвятила меня в свой план.

Хель огляделась, словно ожидая нападения, но ничего не происходило. Вокруг ни души. Мой взгляд снова обратился к озеру. Оно напомнило мне то, что было у нашего дома. Каждую зиму мы с Феньей катались там на коньках. Иногда мама не могла дозваться нас домой. Даже в самый лютый мороз мы с сестрой катались по замерзшему озеру, забыв о времени, смеялись, выполняли пируэты и веселились.

Вспомнив о Фенье, я почувствовала болезненный укол в сердце. Она больше никогда не будет кататься на коньках, путешествовать по миру, как мечтала, никогда не станет валькирией… Во время нападения на похоронное бюро я увидела нашу маму. Не живую, конечно, а ее душу, которую Сайрус взял в плен. Если он схватил маму, то, возможно, Фенья тоже у него. Они мертвы, но я все еще могу им помочь. Могу их освободить. Я должна их освободить.

«Какая благородная цель», – сухо прокомментировала Хель. Голос ее был таким же ледяным, как погода, но мне показалось, что в нем проскользнуло сочувствие. Ну, или мне хотелось в это верить.

«Они твои потомки, как и я», – напомнила я.

«Знаю. Видар заплатит за то, что с ними сделал».

У меня по спине пробежал озноб, но не от холода, а от этих слов, этого обещания. Хель настроена серьезно. Если за проведенное вместе с ней время я что и узнала, так это то, что с богиней смерти шутки плохи. Особенно когда речь касалась душ, которые по праву принадлежали ей. Особенно когда эти души были в плену у последователей Видара.

За спиной хрустнула ветка. Я обернулась так быстро, что разноцветные волосы беспорядочным вихрем упали мне на лицо. Уже через долю секунды я определила источник шума.

– Давно пора, – произнес глубокий голос.

Я похолодела, услышав эти слова и узнав говорящего. Он возглавлял бесчисленную армию Хаоса, а сейчас стоял, небрежно прислонившись к дереву и скрестив руки на груди. Такое ощущение, что он ждал только нас.

Это был Райан. Но голос его звучал незнакомо.

Нет, нет, нет… Нет, не может быть! Просто не может быть! Райан, он… Я оставила его в Валгалле. Он хотел защитить Анастасию и помочь мне сбежать. Почему он здесь? Как стал их предводителем?

«Это уже не Райан! – безудержный гнев Хель ядом растекался по моим венам, я отчетливо ощущала ее желание отомстить, но в то же время ее слова звучали до странного сочувственно. – Это Видар».

Видар? Что он…

«Он завладел телом твоего друга», – подтвердила Хель, но в ее голосе не осталось ни капли сочувствия. Бушующий гнев охватил все ее существо. И мое тоже.

– Ты зашел слишком далеко, Видар, – произнесла моими устами Хель. – Не стоило похищать души. Мои души!

Райан, нет, Видар оттолкнулся от дерева и медленно направился ко мне.

– А тебе не стоило заключать моего брата в Хельхейме, – прорычал он, – я предупреждал, что отомщу.

Его слова прозвучали так холодно и бесстрастно, что я вздрогнула. Будь у меня хоть малейшие сомнения в том, что в Райана вселился Видар, они бы рассыпались в прах. Это больше не мой лучший друг. Не Райан. Но если Хаос захватил тело Райана, как Хель захватила мое, значит, Райан еще жив. Он где-то там, внутри, и, насколько я его знаю, изо всех сил сопротивляется Видару.

Недолго думая… да что уж там, вообще не думая, я попробовала нащупать душу Райана. Если я смогу, значит, Райан и правда все еще внутри. Но стоило нащупать его душу, как я словно шагнула в непроглядный черный туман, после чего меня резко отбросило назад. Я отшатнулась и распахнула глаза. Видар укоризненно цокнул языком, но рассерженным не выглядел. Более того, уголки его губ изогнулись в насмешливой улыбке.

– Держи свою марионетку на коротком поводке, богиня смерти.

Что, простите?

– А не то что? – заговорила через меня Хель. – А не то что, Видар? Натравишь на меня своих марионеток? Этих жалких людишек, у которых есть сила только благодаря тебе? Но, похоже, твоих сил недостаточно, раз они подпитываются невинными душами. – С моих губ сорвался пренебрежительный смешок. – Ты столь же жалок, сколь прежде.

– А ты столь же высокомерна, – процедил Видар, – только на сей раз высокомерие обойдется тебе дороже, чем свобода.

С этими словами он вскинул руку, и от лесной тени, от тени деревьев, отделилось бесчисленное множество фигур в черных плащах и скрывающих лица под капюшонами. Их окружали души, которые неподвижно стояли рядом, будто