- ‘Ты когда-нибудь раньше был с женщиной?’

- Нет’ - признался он.

Она расшнуровала лиф платья. Две половинки распахнулись, открывая ее груди, полные и идеальной формы.

Она взяла руку Кристофера, разжала его пальцы и положила их на одну из них. В прохладном ночном воздухе сосок казался твердым и гордым. Он сжал его между большим и указательным пальцами, и она ахнула.

- Осторожно, - прошептала она. Оседлав его, она развязала поясную ткань и раздвинула складки. Ее длинные волосы касались его груди, губы покрывали его лицо поцелуями. Она потерлась о него всем телом.

"Руфь!" - взмолился маленький уголок его сознания, но он не обратил на это внимания. Его желание было непреодолимым, яростным огнем, который скорее прожжет его кожу, чем будет сдерживаться.

С тихим криком тоски он перекатился на нее сверху. Она легла на спину и раздвинула свои бедра, а затем обхватила его ими. Она скрестила лодыжки на его ягодицах и стала искать его мужественность нижней частью тела. Он обнаружил, что это было тяжело и жарко, чтобы встретить ее. Она задохнулась, когда поглотила его сладкими губами своего влагалища, и он встретил ее толчок за толчком. Казалось, это длилось мгновение и целую вечность, а затем он почувствовал, как его тело содрогнулось над ней, а пенис запульсировал, перекачивая свою детородную сущность в ее лоно. Она уперлась пятками в его ягодицы, заставляя его еще глубже погрузиться в себя, решив впитать каждую каплю, которую он мог ей предложить.

Кристофер проснулся поздно. В Калари он всегда вставал до рассвета, выполняя свои обязанности до начала дневных тренировок. Он не мог вспомнить, когда в последний раз спал после восхода солнца.

Он наслаждался этой роскошью. Воспоминания о прошедшей ночи нахлынули на него с такой силой, что он почувствовал, как снова начинает напрягаться. Случилось ли это на самом деле, или это был сон? Нет. Он чувствовал ее запах на своей коже, запах кокоса, мускуса и пота.

По его лицу расплылась улыбка. Его тело светилось от вчерашнего вечера, и солнце согревало его кожу. Он протянул руку, но Тамааны уже не было рядом. Возможно, она не хотела, чтобы Джаянтан застал их вместе. С острым ощущением остаточной похоти он сел и огляделся.

Там же лежало ее одеяло, расстеленное на примятой траве. Ее ослик все еще стоял привязанный к тому же дереву и жевал сорняки. Но она уже ушла.

Ворона пролетела через двор и скользнула в пагоду. Он удивился, почему Джаянтан не пришел разбудить его. Обычно он никогда не упускал случая указать на недостатки Кристофера.

Он неохотно отправился на поиски Джаянтана. Поднявшись по ступенькам к пагоде, он увидел ворону прямо за дверью, которая клевала что-то на земле, но с того места, где он стоял, он не мог разобрать, что это было. Над вороной жужжала туча мух. Крысы шмыгнули в темноту, когда он вошел в здание, и он вспомнил предупреждение, которое дал Джаянтану. Эти здания - гнезда паразитов.

После яркого солнца снаружи ему потребовалось некоторое время, чтобы глаза привыкли к полумраку. Потом еще мгновение, чтобы понять, на что он смотрит.

Джаянтан лежал на спине, но не спал. Его горло было перерезано длинным вертикальным разрезом от подбородка до грудины. Рана была открыта так широко, что Кристофер мог видеть торчащие из нее позвонки. Мешочек с рубинами исчез. Его окружала лужа засохшей крови, в которой кишели мухи. На его краю на каменном полу был маленький голый след, отпечатавшийся в крови. Такого же размера, как и ступни, которые были прижаты к его ягодицам прошлой ночью.

С яростным рычанием Кристофер выбежал на улицу. Он пристегнул свой меч, схватил уруми и выбежал на дорогу.

Утренний туман приглушил пыль, и в такую рань на улице больше никого не было. Он ясно видел следы голых ног Тамааны. Он последовал за ними к горе, каждый шаг его был наполнен его ненавистью. Уруми зашипела рядом с ним, и он представил себе, что сделает с ней, когда поймает ее.

Недалеко от дороги ее следы сворачивали к козьей тропе, которая вела вдоль отрога горы. - Кристофер помолчал. Тропинка была каменистой, слишком твердой для легких ног Таманы, чтобы произвести хоть какое-то впечатление. Неужели она пошла этим путем? Или это был просто обман, чтобы сбить его со следа?

Она все это время обманывала его. Ферма манго, бедный старый отец, который не мог позволить себе ее приданое, - все это ложь. Изнасилование было инсценировано. Джаянтан был прав насчет этого, хотя Кристофер был слишком зол, чтобы чувствовать вину. Насильник, должно быть, был сообщником Таманы. Без сомнения, он намеревался сбежать, как только появится Кристофер, и, возможно, вернуться е Тамаане ночью. По крайней мере, эта часть плана провалилась.

Он удивлялся, почему она не убила его, когда у нее была такая возможность. Сентиментальность? Он вспомнил ощущение ее тела вокруг себя, прикосновение ее кожи и сжал кулаки в ярости от ее предательства. Он заставит ее страдать, когда догонит ее.

Он проверил дальше по дороге, но следов больше не было. Должно быть, она пошла по козьей тропе. Он последовал за ней, петляя по крутому склону горы. Он не был опытным следопытом, но в небольшом углублении, где земля была еще влажной, он увидел свежеотпечатанный след босой ноги. Он поспешил дальше, разминая уруми.

Тропинка обогнула выступ в горе и неожиданно оказалась в небольшом овраге. И вот она здесь. Одна, стоящая на валуне, безоружная. Должно быть, она услышала его приближение, но не сделала ни малейшей попытки убежать. Она потеряла свое сари, на ней был только корсаж и короткие штаны из оленьей кожи, которых он раньше не видел.

- ‘Ты следил за мной, - сказала она. - В ее голосе звучало удивление.

В своей ярости он почти сразу же бросился на нее. Но что-то в ее позе остановило его. В ней была какая-то сила – чувство самодовольства от того, чего она достигла, - которая проникла в его гнев и заставила его насторожиться.

- ‘А где же рубины?- потребовал он ответа.

- ‘В надежном месте. Твой друг Джаянтан был верным слугой. Когда он увидел, что я приближаюсь, он попытался проглотить драгоценные камни своего хозяина, чтобы удержать их