Его большая мускулистая рука лежала на колене. От моих слов она подпрыгнула.

– То есть они вернули выкуп?

– Этого я не говорил. Вместо денег в „дипломате“ оказались старые газеты. Вы же знаете, что у Марло было два совершенно одинаковых „дипломата“?

Вновь я почувствовал его взгляд.

– Да.

– Знаете, что я думаю? Кто-то поменял „дипломаты“ перед тем, как Марло повез выкуп. Сделать это не составляло труда.

Его словно ударило обухом по голове. Он даже выронил сигарету.

– К чему ты клонишь? Кто мог поменять „дипломаты“? – В голосе О'Рейли появились жесткие нотки. Он наклонился, поднял сигарету, выкинул ее в окно.

– Это моя версия. Девушку похищают. Старик соглашается заплатить выкуп. И тут его жену осеняет блестящая идея. Если обмануть похитителей, девушку наверняка убьют. В этом случае она, то есть миссис Марло, получит не половину, а все состояние мужа. Поэтому она набивает второй „дипломат“ газетами и подсовывает его Марло перед самым отъездом на встречу с похитителями. В результате она имеет пятьсот тысяч на карманные расходы, избавляется от падчерицы и после смерти мужа наследует все его состояние.

Несколько секунд он сидел не шевелясь, затем повернулся ко мне.

– И что об этом думает лейтенант?

– Я ему еще ничего не говорил. Это моя версия.

– Да? Послушай моего совета, не давай волю воображению. Это очень влиятельные люди. Если ты пустишь такой слух, не имея доказательств, то наживешь неприятности.

– Я знаю, – кивнул я. – Я просто рассуждаю. А как вам моя версия?

– Сплошная липа, – прохрипел О'Рейли. – Миссис Марло никогда бы такого не сделала.

– Неужели? Ну, придется поверить вам на слово. Вы знаете ее лучше, чем я.

Ответить он не успел, потому что мы подъехали к полицейскому управлению. Мы сразу прошли в морг. Реник и Барти сидели на одном из столов. В дальнем углу на другом столе лежало покрытое простыней тело.

О'Рейли пожал руку Ренику и кивнул Барти.

– Значит, вы ее нашли, – сказал он.

Я пристально наблюдал за О'Рейли. Внешне тот был совершенно спокоен.

Когда Реник откинул простыню, я отвернулся.

– Это она? – услышал я голос Реника.

– Да… бедняжка. Значит, ее задушили. Кого-нибудь подозреваете, лейтенант?

– Пока нет. Как отреагировал старик?

– Он очень плох. – О'Рейли покачал головой. – У него сейчас врач.

– Печально, – вздохнул Барти.

– На сегодня все, О'Рейли, – добавил Реник. – Спасибо, что приехал. Не буду тебя задерживать. У меня полно дел.

– Всегда рад помочь, лейтенант. – О'Рейли, как и при встрече, пожал руку Ренику, кивнул Барти, зло посмотрел на меня и вышел.

Реник подозвал детектива, томящегося у стены.

– Передай доктору, что можно приступать к вскрытию.

Мы втроем направились к кабинету, выделенному Ренику в полицейском управлении.

– Что она сказала насчет платья? – спросил он, когда мы шли по длинному коридору.

– Платье она купила сама. Девушка держала его в машине. Надевала на пляже.

Реник толкнул дверь и пригласил нас в кабинет.

– Непонятно, почему она переоделась. Что-то не сходится. – Лейтенант сел, положив ноги на стол.

Мы с Барти пододвинули по стулу.

– С какой стати в „дипломате“ оказались газеты? – спросил Барти. – Меня это удивляет.

– И где выкуп? – подхватил Реник. – Знаешь, я постоянно возвращаюсь к мысли о том, что девушку похитил кто-то из ее знакомых. Не случайно же он представился Джерри Уильямсом. Пожалуй, нам надо проверить круг ее приятелей и выяснить, чем они занимались в субботу вечером, когда она поехала в „Пиратскую хижину“. Ты разберешься с этим? – Он посмотрел на Барти.

Тот встал.

– Пожалуй, с этого я и начну.

– Как только доктор получит результаты вскрытия, – продолжил Реник после ухода Барти, – надо сфотографировать платье. Возможно, кто-нибудь видел в нем девушку.

В дверь постучали, и в кабинет заглянул полицейский.

– Лейтенант, вас хочет видеть какой-то мужчина. Его зовут Крис Келлер. Насчет фотографии в газете.

– Зови его сюда. – Реник убрал ноги со стола.

Я сразу насторожился. Вошел мужчина моего роста. Посмотрел на меня, на Реника. Я наблюдал за его реакцией, но, судя по всему, он меня не узнал. Я никогда его не видел и успокоился.

– Мистер Келлер? – Реник поднялся из-за стола и протянул руку.

– Это я. – Келлер пожал протянутую руку. – Лейтенант, я увидел в газете эту фотографию. – Он показал мой снимок без лица. – Кажется, я видел этого пария.

– Садитесь. Позвольте, я запишу ваш адрес, мистер Келлер.

Тот сел, вытер носовым платком загорелое вспотевшее лицо. Он жил на Восточной авеню.

– И где вы могли видеть этого человека?

– В аэропорту.

У меня гулко забилось сердце. Я взял карандаш и начал выводить круги на лежащем передо мной листке бумаги.

– Когда?

– В субботу вечером.

– В какое время?

– Около одиннадцати вечера.

– Почему вы решили, что видели человека, которого мы ищем, мистер Келлер?

– Я не уверен, что это тот человек, лейтенант. Я обратил внимание на костюм. Видите ли, я как раз собирался купить такой же. Я встречал своего приятеля, прилетающего из Лос-Анджелеса, и тут в зал вошел этот костюм. Вернее, мужчина в костюме. Я и отметил, как он ладно сидит. А потом увидел фотографию в газете и сразу же обратился к вам.

– И правильно сделали. Вы бы узнали этого мужчину?

– Честно говоря, лейтенант, я не посмотрел на его лицо. Меня интересовал только костюм.

Реник сокрушенно вздохнул, а затем задал вопрос, которого я опасался больше всего.

– Мужчина был один?

– Нет, с девушкой.

Реник чуть не выпрыгнул из-за стола.

– Вы часом не обратили внимание на девушку, мистер Келлер?

Тот широко улыбнулся:

– А как же, лейтенант. Я не пропускаю хорошеньких девушек.

– Опишите ее, пожалуйста.

– Простенькое сине-белое платье из хлопка. Солнцезащитные очки. Рыжие волосы… мой любимый цвет.

– Рыжие волосы? – Реник пристально взглянул на Келлера. – Вы в этом уверены?

– Абсолютно.

Тут уж я достал платок и вытер с лица пот.