– Но как мы узнаем, так ли это, или лишь ваши предположения? – заметил Коптелов. – Громова мы уже не можем спросить…

– Охранника, конечно, не спросишь, – согласился Гуров. – Однако есть два способа проверить мое предположение. Во-первых, надо опросить всех: не видели ли они Громова и Аркадия вчера вечером вместе? А самый верный способ – это осмотреть кусты в том месте, где сквозь них якобы продирался секретарь. Ты сам знаешь, капитан, в таком случае на кустах обязательно должны остаться частицы одежды, в которой вчера был Аркадий. Я выяснил у господина Перевозчикова, во что был одет его собеседник. Значит, завтра сюда должен приехать эксперт, специалист по нахождению таких мельчайших частиц. Пусть он осмотрит кусты и выяснит, правду говорит Аркадий или лжет.

– Да, это все верно, – покачал головой капитан, – но у нас в Геленджике такого специалиста нет. Такие эксперты есть только в Краснодаре и в Сочи. Если вы хотите иметь такого человека здесь завтра утром, надо позвонить и сделать заявку сейчас.

– Так сделай эту заявку, черт возьми! – воскликнул Лев.

Капитан достал телефон и начал звонить. В одном месте ему, видимо, не ответили – там закончили работу и разошлись по домам. В другом заявку не хотели принимать. Лишь когда капитан сообщил, что расследование ведет знаменитый сыщик Гуров, его выслушали и пообещали завтра прислать специалиста.

– Не так это просто оказалось, – проговорил Коптелов, пряча телефон в карман. – Ну, вы сами все слышали. Пришлось на вас сослаться. Завтра приедет человек из Краснодара.

– Очень хорошо, – сказал Гуров. – В таком случае можем продолжить наше обсуждение. Итак, мы установили, что секретарь Селезнева Аркадий Ширейко с нами не всегда откровенен. Некоторые его утверждения вызывают сомнения и нуждаются в проверке. Теперь давайте рассмотрим другую фигуру – гостя усадьбы господина Перевозчикова. Тут вызывают вопросы обстоятельства покушения на него. Сейчас я включу запись, и вы сами все услышите.

Произнеся эти слова, Лев повел себя странно. Хотя он пообещал включить запись, однако не стал доставать диктофон. Вместо этого прижал палец к губам, давая своим коллегам сигнал молчать, а сам встал, бесшумно подошел к двери кабинета – и резко распахнул ее. Однако еще раньше, чем он это сделал, оперативники услышали за дверью звук чьих-то шагов. И когда Гуров распахнул дверь, он никого не увидел. Вышел на площадку, глянул направо, налево, затем покачал головой, вернулся в кабинет и снова закрыл дверь.

– Можно было бы, конечно, пройтись по всем комнатам и проверить, кто из обитателей этих комнат лежит на кровати в одежде, – сказал он. – Но кто знает, как был одет – или была одета – тот или та, кто стоял за этой дверью? Может, нас подслушивали в ночной рубашке? Факт тот, что нас подслушивали.

– Вообще-то я удивился, когда вы назначили эту встречу здесь, в кабинете, – сказал капитан. – Помнится, днем вы мне говорили, что в доме ни о чем разговаривать нельзя, и увели меня для беседы на пляж.

– А, вы это помните? – удивился Гуров. – Да, я поленился… а может, и не поленился. Теперь я точно знаю, что первую часть нашего разговора слышал кто-то из обитателей этого дома. Кто-то, кто отличается чрезмерным любопытством, а может, боится разоблачения. Если я угадал правильно и называл в разговоре именно те имена, то теперь этот кто-то знает, что его готовы разоблачить, и может предпринять какие-то шаги, чтобы избежать разоблачения. Например, уничтожить нежелательного свидетеля, как он уничтожил горничную Настю. Или избавиться от чересчур пытливого оперативника…

– Так вы нарочно это организовали? – воскликнул лейтенант Мироненко. – Подстроили, так сказать, утечку информации? Хитро, ничего не скажешь! И теперь вы собираетесь поймать убийцу при попытке предпринять эти самые шаги. И как вы хотите это сделать?

– Ты же сам сказал, как, – ответил Лев. – Надо поймать этого человека за руку.

– Я пока все равно не понимаю, что вы собираетесь делать, – признался капитан.

– Сейчас все объясню. Я еще днем пришел к выводу, что сегодня ночью мне спать нельзя. Наступает пора, когда убийце дорог каждый час. Вы не спрашивали у Селезнева-старшего, когда должен приехать его адвокат с новым текстом завещания?

– Кажется, он говорил, что это произойдет послезавтра, – произнес капитан. – Правда, он сказал это по собственной инициативе, и мы не включили эти слова в протокол.

– Неважно, что не включили. А вот дата приезда важна. Будем считать, что ты правильно все запомнил. Значит, послезавтра. То есть в распоряжении убийцы остается двое суток. Я не думаю, что он будет откладывать на последний момент. Нет, он постарается все решить сегодня. Значит, сегодня мне надо не спать, а сторожить комнату главного на сегодня свидетеля. А таким свидетелем для нас сейчас является Ксения Селезнева.

– Значит… значит, вы подозреваете Аркадия Ширейко? – спросил Коптелов.

– А разве тут возможны сомнения? Смотри, сколько вранья он нам нагородил. И это я перечислил еще не все. Я вам уже говорил, что хочу завтра лично побеседовать с Ксенией. В том числе хочу расспросить ее об ее отношениях с господином Ширейко и о нем самом. Думаю, тут тоже могут всплыть новые обстоятельства. Но чтобы иметь такую возможность – поговорить с дочерью господина Селезнева, надо, чтобы она к утру осталась жива. Стало быть, ее нужно сторожить. И знаете, что я вам скажу? Мне бы не помешала помощь кого-то из вас.

– Я могу остаться, – тут же отозвался лейтенант. – Только жене позвоню, предупрежу.

– Предупреди, – кивнул Лев. – Потом я вас обоих провожу домой.

– Нас обоих? – удивился Мироненко. – Мы же вроде говорили о том, что я останусь?

– Ты и останешься. Только обитатели дома не должны об этом знать. Любой, кто выглянет из своего окна во двор, должен увидеть, как вы оба садитесь в машину и уезжаете. Однако в итоге уедет только один капитан. Как это сделать, я думаю, долго объяснять не надо – это всего лишь вопрос ловкости. Человек садится в машину через одну дверь, а потом незаметно выскальзывает из нее через другую.

– А, теперь я понял! – воскликнул Мироненко. – Тут получается целая операция! Вы думаете, все так серьезно?

– А ты думаешь, мы тут в игрушки играем? – отозвался Гуров. – Да, все очень серьезно. Кстати, у тебя табельное оружие с собой?

– Да, пистолет у меня всегда с собой, – ответил лейтенант.

– А у вас, товарищ полковник, оружие есть? – спросил Коптелов.

– У меня? Нет, я сюда приехал налегке, – признался Лев. – Честно говоря, там, в Москве, я не думал, что здесь все окажется настолько серьезно.

– Но так не годится! Вы собираетесь защищать обитателей дома от убийцы – и у вас даже оружия нет. А ваш противник может оказаться вооружен…

– Да, я думаю, что оружие у него имеется.

– В таком случае вот, возьмите. – Капитан достал из кобуры, которую носил под мышкой, свой табельный пистолет и передал Гурову.