Синтаку оказался человеком высокого роста, с короткими усами, в очках с металлической оправой, одетый в серую тройку. По словам главы иностранного отдела Хамано, Синтаку было почти сорок, но выглядел он моложе своих лет.

Приобретя в обменном пункте песеты, Рюмон последовал за ним к стоянке автомобилей.

– Вы наверняка здорово устали. Прямой рейс до Мадрида занимает довольно много времени, – проговорил Синтаку низким голосом.

– Вовсе нет. Я прекрасно выспался.

Это было неправдой. По дороге пассажиров дважды высаживали из самолета для дозаправки, и спал Рюмон урывками. Голова у него была как в тумане.

Синтаку приехал в аэропорт на «мерседесе».

Положив чемодан в багажник машины, они выехали в направлении центра города.

– Вы впервые в Испании? – спросил Синтаку.

– Нет, второй раз. Вообще-то первый раз я приезжал сюда больше десяти лет назад, поэтому чувствую себя здесь словно впервые.

Впервые Рюмон приехал сюда еще студентом, и по сравнению с тем временем машин на улицах стало гораздо больше, гораздо больше стало и высотных многоквартирных домов.

– А я впервые приехал в Испанию в феврале этого года, чтобы подыскать место для офиса. Подходящего помещения никак не удавалось найти, и я уже почти отчаялся. В конце концов место все же нашлось, я заключил контракт и с апреля наконец официально заступил на свою должность.

– Вы здесь, наверное, в связи с барселонской Олимпиадой и севильской всемирной выставкой?

– Совершенно верно. Из фирмы присылают много командированных, да и клиентов нужно обслуживать – ни на что другое времени просто не остается.

Синтаку ехал довольно быстро, часто перестраивался из полосы в полосу, ловко обгоняя другие машины. Всего за полгода он, видимо, сумел научиться водить как настоящий испанец, то есть как самоубийца.

Рюмон отвернулся к окну и представил себе лицо Кабуки Тикако.

Она должна была прибыть в Мадрид три дня назад. И остановиться в гостинице «Мемфис», на Гран Виа. Перед отлетом Рюмон послал факсом сведения о своем рейсе на ее имя в гостиницу, но в аэропорту ее не оказалось. Он и не надеялся, что она его встретит, но, увидев, что ее нет, все же расстроился.

Рюмон забронировал себе номер в гостинице «Вашингтон», находившейся тоже на Гран Виа. Обе гостиницы принадлежали одной и той же сети и находились недалеко от площади Эспанья.

– Хотите, забежим ненадолго к нам в офис, а потом где-нибудь пообедаем. Все равно раньше двенадцати регистрировать не будут.

– Вы правы. С удовольствием, – ответил Рюмон, хотя на самом деле ему хотелось как можно скорее зарегистрироваться в гостинице и позвонить Тикако.

Офис мадридского представительства «Дзэндо» находился в бизнес-центре на улице Эспронседы, примерно в двух километрах к северу от проспекта Гран Виа.

Синтаку рассказал, что семья у него осталась в Японии, так что в Испании он жил один в двухкомнатной квартире, расположенной недалеко от офиса.

Следуя за Синтаку, Рюмон поднялся по лестнице. По японским меркам офис был на втором этаже, но поскольку в Испании первый этаж именовался бахо и цифрами этажи обозначали только начиная со второго, второй этаж здесь становился первым.

Синтаку постучал по стеклу, и девица в конторе, печатавшая на машинке, открыла дверь и впустила их. В дверь было вставлено армированное проволокой стекло, и закрывалась она на мощный засов и цепочку.

По одному этому можно было судить, насколько небезопасно сейчас в Мадриде.

Девицу звали Кармен Рохас, она работала у Синтаку секретаршей. По-видимому, Кармен прекрасно говорила по-английски и к тому же могла сказать несколько слов и по-японски. Она была толстая, как бочка, и хотя и выглядела блондинкой, стоило взглянуть на цвет волос у корней, становилось ясно, что она обесцвеченная брюнетка.

Офис был невелик, но для двух сотрудников места, наверное, хватало. Стол Синтаку был размером с бильярдный, в три раза больше, чем стол Кармен.

Синтаку сел на диван напротив Рюмона.

Кармен принесла кофе.

– Куда бы вы хотели пойти пообедать? У нас есть и китайский ресторан, и японский. Или вы предпочли бы что-нибудь испанское?

– Что-нибудь легкое. Я не очень голоден.

Синтаку распорядился, чтобы Кармен заказала им столик в ресторане «Токио Таро».

Это был довольно известный ресторан японской кухни, находившийся сразу за проспектом Гран Виа. Оттуда было недалеко и до гостиницы «Вашингтон», где ему вскоре предстояло зарегистрироваться.

Синтаку ударил рукой по нагроможденным на столе туристическим буклетам и книгам.

– Отвезу вас, куда вы только пожелаете. Если вы не устали, то после регистрации в отеле можно сходить в музей Прадо, а вечером я с удовольствием свожу вас в одно место – там отменная еда из морепродуктов. Вам, конечно, нравится фламенко?

– Да, но, пожалуйста, не беспокойтесь обо мне. Спасибо за приглашение, но у вас наверняка много дел, и мне неудобно добавлять вам хлопот.

– Да что вы, какое неудобство? Мне ведь Хамано, глава иностранного отдела, строго-настрого наказал, чтобы я вас встретил как полагается.

Рюмон растерялся:

– Но я же и самому господину Хамано сказал, что еду в Испанию не ради развлечений. Чтобы собрать нужный материал, мне придется работать по довольно плотному графику, и, честно говоря, мне было бы спокойнее, если бы вы отказались от заботы обо мне.

Синтаку поднял руки, как бы успокаивая его:

– Ну-ну… Не стоит уж так перегибать палку. Конечно, собирать материал – дело важное, но если с самого начала гак напрягаться, у вас дыхания надолго не хватит. Или, может быть, вы хотите девочку?…

Рюмон с Синтаку сидели в ресторане «Токио Таро».

Они заказали набэяки удон,[34]и цена, и вкус оказались почти как в Японии. В ресторане даже был суши-бар, причем суши здесь готовили из продуктов Средиземного моря. Среди посетителей кроме японцев были и испанцы, и американские бизнесмены.

– А скажите, – спросил Синтаку за чаем, – где вы намерены заниматься сбором материала?

– В основном в Мадриде, но первым делом думаю съездить в Саламанку.

– В Саламанку, говорите? Там только университет и есть, а сам город, в общем-то, не особо интересный.

Рюмон усмехнулся. Этому человеку, как видно, объяснить что-либо будет нелегко.

– Дело не в том, интересный это город или нет. Просто я задумал репортаж, послушав рассказ одного человека, в прошлом дипломата, а он во время гражданской войны жил как раз в Саламанке.

Синтаку без особого интереса кивнул: