– Да, конечно, – ответил он.

– Благодарю вас. Моя комната вон там.

Я провела его в свою спальню, он затворил за собой дверь и поставил саквояж рядом на столик.

– Инспектор Ласло сообщил, что мистер Робертс очнулся, – сказала я. – Он поправится?

– Ну, сейчас ему намного лучше. Ему нужен покой и обильное питье. Зайду завтра его проведать. Так чем я могу вам помочь?

– Вы уж извините за беспокойство. Просто подумала, раз вы здесь…

– Ничего страшного, миссис…

– Эймс.

– Миссис Эймс. А я доктор Джарвис. Так что именно вас беспокоит?

– О, так сразу и не скажешь, – ответила я. – Какое-то общее недомогание. Очень быстро устаю, и голова побаливает.

Тут он насторожился:

– А проблемы с желудком есть?

– Нет, – ответила я. – С желудком все нормально.

– Головокружение?

– Нет.

Похоже, доктор начал терять ко мне интерес.

– Может, горло болит?

– Нет, горло меня ничуть не беспокоит. – Я решила, поскольку времени у доктора было немного, перейти непосредственно к делу: – То, что случилось с мисс Ван Аллен, просто ужасно.

– Да, – равнодушно кивнул он. – Может, температура повышается?

– Да вроде бы нет. Все это произвело на меня страшное впечатление, поскольку… Понимаете, это я ее нашла.

Равнодушие исчезло, теперь доктор смотрел на меня сочувственно.

– И это, должно быть, отразилось на вас самым негативным образом, – заметил он.

– Да, я была в полном смятении. – Тут я тоже не солгала, просто немного преувеличила, и подпустила в голос трагизма. Если сочтет меня женщиной, склонной к истерикам, так тому и быть.

– Это и есть источник всех ваших проблем. Такого рода истории глубоко потрясают. Расшатывают нервную систему, знаете ли. И самое лучшее в таких случаях – это побольше отдыхать. Сон у вас наверняка нарушен?

– Да, – совершенно честно ответила я.

– Хотите выпишу вам снотворное?

– Нет, пожалуй, не стоит. Но вы позволите задержать вас еще на несколько минут? Хотелось бы кое-что обсудить.

– Конечно, – добродушно ответил он. – Что вы желаете мне рассказать?

– Я зашла к ней в комнату, чтобы поговорить, и увидела, что она лежит на полу. Поначалу я не поняла, что она мертва. Подумала, она просто упала и ударилась головой – что-то в этом роде, поскольку на полу рядом с ней валялся бокал. И я решила, что ей вдруг стало плохо, когда она пила вино.

– Вон оно что, – как-то осторожно заметил доктор, словно счел эту информацию интересной, но не хотел, чтобы я об этом знала. А потом заглянул в саквояж, будто искал там что-то. Мне ничего не оставалось, кроме как продолжить.

– Насколько я понимаю, это уже не первая трагическая смерть в Лайонсгейте, – грустно заметила я.

Он поднял на меня глаза:

– Это вы о чем?

– Несколько лет тому назад тут погиб молодой человек.

– Ах да, – коротко кивнул он. – Вы имеете в виду Эдвина Грина.

– Да. И полагаю, вас тогда тоже вызвали сюда. – Наверное, мое стремление получить информацию выглядело слишком явным, но я не видела другого способа получить ее.

– Нет, тогда я здесь не работал. Тогда вызывали доктора Брокхерста.

– О, – разочарованно протянула я. Ведь я так надеялась услышать отчет из первых рук о смерти Эдвина Грина. Теперь же все мои старания, похоже, пошли прахом. Был еще ничтожный шанс узнать что-нибудь полезное, но я не слишком обольщалась на сей счет. Возможно, мне удастся поговорить с этим доктором Брокхерстом.

– Наверное, уехал отсюда сразу после скандала? – невинным тоном предположила я.

– Никуда он не уезжал. До сих пор живет в деревне. Вышел на пенсию, хотя время от времени принимает частных пациентов. Некоторые из его старых пациентов мне не доверяют. Я прожил здесь уже шесть лет, но до сих пор считаюсь новичком.

– Понимаю. Так вы не жили в деревне, когда погиб Эдвин Грин?

– Нет. Но, разумеется, читал об этом в газетах. И если честно, сильно сомневался, стоит ли мне сюда ехать. Терпеть не могу скандалов. Но здесь все было так тихо и спокойно… ну, вплоть до этой истории. Вы не должны слишком много думать об этом, миссис Эймс, не рекомендую. И если вдруг ощутите беспокойство, самый лучший способ – это выпить стаканчик бренди.

Похоже, проку от него больше не будет.

– Спасибо вам, доктор.

Тут в дверь тихо постучали, и в комнату вошел Майло.

– Слышал, тут опять произошло… О, прошу прощения, – тут же добавил он, переводя взгляд с меня на доктора и обратно.

– Доктор Джарвис, сэр, – представился мой гость. – А вы, должно быть, мистер Эймс?

– Да.

– Не могли бы мы поговорить с вами в холле?

Майло покосился на меня и кивнул:

– Конечно.

Доктор Джарвис обратился ко мне:

– Так, значит, рекомендую побольше отдыхать, миссис Эймс. Ну и выпить рюмочку бренди, когда захочется, тоже не помешает.

– Спасибо, доктор.

Он остановился на пороге. Затем, словно опасаясь, что я снова начну задавать вопросы, выпалил:

– А доктор Брокхерст сейчас в Италии. Как там, должно быть, славно в это время года.

Майло бросил на меня многозначительный взгляд. Намекал мне, что мы променяли поездку в Италию на это отвратительное путешествие в Лайонсгейт.

Затем мужчины вышли, и я разочарованно вздохнула. Доктор Джарвис ничем мне не помог. Что еще хуже, врач, которого вызвали осмотреть тело Эдвина Грина, уехал на отдых в Италию. А что, если попробовать поискать кого-то в деревне, кто захочет поделиться воспоминаниями об этом происшествии?

Через несколько минут в комнату вошел Майло и затворил за собой дверь.

– О чем это вы там секретничали? – поинтересовалась я.

– Доктор сказал, что у тебя расшатаны нервы и я должен обращаться с тобой как можно деликатнее, – скептически заметил Майло. – Наплела ему с три короба, а он и рад.

Я рассмеялась:

– Он прописал мне бренди и снотворное. Очевидно, считает, что в бессознательном состоянии я буду чувствовать себя гораздо лучше.

– Да, к слову о бессознательном. Слышал, с мистером Робертсом что-то случилось, это так?

– Да, он потерял сознание, упал прямо в холле. И я очень испугалась за него.

– Так испугалась, что решила побеседовать с доктором?

– Ну, что-то в этом роде.

Приподняв бровь, Майло ждал продолжения.