банка. Друзья советовали ему все отрицать. Или хотя бы уходить от прямых ответов. Он твердил, что не может солгать, не приучен, и против совести не пойдет. Он оступился, что и говорить, сделанного не воротишь.

Цельная натура.

Заплатить пришлось дорого. Подобные признания участь не облегчали. Он не унижался, не просил ни прощения, ни даже снисхождения. Сказал, что любит эту женщину. Ему напомнили, кто он такой и что такое любовь к Господу: женщина была замужем.

Он пошел на стройку. Проработал там год, потом приятель устроил его к себе на фабрику. Кладовщиком. Он писал красивым почерком, не пил, разговору был вежливого, никогда никого не подводил. На фабрике не знали, что он из духовной семинарии. Он работал и жил как все, ничем не выделяясь. Женился, завел ребенка. Один пожилой техник из снабжения советовал ему выучиться на инженера. «При такой голове, как у тебя, не дело просто так небо коптить». Как будто непременно надо быть инженером, чтобы не коптить небо.

Когда у него умер отец, он с горя запил. Не каждый запьет, потеряв отца.

«Это не причина, товарищ…»

Тем не менее к выпивке он пристрастился, начались неприятности на работе. Обнаружилась недостача в несколько тысяч леев. Кому-то выдал лишний шланг, кому-то дополнительный набор инструментов. На него наложили штраф и перевели в цех. На «грязную» работу. Он стал работать в бригаде. Товарищи прозвали его батюшкой. Напившись, он заводил псалмы или «Господи помилуй».

Начальник цеха хотел даже уволить его за пьянство. Он каялся, обещал исправиться, заверял, что больше в рот не возьмет, но его твердости хватало на неделю, на две. Почему? Зачем? Все пытали его, зачем он пьет. Откуда он знал зачем? «Пьянство до добра не доводит. Смотри, угробишь себя». Все давали ему советы, все его учили. Как мальчишку. И все смеялись над ним. Над пьяным человеком легко потешаться, он беззащитен. Потому-то собаки никогда не кусают пьяных и детей. Он и сам знал все истины, которые ему вдалбливали. Одно дело знать, другое… Кто это сказал, что человек знает добро, но следует злу?

Его положили в больницу. С печенью. Пролежал два месяца. Анализы, лечение, все как полагается. Выйдя из больницы, к спиртному больше не прикасался. На работе говорили, что это врачи постарались, припугнули его хорошенько. «Эге, чего только не сделаешь, чтобы еще пожить. И я, помнится, курил, покамест…»

А он помалкивал. Думайте что хотите, дело ваше. Когда речь шла о нем, все знали, что хорошо и что плохо, встревать со своим мнением не имело смысла. Действительно, врачи грозили, что, если он будет пить и дальше, заработает цирроз. Плевать ему было на цирроз и на врачей.

Только одна медсестра была к нему добра, это она попросила его не пить. Первый человек, который его попросил. Без крика, не поминая кару небесную и общественную, развод и прочая, и прочая. И он ей пообещал. Усовестившись. Было нелегко, но он сдержал обещание. Стоило ли об этом болтать? Пришлось бы выдерживать всякие вопросики: «Ты с ней…» А он бы не выдержал.

«Вот что значит коллектив, взаимопомощь. Послушал, что тебе говорят старшие, опытные, — и все с тобой в порядке, ты опять среди нас, хоть и батюшка. И семье радость».

Жена поблагодарила профсоюз, а дети стали получать в школе хорошие отметки.

Он не пьет, разве что стаканчик по праздникам и по торжественным случаям. И то через силу, без всякой охоты.

Ту медсестру он больше никогда не встречал. И даже не знает, как ее зовут.

Перевод А. Старостиной.

УТРО МИОРИЦЫ

Из цикла «Жизнь больших городов»

1. Утро. Двоякая функция слова.

Солнце подает робкие признаки жизни. Утро. Из жэковской квартиры («С положениями закона № 4/1973 ознакомилась и обязуюсь их соблюдать») выходит Миорица Белшуг. Она идет на работу. Как обычно по утрам, с тех пор, как стала человеком труда. На остановке (А.Т.Т. Бухупртранс), предусматривающей островок безопасности, она встречает соседку с первого этажа, у которой ужасный муж: держит ее в черном теле, иногда бьет. Это ни для кого не секрет, хотя, может быть, таким образом он просто по-своему выражает супружеские чувства. Он у нее военный, ротный старшина. Любит выпить и пьяный впадает в буйство. Горланит песни, бранится и куражится на весь дом — не подступись. «Мне никто не указ, я у себя дома, пью на свои деньги…» Трезвый, он при встрече с соседями отводит глаза и бурчит что-то вроде «Здрассь…». Он довольно тучный и выглядит старше своих сорока пяти лет. Вечно копается в мотоцикле с коляской, который никак не дочинит до конца.

Соседка начинает привычно плакаться на жизнь. Конечно, ей тоже нужна разрядка. Все знают, сколько ей приходится терпеть. Слушают с должным сочувствием, но до какого-то предела, потом вакхические выходки старшины начинают обрастать смягчающими вину обстоятельствами.

Миорица худа, субтильна, не коротышка и не дылда, у нее голубые глаза, нос больше, чем нужно, и нет привычки носить лифчик. «Из-за этого я и не вышла замуж…» «Как же, — возражает ее мать, — просто ты у меня дуреха безмозглая…» Вздыхает: иметь бы нормальную дочь, чтоб все как у людей. «У людей в твои-то годы семья, дети, а у тебя все дурь в голове, гулянки да кино». Мать Миорицы зла на все кинематографы мира и на прочие развлечения, потому что они только морочат Миорицу, а ничего путного взамен не дают. Как всякая мать, она пытается найти объяснение дочкиным неудачам.

«Да, я люблю кино, что тут такого? Нужно же и мне какое-то удовольствие». Это правда, она часто ходит в кино. И выписывает киношный журнал, даже после подорожания. «Господи, столько денег на ветер…» Она в курсе всех новостей кинематографического мира.

«Мне сегодня будет удача, Миорица, такую светлую душу встретить с утра — это к добру… А мой-то — что опять выкинул! Он с еще одним, с капитаном…»

Автобус не идет, и соседка талдычит свое. Жалуется, душу, видите ли, изливает. Не может без этого. А Миорица может? Она себе такого давным-давно не позволяет. Со школьных времен, когда была несмышленая и не умела держать язык за зубами.

«Я слышала, ты замуж выходишь. Мама говорит, помолвка уже была! Умница. Как я за тебя рада, самое время, ничего не скажешь…»

Мать Миорицы примерно раз в год выдает желаемое за действительное. Ее не устраивает истинное положение вещей. Она одержима одним: увидеть дочь хозяйкой в собственном доме.

«Еще