— Ясно, — преувеличенно недовольно вздохнул Бэнкрофт. — Прошу меня простить, офицер. Да, инспектор Стерджесс просил меня срочно встретиться с ним на крыше здания. Ваш коллега, — он махнул рукой в сторону ворот, — уже связался с ним и получил подтверждение. Пожалуйста, можете тоже позвонить, но предупреждаю: детектив казался не слишком довольным, когда его отвлекли в прошлый раз. Итак, что нужно подписать?

Последние предложения были сплошным враньем, и рациональная часть мозга Ханны размышляла, насколько суровые последствия ждут их с начальником. Констебль взвесила слова Бэнкрофта, но все же неохотно протянула ему планшет. Редактор быстро нацарапал подпись и передал документ помощнице. Та последовала примеру руководителя и, стараясь не слишком подозрительно улыбаться, вручила бумаги обратно офицеру. Та нажала на кнопку вызова лифта, и двери среднего тут же распахнулись.

— Поднимитесь на верхний этаж, оттуда поверните налево — там будет лестница на крышу.

Бэнкрофт кивнул и вошел в кабину лифта. Ханна скользнула следом, а когда двери закрылись, тихо поинтересовалась:

— Мы только что совершили преступление?

— Тебе не привыкать. Всего несколько недель назад ты подожгла дом.

— При чем здесь это?

— Просто говорю, что ты пустилась во все тяжкие.

Первое, что заметила Ханна на крыше, — сильный ветер. Внизу он не был таким пронизывающим, но здесь, наверху, едва не сдувал с ног. Она не взяла пальто по той простой причине, что не предполагала оказаться на небоскребе, когда час назад вошла в кабинет начальника. Непрошеные гости поздоровались еще с несколькими полицейскими. Те кивали в ответ с озадаченными выражениями на лицах, пока подозрения боролись с соображением, что посторонние не сумели бы попасть сюда.

Бэнкрофт проковылял к краю крыши со стороны фасада здания и заглянул вниз. Ханна подошла ближе и заметила желтую табличку с номером, видимо означавшим, что раньше в этом месте что-то находилось, но присоединяться к начальнику не стала. Голова и без того кружилась от невероятной высоты.

— Хм-м, — произнес Бэнкрофт. — Интересно.

— Я могу чем-то вам помочь? — спросил подошедший мужчина с густыми черными волосами, аккуратно подстриженной бородой и веселой улыбкой. Он выглядел лет на тридцать пять и не носил униформу. — Кто вы?

— Спасибо, мы сами справимся, — отказался Бэнкрофт и пояснил: — Мы пришли, чтобы увидеть детектива-инспектора Стерджесса.

— Ясно, — еще шире улыбнулся незнакомец. — Говорите, он особо настаивал на встрече здесь?

— Да.

— Это вряд ли, — мужчина перестал улыбаться и вытащил из кармана бумажник с удостоверением. — Видите ли, детектив-инспектор Стерджесс — это я. А вы арестованы за препятствование выполнению должностных обязанностей констебля.

— О боже, — ахнула Ханна.

— Именно, — продолжил Стерджесс. — И это лишь для начала. Вы вправе ничего не говорить. Все сказанное может быть использовано против вас в суде.

— Великолепно, — фыркнул Бэнкрофт, затем, хромая, подошел к детективу, похлопал себя по карманам и огляделся по сторонам, точно что-то потерял. — Сейчас, только найду… А, вот! — Он подпрыгнул к Стерджессу, выхватил у него из руки бумажник и сбросил с крыши.

Детектив-инспектор Стерджесс вошел в комнату для допросов, увидел, что заключенный мирно дремлет, положив голову на стол, и со всего размаха шлепнул папкой, после чего сполна насладился болезненной гримасой на лице подскочившего на стуле мужчины.

— А, мистер Бэнкрофт. Надеюсь, я вас не разбудил.

— Простите, — невнятно отозвался собеседник, потирая глаза. — Я видел cтранный сон, в котором судился с полицией Манчестера за неправомерный арест. Не знаете, какая погода на Таити в это время года?

— Не имею ни малейшего понятия, — ответил Стерджесс, занимая место напротив. — Я всего лишь скромный представитель правопорядка, в отличие от вас, Винсента Бэнкрофта, бывшего любимца публики с Флит-стрит. Конечно, теперь вы являетесь редактором газеты, — он поднял выпуск позапрошлой недели с заголовком на передовице «Оживший труп Элвиса сожрал моего хомяка». — Полагаю, это можно назвать значительным понижением. Должно быть, вам действительно требуется отпуск.

— Да, — согласился Бэнкрофт. — Не буду скрывать, что последние несколько лет выдались сложными. В один из самых темных моментов моей жизни я даже подумывал пойти работать в органы правопорядка. Позвольте поинтересоваться, в чем именно меня обвиняют?

— Прежде всего… — детектив положил на стол диктофон и нажал кнопку записи. — Инспектор Стерджесс, допрос мистера Винсента Бэнкрофта, одиннадцать тридцать восемь утра, четырнадцатое марта.

— Замечательно, — прокомментировал заключенный. — Повторяю свой вопрос: в чем именно меня обвиняют?

— Для начала в препятствовании выполнению должностных обязанностей констебля. Хотя, пожалуй, к делу можно добавить и пустую трату рабочего времени сотрудника полиции.

— Неужели? Это не я держу вас запертым в комнате для допросов.

— Думаю, пора перейти к причинам вашего странного поступка. Я отправил за вами офицеров, чтобы попросить явиться для разъяснения по некоторым вопросам, а уже через час обнаружил вас на закрытом для посторонних месте преступления.

— Ну… — протянул Бэнкрофт и энергично почесал затылок, — мне представляется, это можно списать на недопонимание. Хотя уверен, что детектива-сержанта Уилкерсон не стоит сильно ругать. Разве только немного отчитать, чтобы наставить на путь истинный.