– Ой, кто это у нас очнулся? Вы гляньте.

Камера снова перешла с Лютера на мужчину в костюме. Он лежал на полу, луковицами вылупив глаза.

– Мистер Роу, позвольте вам представить бывшего лейтенанта чикагской полиции Джек Дэниэлс. Джек, это мистер Питер Роу. Питер, если Джек Дэниэлс не даст правильного ответа на этот вопрос, вы умрете. Как вам такое? От нее требуется единственно сказать, где мы с вами находимся.

Человек, извиваясь на полу, глухо завопил сквозь скотч.

– Шесть секунд, Джек.

Первые два убийства произошли снаружи. А это где-то внутри.

– Четыре секунды.

Джессика Шедд убита на мосту Кинзи-стрит… Реджинальд Маркетт у «Аквариума Шедд»… Маркетт.

Он убивает людей в местах, связанных с фамилией предыдущей жертвы?

– Две секунды… Одна секунда… И…

– Маркетт! – провопила я в айфон.

– …время истекло.

Человек на полу неистово кивал.

– Что ты сказала, Джек? – переспросил Лютер.

Из мест Чикаго, связанных с фамилией Маркетт, мне припомнилось лишь одно:

– Маркетт-Парк.

– Ах, какая опрометчивая ошибка, Джек, – гнилостно улыбнулся Лютер. – Это место, по-твоему, выглядит как парк?

Камера панорамно прошлась по интерьеру какого-то офиса. На стенах дипломы, сертификаты.

– Ты видишь здесь где-нибудь голубей, белочек? Слушай, а ты точно была лейтенантом? Мне кажется, вашим сотрудникам должен вначале устраиваться тест на смекалку. Разве нет?

Блин. Ну конечно.

– Маркетт-Билдинг, – догадалась я. – Ты в здании Маркетт-Билдинг. В центре, на Дирборне.

Лютер кивнул, глядя куда-то на сторону.

– Да, но это был не первый твой ответ. Надо обратиться к судьям, выслушать их вердикт. Господин юрист, мы принимаем этот ответ?

Камера переключается на мистера Роу, который кивает так отчаянно, что того гляди надломит себе шею.

– Судьи, похоже, не возражают. А значит, нам теперь предстоит бонусный вопрос.

Я приподнялась и оглядела весь приемный покой. Где Фина, черт его дери, носит?

– Ты сказал, что отпустишь его, если я угадаю.

– Я такого не говорил. Я сказал, что убью его, если ты ошибешься. Те же правила распространяются и на бонусный вопрос.

– Он у тебя последний? Или ты будешь пытать меня, пока я не ошибусь?

– Давай так: всего вопросов будет три. Если ты на все ответишь правильно, мистер Роу доживет до падения занавеса. Вот номер второй: назови точное время, когда распрощался с жизнью Реджинальд Маркетт?

Я миновала окошко регистрации и в конце коридора углядела Фина, сгорбившегося над питьевым фонтанчиком.

– А сколько времени у меня на раздумье? – спросила я, растягивая время.

– Не больше минуты.

Я бежала по коридору уже чуть ли не трусцой и махала, чтобы привлечь внимание Фина, решившего, похоже, выдуть весь водопровод.

– Алло, Джек? Ты, кажется, отвлекаешься. Ты там что, разгуливаешь?

– Да так, ноги немного разминаю, – ответила я, превозмогая одышку.

– Переключи камеру. Покажи, на что ты смотришь.

Я уже стояла рядом с Фином, и картинку специально переключила на приемный покой. Улучив таким образом момент, Фину на ухо я прошептала:

– Лютер сейчас в здании Маркетт-Билдинг убивает парня по фамилии Роу.

Фин кивнул и выхватил свой мобильник.

– Ладно, Джек, переключайся обратно на свою припухлую мордашку и давай ответ на мой вопрос.

– Погоди, я думаю.

– Думать не обязательно, достаточно просто знать. Время смерти.

Время смерти Маркетта.

Сброшен у аквариума около двух часов дня. Ну же, давай. Соображай.

Я представила тот мой листок с записями.

– Джек, десять секунд.

Убийство Джессики Шедд указало на расправу с Маркеттом. Ее фамилия стала следующим местом: «Аквариум Шедд». Так что же за подсказка намекнула на время смерти?

– Семь секунд.

Сама книга? Нет, слишком объемно.

Загнутая страница; вот это уже горячее.

Загнутая страница, найденная в животе у Шедд, была из тридцать первой главы «Поджигателя».

– Пять секунд.

Номер страницы. Какой он там?

102.

Коронер сказал, что Маркетт был убит непосредственно перед тем, как ближе к двум его скинули у аквариума. То есть примерно через час после расправы.

– Четыре… Три… Два…

– Ты убил Маркетта вчера, в час ноль два пополудни.

Лютер кивнул; мне показалось, даже с некоторым разочарованием.

– Хм. Может, ты и не такая тугодумка, как я считал. Ладно, последний вопрос. Как заканчивается роман «Убийца и его оружие»?

– Я его еще не дочитала. Прочла только «Поджигателя».

– В самом деле? И как, понравилось?

– Представь себе, да. Автор реально сумел влезть в голову к психопату. Кстати, он еще жив? Я имею в виду, Эндрю З. Томас.

– Энди будет жить вечно в своих произведениях. А теперь отвечай на вопрос.

– В конце «Поджигателя» герой сжигает себя заживо.

– Вопрос был не этот. А об «Убийце и его оружии».

Черт. Ну почему я не прочла его первым? Я закрыла глаза, припоминая заднюю обложку книги. О заурядном парне, пестующем в себе убийственные инстинкты. Томас писал о нигилизме. И увлекался Данте.

– Пять секунд, Джек.

– Он…

– Да?

Была не была.

– Он низвергается в ад, – пальнула я наобум.

В глазах Лютера что-то продрожало, а затем он кивнул.

– Что ж, неплохо. Ты вычислила, даже не читая книги?

– Просто прикинула.

– Удачно прикинула. Правильно. Так что теперь мистер Роу доживет до падения занавеса.

Лютер перевел камеру на мистера Роу, и я с муторной ясностью поняла, что именно произойдет дальше.

Человек, назвавшийся Сайдерсом, положил свой айфон на стол и уставился сверху на Роу смоляными, непроницаемыми глазами. Из кармана джинсов он вынул нож и выкинул лезвие.

Серебристое. С отблесками. Невероятно острое.

Похожее больше на коготь хищной птицы, чем на нож.

– Пожалуйста, не делайте этого, – залепетал Роу, но сквозь слой скотча на губах послышалось лишь невнятное мычание.