Небритый, волосы не причесаны, он имел теперь жалкий вид, нето что в момент задержания.

— Послушайте, Сарычев, — вмешался Иевлев, — речь идет обезопасности вашего собственного государства. Вы же бывший офицер, черт васвозьми, должны понимать такие вещи. Речь идет о безопасности России.

— А при чем тут безопасность России? — удивился Сарычев. —Честно говоря, не вижу никакой связи.

Иевлев помедлил, как бы что-то взвешивая, потом сказал:

— Наша служба уже целый месяц прослушивала ваши переговорыпо телефону. Мы знали, что вы связаны с бывшим руководителем специальной группыпо Литве полковником Савельевым. Он исчез в девяносто первом, а вместе с нимпропали и документы, представляющие для нас исключительную ценность. Повторяю,речь идет о безопасности России. Два дня назад вам позвонили из Германии идоговорились об этой встрече, поручив дать телеграмму в Киев Лозинскому, чтобытот приехал тоже.

— Ловко, — потер подбородок Сарычев, — значит, вы все и такзнали. А я-то считал, что на меня через них вышли. Это, значит, я, старыйдурак, за собой «хвост» привел. Молодец, ничего не скажешь.

— Вы не приводили «хвост», — устало сказал Алексеев, —наоборот, это мы приготовили засаду в баре. Есть еще одно очень неприятноеобстоятельство, о котором я обязан сообщить. Вот фотографии вашего бывшегоколлеги Лозинского.

Посмотрите их внимательно, может, вы что-нибудь поймете.

Он передал арестованному пачку фотографий, присланных по егопросьбе из Киева сотрудниками местной милиции, запечатлевших труп Лозинского,найденный сотрудниками прокуратуры и милиции после звонка Дронго.

— Кто это сделал? — шепотом спросил Сарычев, темнея отгнева.

— Пока мы не знаем. Какой-то неизвестный позвонил в Киев помеждугородному телефону и рассказал, как разыскать труп Лозинского. Вотзаключение экспертов о дате смерти вашего бывшего коллеги, — протянул Сарычевуофициальное заключение медицинской экспертизы Алексеев и добавил:

— Теперь вы убедились, что Лозинский ни при какихобстоятельствах не мог встретиться с вами в этом баре. Вас обманом завлекли вловушку. Кто-то убрал Лозинского и шел с вами на встречу, чтобы убрать и такогоопасного свидетеля, как вы.

— Но я ничего не знал, — прошептал Сарычев.

— Охотно верю, — кивнул Алексеев, — поэтому и прошу васпомочь нам в расследовании. Вот фотографии другого человека. Это полковникЛякутис, может, слышали о таком? Его тоже убили, рядом с домом. Как видите,убийцы не останавливаются ни перед чем.

— Я его не знал, — поморщился Сарычев, возвращая фотографии.

— Теперь вы понимаете, насколько все зашло далеко? — спросилИевлев. — И тем не менее стреляете в своих бывших коллег.

— Я не предполагал, что они мои коллеги, — повторил Сарычев,— просто я видел, как ко мне лезут сразу несколько молодых людей, и вытащилпистолет. И я не мог подумать, что другой молодой человек, с которым я никогдав жизни не встречался, поведет себя таким странным, если не сказать глупымобразом — откроет стрельбу.

— Странным, — повторил Иевлев, — а действительно, почему онначал стрелять? Если у него не было документов, это еще ни о чем не говорит.

Необязательно носить документы в кармане. Он мог предъявитьих и потом, а от оружия незаметно избавиться, просто выбросив его под столик.Почему он начал стрелять?

— Вы думаете, он отвлекал внимание? — похолодел Алексеев,уже сознавая, какую ошибку допустили лично он и его сотрудники.

— По-моему, это наиболее логичное объяснение случившегося, —кивнул Иевлев, — он от кого-то отвлекал внимание, кто-то еще находился в этомбаре.

— Кажется, мы теряем свою квалификацию, — в сердцах сказалАлексеев. — Конечно, он кого-то прикрывал, но в тот момент трудно было что-либосообразить.

Сначала стрельба, потом ранение нашего сотрудника… Моиребята погорячились и застрелили этого «героя» при попытке вырваться на улицу.

Сарычев продолжал курить. Потом вдруг попросил:

— Дайте воды.

Алексеев налил стакан воды бывшему коллеге. Сарычев залпомвыпил, глубоко затянулся и спросил:

— А вы уточнили, кто этот молодой человек?

— Я же сказал, у него не нашли никаких документов, —напомнил Алексеев. — А у вас есть какие-нибудь предположения?

Сарычев по-прежнему курил.

— Не молчите, Сарычев, — не выдержал Иевлев, — каждая минутаможет стоить жизни еще какому-нибудь невиновному человеку. Неужели вы этого непонимаете?

— Я должен был свести Лозинского с одним человеком, —наконец выдавил Сарычев. Потом спросил:

— А ваш сотрудник останется жить?

— Врачи делают все, что в их силах, — кивнул Алексеев. — Скаким человеком вам предстояло свести Лозинского?

— Мне позвонил Савельев и сказал, чтобы я их свел, — глухоповторил Сарычев, — но об этом вы и сами знаете.

— У вас был обговорен запасной вариант? — быстро спросилИевлев. — Вы договорились с Савельевым о возможном запасном варианте вашегоповедения? Что делать, если Лозинский не приедет на встречу? Вы ведьпрофессионалы, вы обязаны предусмотреть запасной вариант.

— В таком случае мне пришлось бы самому свести этогочеловека с Игнатом Савельевым, — глухо признался Сарычев.

— Какого человека, черт вас возьми? — не выдержал Алексеев.

— Резидента литовской разведки в Москве, — наконец вымолвилСарычев, опустив голову. Потом, не поднимая аз, спросил:

— Мне зачтут эти показания как чистосердечное раскаяние?

— Вы хотите сказать, что стрелявший в наших сотрудниковмолодой человек являлся резидентом литовских спецслужб в Москве? — не поверилАлексеев.

— Нет. В зале находился еще кто-то третий. Я тоже подумал отом, что этот молодой человек специально рискует своей жизнью, стремясь отвлечьна себя внимание и дать возможность уйти кому-то другому.

— Кто это был? — одновременно спросили Алексеев и Иевлев.

— Этого я не знаю, ответил Сарычев, — я просто пришел навстречу, чтобы организовать беседу Лозинского с этим резидентом. Их оченьинтересовали пропавшие документы, они готовы заплатить за них большие деньги.

— Как вы с ним связывались? — поинтересовался Иевлев. — Увас был свой источник связи?

— Они просто бросали мне письма в почтовый ящик, — улыбнулсяСарычев.

— Действительно, как просто, — пробормотал Иевлев, — мысходим с ума, требуем дорогостоящую аппаратуру, организуем непрерывноенаблюдение за объектом, а кто-то в это время спокойно заходит в подъезд иоставляет там письмо.