В Бастии на борту собрались все инженеры и механики базы, и мы вышли в море для испытаний. Все они дружно качали головами, чесали подбородки и разводили руками. В конечном итоге было принято решение, что лодку необходимо поставить в сухой док и проверить все валы и винты.

– Но где? – поинтересовались мы.

– Ну… – они переглянулись, – здесь у нас нет такой возможности, да и на Маддалене тоже.

Корни прищурился и с явным интересом взглянул на собравшихся.

– Мальта? – спросил он.

Мы отправились на Мальту на следующий день.

Переход на Мальту оказался интересным и насыщенным событиями. Начался он с выполнения весьма приятной обязанности доставить на Маддалену капитана Стивенса и коммандера Аллана. Все мы их очень уважали и всегда с удовольствием проводили время в их компании. И в этот раз они, несмотря на сильное волнение, большую часть путешествия провели на мостике.

На Маддалене они нас покинули, а мы в очередной раз поздравили себя с тем, что наши командиры – умные, понимающие, в общем, во всех отношениях замечательные люди. В июле 1943 года капитан Стивенс был назначен командующим Береговых сил Средиземноморья, число подведомственных ему кораблей быстро увеличивалось, да и сфера их деятельности постоянно расширялась. Чтобы постоянно держать руку на пульсе, ему приходилось много путешествовать на разные базы. Он посещал их поочередно, причем старался делать это по возможности чаще. А поскольку этого человека везде любили и уважали, его визитов всегда ждали с радостью.

Капитан Стивенс всегда (в отличие от многих старших офицеров) проявлял искренний интерес к делам даже младших офицеров и знал многих из нас по именам. Во время своего последнего визита в Бастию он принял участие в прогулке на джипах, организованной младшими офицерами (включая Деррика и меня) по горам севера Корсики и вниз к живописной деревушке Сент-Флорент, расположенной на западном берегу. Таким образом он достигал одновременно двух целей: отдыхал и лучше узнавал людей.

Бобби Аллан тоже был чрезвычайно популярной личностью, и мы с восторгом приветствовали новость о его награждении орденом Британской империи 4-й степени.

На этот раз мы шли на Мальту через остров Искья, где была база катеров. Искья – удивительно живописный островок – близнец Капри, расположенный в Неаполитанском заливе. Для нас там не было ничего интересного, кроме его природной красоты, но Корни устроил для нас заход в Неаполь за припасами. Неаполь теперь стал крупным центром судоходства, поэтому в понятие «запасы» можно было включить все, что угодно.

Мы разделились и приступили к работе. Корни отправился на военно-морские склады с заявкой на двух листах, которую мы втроем предварительно подготовили. В нее мы включили абсолютно все, что может понадобиться, чтобы содержать 658-ю в порядке, – от банок краски до ветоши для протирки и от канатов до запасных баллонов для огнетушителей – всего этого мы никогда не получали в нужном количестве. Причем заказ мы сделали в масштабе флотилии. Понятно, что физиономия старшины-снабженца выразила крайнюю степень изумления, когда он ознакомился с заявкой, но Корни оказался весьма убедительным, поведав грустную и очень трогательную историю о нашей флотилии, отрезанной от внешнего мира и затерянной в самом диком уголке Корсики. Почти вся команда приняла участие в погрузке на корабль припасов, которые мы планировали по возвращении раздать во флотилии.

На продуктовом складе меня ждал еще больший успех. Мы доставили январскую норму джина на Маддалену шестью неделями раньше, и с тех пор в Бастию ничего спиртного не поступало. Мы чувствовали себя крайне неловко, потому что не могли ответить на гостеприимство американцев, которые охотно принимали нас у себя, а их кают-компания по разнообразию спиртных напитков напоминала коктейль-бар отеля «Уолдорф-Астория».

Поэтому я прибыл в Неаполь хорошо подготовленным, иными словами, располагая документом, подписанным командиром 56-й флотилии канонерских лодок и торпедных катеров и снабженным нашей печатью. В нем говорилось, что «ни одна лодка флотилии не получала спиртного в феврале, а младший лейтенант Рейнолдс уполномочен получить его из расчета 1 бутылка на каждого из следующих офицеров: лейтенант-коммандер Дж. Д. Мейтленд, лейтенант К. Бёрке…».

Все это было чистейшей правдой, хотя представлялось чрезвычайно сомнительным, что нам удастся убедить снабженцев любой другой базы, кроме неапольской, удовлетворить наш запрос в полном объеме. В Неаполе была очень большая база, и ее служащие редко сталкивались с флотилиями канонерок и катеров. Так что шанс был.

Со склада я вышел в сопровождении трех ухмыляющихся матросов, тащивших нагруженную тележку. Но их расплывшиеся в улыбках физиономии не имели никакого отношения к полученным мной тридцати шести бутылкам джина. Они с вожделением поглядывали на стоящие друг на друге ящики пива – первая норма спиртного, которую мне удалось выбить для них с самого Рождества.

Остальной груз составляли сигареты (их были тысячи!) по шесть пенсов за два десятка, «натти» (для моряков любой шоколад – «натти»), мыло, зубная паста и все остальные предметы роскоши, которые мы не могли получить из других источников. В тот вечер на лодке царило оживление. Людям было выдано по три бутылки пива – понятно, что доза для цыпленка, а не для мужчины, но это было столь редкое событие, что каждая капля напитка смаковалась, как хорошее шампанское.

Мы вовсе не стремились оставаться вдали от Бастии дольше, чем это было необходимо, поэтому уже на следующий день мы вышли в море и взяли курс на Мальту. Когда за бортом остался остров Искья, Корни задумчиво посмотрел на проплывающий мимо остров Капри и послал в машинное отделение за механиком.

С тех пор, как наши лодки участвовали в принятии капитуляции острова во времена Салерно, Капри стал местом отдыха американцев, причем британский персонал туда, как правило, не допускался. Было откровенно жаль находиться так близко и не иметь возможности взглянуть на хорошо разрекламированные красоты этого места, да и хотелось проверить восторженные байки команды 663-й, однажды здесь побывавшей.

Наш курс на юг проходил очень близко (если не придираться слишком строго) от входа в гавань. Странно, конечно, но что поделать, в жизни случаются и более странные вещи. Так вот, когда до входа оставалось каких-то несколько сотен ярдов, все двигатели по очереди начали кашлять, глохнуть и вообще вести себя кое-как. Их запускали заново, но они активно не желали работать как следует. Корни немедленно позвонил в машинное отделение «стоп бортовые двигатели», приказал Тони поднять флаг «Гарри 2» и воскликнул:

– Черт побери, Ровер, кажется, нам придется зайти на Капри и выяснить, что случилось с двигателями!

Сохраняя на лицах мрачное выражение, мы вползли в гавань и пришвартовались у стенки рядом с американским эсминцем. На причале моментально появился крайне недовольный представитель американских портовых властей и крикнул Корни:

– Эй, лейтенант, вы разве не знаете, что вам нельзя здесь находиться? Что у вас случилось?