мощь собранного в нем колдовства. Вне всякого сомнения этот шаман был не из слабых. Если Дарвиш с испанцем промедлят хоть на секунду, боюсь, он раскидает наши кишки по всем окрестным деревьям.

Шаг, еще один. Свет факелов освещает тропу и придорожные кусты. Их листва слишком редка, чтобы скрыть скрывающегося в них человека. Свет факела падает мне на лицо и я вижу, как расширяются от удивления глаза заметившего меня гоблина.

Ветки треснули, расступаясь, когда я на полной скорости рванул вперед, раскручивая цепь. Вскрикнувший гоблин попытался закрыться от меня факелом, но цепь, выгнувшись продолжила свое движение. Стальной шар бьет гоблина в лицо, превращая его в кровавый фарш. Первый готов. Краем глаза наблюдаю за тем, как выскочившие с другой стороны тропы, Дарвиш и Торрело несутся к шаману.

Только сейчас я осознавал, насколько рискованной была наша авантюра. Если нам и удалось застать врасплох старого шамана, то среагировал он молниеносно. Легкий взмах рукой и перед шаманом возникает плетение заклинания, стягивающее отовсюду частицы пыли и песка, образовывая вокруг него кокон. Клинок и сабля беспомощно вязнут в выставленной защите, а шаман не тратя ни секунды, взмахивает своим посохом. Надетый на изголовье посоха череп, вспыхивает голубым светом, за доли секунды трансформируясь в толстые цепи, спутывающие по рукам и ногам моих товарищей.

Чёрт возьми, всего пара секунд и опытные бойцы, прошедшие не один десяток битв и мастерски владеющие оружием, лежат на земле спелененные и беспомощные, словно младенцы. Еще одно доказательство необходимости скорейшего изучения магии. Если уж этот гребаный шаман, проживший всю свою жизнь в диком лесном племени способен на подобное, то что могут маги вроде того же черепка?

Времени раздумывать или просчитывать ситуацию уже не было. Сейчас меня могли спасти только скорость и удача. Безумная удача, если честно. Что есть силы, рванув к шаману, я обратился мысленным взором к своему источнику, зачерпывая оттуда максимально возможное количество манны, направляя ее в свою руку. Как и тогда в некрополе, я видел сотворенное стариком заклинание — его каркас, удерживающий, наполненную магией пыль. Моя ладонь врезалась точно в центр этого рисунка, а выпущенный импульс вдребезги разорвал чужую волошбу. Потерявшая над собой контроль пыль, с тихим шелестом осыпалась на тропу.

Я встретился взглядом с шаманом, понимая, что счет шел на доли секунды, сейчас этот старик прИдет в себя и размажет меня тонким слоем кровавой лепехи. Раскручивать кистень времени уже не было, поэтому отбросив бесполезное сейчас оружие, я выхватил из — а пояса кинжал. Толстое, хорошо отточенное лезвие вошло колдуну в сердце, почти не встречая сопротивления. Но этого мне показалось мало. Крутанув лезвие в ране, я извлек кинжал, нанося шаману один удар за другим.

— Чёрт, чёрт! — Я бил не останавливаясь, по уже умершему шаману.

— Китан, приди в себя — он мертв! — Крикнул освободившийся Дарвиш. В его руках снова была сабля, и он был готов к бою.

— Мертв? Да щас! — Зло закричал я.

В отличие от моих товарищей, я видел в магическом зрении, как над телом шамана разгорается все сильнее и сильнее напитывающийся магией призрак. Призрачный дух старика тянул из своего, уже мертвого тела, манну, наполняя ею свою нынешнею оболочку.

— Да чтоы тебя черти взяли. Когда же ты сдохнешь! — В отчаянье завопил я.

Это была настоящая магия, искусство, которое можно постичь лишь длительными тренировками и терпением. В сравнении с этим вот стариком я казался сам себе маленьким ребенком, неожиданно решившим бросить вызов боксеру-тяжеловесу.

Действуя скорее по интуиции, чем с разумным расчетом, я выхватил из мертвых рук шамана посох, наполняя его своей магией. Удивительно, но посох отозвался. Череп на его основании вспыхнул зеленым светом. Размахнувшись, я воткнул его в почти материализовавшийся дух старика. В этот момент мир вокруг потопила ядовито зеленая вспышка. Дух исчез, но и посох разлетелся на куски, отбросив меня назад ударной волной.

— Господь всемогущий, что это было? — Потрясенно спросил Таррело.

— Магия. — Коротко ответил я, глядя на свои окровавленные руки.

Лопнувший от переполнявшей его магии посох, взорвался точно легкая граната, разорвав кожу и мышцы на моих ладонях. Смотреть на свои руки было страшно. В некоторых местах раны были настолько глубоки, что можно было увидеть белые кости. Приплыли.

— Вставай. Китан, черт тебя дери, ходу! — Кричал мне в ухо Дарвиш, пытаясь волочь меня за собой.

Оглядевшись, я увидел, что наш бой не остался незамеченным в гоблинском лагере. Казалось, мы разворошили муравейник. Гоблины бежали изо всех щелей, выбегая десятками из своих шалашей с копьями в руках и направляясь в нашу сторону. А возглавляли эту процессию двое шаманов с посохами в руках в окружении охраны они быстро топали в нашу сторону, на ходу формируя плетения заклинаний.

— Здесь. Я. Не сдохну! — Зарычал я.

Упав на колени, я выставил перед собой искалеченные ладони, мысленно разворачивая заклинание, освобождая его из тисков воли. «Вот тебе и последний довод королей» — с иронией подумал я.

Из моих ладоней ударили лучи зеленого пламени. Преодолев десяток метров, они прекратили расширяться, начав образовывать пространственные разломы, окруженные ореолом изумрудного пламени. Разломы все росли, расширяясь и приобретая четкость. Воинство гоблинов остановилось перед ними, во все глаза наблюдая за творившимся действом. В себя они пришли только после панических выкриков шаманов, заставивших своих воинов шевелиться. Поздно, голубчики.

Последнее, что я увидел, прежде чем сознание покинуло меня, это как из разломов выходят две человекоподобные тени, делая первые шаги в сторону гоблинов. «Фенито ля камедия!» — в этот момент мое сознание провалилось в забытье.

Глава 13. Взгляд с другой стороны.

Гамар Огри, был шаманом племени речной волны. В свои сорок три года, все еще сохранял не плохую физическую форму, что для представителя его народа, которые к пятидесяти, уже становятся совсем уж дряхлыми стариками, было весьма удивительно. С самого раннего детства, сколько он себя помнил, будущий шаман племени, старался тянуться к чему-то более высокому. Юному зеленокожему гоблину, было тесно в оковах окружающего его племени. Родители, братья и сестры, окружающие гоблины, не могли понять, порывов в душе нерадивого отпрыска. Им было уютно в их маленьком мирке, выходить за пределы которого, даже в своих самых потаенных мечтах, они не смели.

Но Гамару, этого было мало. Не смотря на все настоятельные просьбы своих родителей, нарушив прямое распоряжение старейшины своего племени, он покинул родное поселение, отправившись в центральное стойбище их племени. И не прогадал. Он попался на глаза верховному шаману племени, разглядевшем в юном гоблине потенциал и взявшим его