Кажется, профессор уже пустился в воспоминания, как бы вернуть его к вопросу о драконах?

Но Бруни опомнился, сам взял себя в руки, оставив, видимо, одну из любимейших тем для разговора.

– Что же касается драконов… После войны они перестали доверять другим расам, с помощью родовой магии поставили сильнейшую защиту на свои горы, и пробраться туда нельзя. Я видел драконов несколько раз, издалека, парящими над своими владениями, но на контакт эта раса почти не идет, да и не может.

– Почему не может? – вырвалось у меня. И тут же прикусила язык, но Бруни не стал возмущаться. Кажется, он был счастлив получить в нашем лице благодарных слушателей. Особенно в моем, я-то у профессора уже не один раз отличилась, и гордиться нечем…

– Потому что магическая стена, сотканная драконами, защищает от проникновения любой сильной магии извне. Но она сыграла с ними злую шутку – теперь они сами не могут покинуть собственные горы. Только во время инициации, когда сила их магии слабеет, они пересекают невидимую стену и прилетают в Заброшенные земли, чтобы пройти обряд. К сожалению, место его проведения драконы изменить не смогли. Мне довелось пообщаться с одним из них на практике у артефактников много лет назад, сразу после инициации.

Профессор замолчал, а затем сказал, обращаясь к Берту:

– Знаешь, что меня в тебе смущает? Инициация драконов происходит в восемнадцать лет, и до этого возраста они не могут покинуть Драконьи горы. До обряда драконы не разговаривают на тарринском – это умение они получают после нее, хотя и не выбирают ипостась человека. Более того, я ни разу не слышал, чтобы хотя бы один дракон ее выбрал.

Вот тут челюсть упала у всех четверых!

– Что значит – выбрать ипостась человека?! – хором вскрикнули мы.

Бруни улыбнулся:

– Именно то, что я сказал. По легенде, в драконьем роду когда-то давно затесался один из сильнейших магов Таррина. Это случилось много веков назад, но отголоски этого раса переживает до сих пор. Во время инициации дракон может выбрать – остаться крылатым или превратиться в человека: на некоторое время он принимает и тот, и другой облик. Людей, сами понимаете, драконы не слишком жалуют, и я не знаю ни одного случая выбора ипостаси человека. Зато после обряда драконы приобретают способность говорить на нашем языке. До войны все происходило точно так же, и тарринцы имели возможность общаться только с взрослыми особями, прошедшими инициацию.

Кажется, ящер был потрясен больше всех. Или все-таки я? Но это же значит… значит… что же это значит, демон его забери?!

– Случай Берта необычный, – продолжил профессор. – Я не могу понять, как ему удалось покинуть Драконьи горы до инициации, почему он может говорить на тарринском, а его тело такого небольшого размера. Я нашел древние записи лишь о трех полукровках, рожденных драконицами. Все трое – полудемоны, очень злобные существа, изгнанные из клана драконов. Они погибли при первом же нападении на деревню магов. Примечательно, что, несмотря на чужую расу отца, ипостась не предполагает обращения в нее, только дракон или человек. Тот древний маг был поистине могущественным.

Мы буквально затаили дыхание – ждали продолжения от Бруни. Ящер, как мне показалось, вообще окаменел. А вердикт был сногсшибательным:

– В свете всего вышесказанного, у меня есть только одно предположение: отцом Берта был маг.

Я не могла поверить своим ушам! Но меня опередил Берт, и не удалось с лету засыпать профессора вопросами:

– Маг? Не обычный человек?

– Именно, – кивнул Бруни. – Драконья магия очень сильна, и человек без магических способностей не смог бы стать отцом полудракона, то есть тебя. Это объясняет, почему ты говоришь до инициации и почему улетел оттуда – твоя магия слабее, нежели у других драконов, и воздвигнутая ими стена пропустила. А отцовская вряд ли проявилась, ты же ее не чувствуешь?

Ящер замотал головой:

– Нет, совсем никакой.

Профессор удовлетворенно кивнул:

– Возможно, если при инициации ты выберешь ипостась человека, она у тебя появится. А возможно, и нет. Это настолько сложный вопрос, что даже я вряд ли смогу на него ответить. Хотя скажу без лишней скромности, что изучил все труды древних магов Таррина.

Я едва могла прийти в себя, а Сильвия и Джордан так и не смогли вымолвить ни слова. Но собралась с мыслями и все-таки сформулировала то, что беспокоило больше всего:

– Профессор, вы упомянули, что драконы слабеют перед инициацией. Но Берт еще не дорос до нужного возраста, почему же он чувствует себя плохо?

Бруни невесело усмехнулся:

– И здесь я вряд ли отвечу, адептка Рэйн. Возможно, что-то стало тому причиной – например, кровь отца взыграла раньше. Однако изменение цвета чешуек и общее недомогание свидетельствуют о том, что инициация близка. Могу дать единственный, на мой взгляд, правильный совет – посетить Драконьи горы. Либо их магия поможет, либо Глава клана Драконов подскажет. В любом случае такие подробности могут дать только близкие сородичи, тут я бессилен. Простите, очень хотел бы вам помочь, но…

Берт вздрогнул, а я искренне улыбнулась преподавателю.

– Профессор, вы нам очень помогли, правда, спасибо вам! Никому из нас и в голову не пришло бы подобное, ваши знания бесценны. – Я повернулась к Берту. – Тебе придется лететь туда.

Ящер насупился и резко ответил:

– Нет.

– Берт, не упрямься! Это для твоей же пользы!

Профессор поддержал меня:

– Если этого не сделать, а инициация начнется вне Заброшенных земель, ты просто погибнешь.

Сердце заколотилось быстро-быстро, и я насела на Берта с удвоенной силой:

– Берт! Тебя же никто не просит там оставаться!

– Драконы меня выгнали, – глухо ответил Берт. – Ни за что не вернусь к ним, даже на время.

– А ради меня? – Глаза защипало, а в горле образовался комок. Я уткнулась в шею друга, чувствуя, как он подрагивает.

Ящер склонил голову на мое плечо и фыркнул:

– Шантажистка.

– Я тебя люблю, – быстро сказала я и чмокнула его в морду. – Когда летишь?

Профессор, с интересом прислушивающийся к нашему диалогу, вставил:

– Чем скорее, тем лучше. Инициация продлится не более двенадцати часов, а судя по твоему виду, она вполне может наступить завтра. Если процесс пошел, то он вряд ли обратим. Но я могу ошибаться, особенно в твоем случае, возможно, драконы подсказали бы, но к ним ты не хочешь… Кстати, я удивлен, что всего лишь ваша сыворотка, адептка Рэйн, помогла Берту прийти в чувство и остановить инициацию. Не поделитесь рецептом?

Ох! Обман всегда вылезает неожиданно!

– Вы же не зельевар, профессор, – осторожно ответила я. – И потом, это старинный семейный рецепт, поймите меня правильно…