Стэпо остановился, опершись на плуг. Действительно, на горизонте разгоралось алое зарево. Оно то кружило воронкой над башнями Сварбора, то стреляло ввысь огненными молниями. На угольно-черном осеннем небе это выглядело особенно зловещим.

— Там Черный замок, — нахмурившись, сказал пахарь.

— Неужто, горит?

— Нет. Опять королева колдует. Не ровен час, быть беде. Давай-ка заканчивать, да по домам.

Оба крестьянина снова принялись за работу, временами тревожно поглядывая на горизонт.

А в это время в Сварборе, в одном из покоев для придворных разворачивалась любовная сцена. На роскошной грязноватой постели раскинулась белокурая красотка в растерзанном красном платье; ее кавалер, сбросивший доспехи и ненужные детали одежды на пол, пристроившись рядом, деловито расшнуровывал штаны…

— Мой рыцарь, — мурлыкала женщина, в нетерпении, покусывая партнера за ухо.

— Постой-ка, Жэлда, — рыцарь вдруг нахмурился и сел. Женщина проследила за его взглядом и вскрикнула от страха: по потолку вилась огненная змейка. Она становилась все ярче и шире; казалось, потолок раскрывается под напором кипящей лавы.

— Что это, Вилибус, что это? — шептала Жэлда побелевшими губами.

Змейка сверкнула, истончилась и исчезла.

Женщина выдохнула с облегчением.

— Уф-ф. Я чуть не умерла от страха. Вилибус, что же это было?

— Королева Морэф взывает к Домгалу Всемогущему, — тихо произнес кавалер. — Ты знаешь, как глубоки подвалы Сварбора? Две самые высокие башни — одна на другой — не заполнят это подземелье! В самом низу находится святилище Домгала, и говорят, что сам великий демон иногда появляется там. Однажды я был в святилище. Знаешь, Жэлда, стыдно признаться, но мне там было очень не по себе. Это страшное место… Наверное, грядут важные события, раз королева отважилась на это…

Рыцарь Вилибус не обманывал любовницу. Бесчисленное множество витков делала лестница, уводящая в подземелье замка, прежде чем упиралась в круглую арену, выложенную желтыми плитками. Арену разделяла черная линия, похожая на зрачок змеиного глаза. По краям ее на треножниках дымились чаши с колдовскими снадобьями. И так было всегда.

А сейчас в центре святилища стояла Морэф. На ней было узкое желтое платье, облегавшее стройное тело, словно вторая кожа. Распущенные черные волосы ниспадали почти до полу. В одной руке королева держала большой нож, в другой безропотно висел схваченный за ноги ворон Крок.

— Прости, несчастное создание, — прошептала королева. — Я вырастила тебя только для того, чтобы принести в жертву Домгалу Всемогущему. Он говорит только с теми, кто способен пролить кровь дорогого существа. Я предпочла бы, чтобы на твоем месте оказался другой, но он сейчас далеко, а разговор с Домгалом откладывать нельзя.

В дыму курений сверкнуло лезвие ножа. И хлынула, потекла, чертя узоры на желтом полу, горячая кровь из обезглавленной птичьей тушки.

— Взываю к тебе, Домгал Всемогущий! Вурдерэн! Эзинен!

Над чашами взметнулась желтоватая туча. Она поднялась до самого потолка, потемнела и приобрела очертания огромного человеческого тела. На Морэф с высоты уставились два желтых глаза.

— Не так уж ты дорожила этой птицей, женщина, — послышался низкий голос. — Ну да ладно, людьми ты дорожишь еще меньше. Что тебе надо?

— Мне нужен совет, о Домгал Всемогущий! — Морэф опустилась на колени. — Перед решающей битвой мне нужна твоя помощь.

В ответ раздался хохот, эхом отразившийся от каменных стен.

— Битва? О чем ты говоришь, женщина? Ты еще и пальцем о палец не ударила, чтобы сделать то, ради чего получила мою силу!

— Но Домгал! Я пожертвовала самыми верными слугами и готова отправить на смерть еще сотни, лишь бы Ключ оказался у меня в руках…

— Королева, мое терпение на исходе. Триста лет назад я уже пожалел, что внял мольбе твоей матери. Помнишь, как она впервые привела тебя сюда?

Морэф внезапно покраснела.

Помню, Домгал Всемогущий. Ни один мужчина не доставлял мне такого наслаждения. Если ты когда— нибудь еще пожелаешь меня…

Холодными пальцами королева начала расстегивать платье на груди.

— Женщина, твои прелести меня не интересуют. Тем более, что мы с тобой знаем, каковы они на самом деле. Или ты забыла? Смотри!

Из середины темного облака появилось овальное зеркало. Морэф с замирающим сердцем заглянула в него и схватилась за сердце, не сдержав горестного крика. Из зазеркалья на нее смотрели пустые глазницы черепа с остатками седых волос. С костей свисала истлевшая плоть вперемешку с одеждой.

— Вот твое бессмертие! — прогрохотал Домгал. — Тебя давно нет, Морэф, ты призрак. Но ты бесконечно сможешь обманывать остальных, пока множится моя власть над миром. Эликсир бессмертия — это иллюзия, которую поддерживает моя сила. Тебе известно, что после ближайшего полнолуния моя сила пойдет на убыль? А потом ты начнешь стареть. Медленно, гораздо медленнее, чем обычные люди. Но рано или поздно то, что ты видела в зеркале, станет явью. Помни, на карту поставлена твоя жизнь, королева. Я знаю, ты сделаешь все, чтобы спасти ее. А теперь слушай. Ключ не там, где ты ищешь. Я не знаю, что произошло в Бекелфеле — пока моя власть не распространяется за Грань, — но сейчас Ключ снова в Фенлане. Он у женщины, которую твой любовник Фаргит притащил с той стороны в Хошбор. Спеши, Морэф: ведь мне безразлично, кто именно — ты или Фаргит — соединит миры.

С этими словами Домгал начал медленно таять в воздухе и постепенно исчез. Но глухой нечеловеческий хохот долго еще носился по подземелью. Морэф закрыла лицо руками и без сил упала на пол.

— Негодяй! Кем ты возомнил себя, Фаргит, — застонала она. — Ты решил помериться со мной силой, глупец?

* * *

— Фью-и-ить! Кто ты?

— А ты кто? — испуганно спросила Катя в темноту.

— Ты из замка? Служанка герцога?

— Нет, я… Я тут прячусь, — призналась девушка.

— Так ты не друг герцогу?

— Вовсе нет!

В двух шагах от Кати показалось слабое зеленоватое свечение. И девушка увидела личико, обрамленное короткими кудрявыми волосами, в которых запутался сухой листок. Волосы были зеленые… Глаза странного существа, круглые, слегка навыкате, в окружении длинных ресниц, тоже были зеленовато-карие — почти как у самой Кати. Сквозь сплетенную из сухой травы рубаху с длинными широкими рукавами просвечивало хрупкое тельце темно-оливкового цвета.

— Фью-и-ить! Это болотный огонек, — кивнуло существо на свет. Действительно, в руках у болотного жителя был букетик каких-то белых цветов с сухими стеблями; от него и исходило свечение.

— Если ты не друг герцогу, я тебя провожу, — предложило существо.

— Ты знаешь, где находится герцогство Венсид? — спросила Катя.