– Надеюсь, вам понравится, – сказал он и развернул подрамник к нам.

Мы остановились перед картиной, и у меня перехватило дыхание. Да, несомненно, он польстил мне, но не приукрашенно внешнее сходство поразило меня в этом портрете. Все дело было в игре красок, игре света и теней на заднем плане. И еще ему удивительно точно удалось передать грусть и надежду – те эмоции, что владели мной теперь, когда тайна Лайонсгейта наконец была раскрыта. Было в этой картине нечто загадочное и непостижимое, как и в самом мистере Уинтерсе.

– Потрясающе, – пробормотал Майло. – Вам удалось постичь саму ее душу.

– Да, просто чудесно, – пролепетала я. – Мне очень нравится.

Мистер Уинтерс заулыбался:

– Страшно рад. А знаете, я ведь давно забросил живопись. Но теперь думаю снова заняться. Просто есть такие люди, которые так и просятся на холст.

– О, да, – отозвалась я. – Я всегда буду в числе самых преданных ваших поклонниц.

– Как только люди увидят этот портрет, – заметил Майло, – уверен, недостатка в заказах у вас не будет. Сколько я должен вам за него?

– О, нет, – не сводя с меня глаз сказал мистер Уинтерс. – Миссис Эймс заплатила мне достаточно.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Буду беречь его, как истинное сокровище.

– Все же мистер Уинтерс замечательный художник, согласен? – спросила я Майло, когда мы на машине направились к Лондону. На небе ярко сияло солнце, дороги высохли. Я была весела и беззаботна.

– Да, прекрасный, – согласился Майло. – И работу он создал замечательную. Хотя теперь думаю, нам все же стоило заказать ему твой портрет ню. Специально для твоего спутника жизни.

Я неодобрительно покосилась на него:

– Думаю, и одного портрета вполне достаточно.

– Ну, как скажешь.

– Чем теперь займемся? – Нам хотелось какое-то время побыть в Лондоне, но я знала: надолго Майло не хватит. Он просто не мог долго усидеть на одном месте. И я была уверена, что не пройдет и месяца, как он захочет убраться из города.

– Теперь, любовь моя, – сообщил Майло, – я намереваюсь увезти тебя в Италию.

– Не стану возражать, – откликнулась я. – После всех этих испытаний мне необходим хороший отдых.

– Вот и отлично, – кивнул он. – А я уже присмотрел нам отличную виллу.

– Тогда прикажу Винельде срочно начать паковать новые вещи. Она наверняка обрадуется перспективе съездить на континент.

– Винельда в Италию не едет.

– Вот как? – удивилась я. – Но почему?

– Потому что меня раздражает, что она все время шастает где-то поблизости, всюду сует свой нос и неожиданно врывается в комнаты. И Паркс тоже не едет. Только мы с тобой, вдвоем на итальянской вилле.

Мне нравилось его предложение, но все же я не сдержалась и поинтересовалась:

– Кто же тогда будет заботиться там о нашей одежде?

Он улыбнулся улыбкой испорченного мальчишки, подтверждая тем самым мои подозрения.

– А она нам и не понадобится.