когда должен. Чтобы доставить вам удовольствие. На сей раз я даже мизинцем не пошевелю ради этого. Я хочу, чтобы вы ушли. Мне необходимо обсудить ситуацию с мистером Гудвином.

— Валяйте. Я не стану вас перебивать.

— Конечно не станете. Как по-вашему, какое воздействие оказывает автоматизация на хомо сапиенс?

— Да пошли вы к черту! — Кремер встал и вышел из кабинета.

Я не решился высунуть голову в прихожую, пока не хлопнула входная дверь, и только после этого отправился проверить, действительно ли инспектор ушел. Вернувшись, я сел за свой стол и сказал:

— Хорошо. А теперь давайте обсудим.

Вулф в ответ прорычал:

— Гррр!

— Ну ладно. Тогда обсуждать буду я. По вашим словам, все то, что Вон сказал во вторник, не имело отношения к его смерти. Вы заставили меня подтвердить, будто я понятия не имел, кого и о чем собирался спрашивать Вон, хотя отлично знали, что кое-какие мысли у меня имелись. Вчера вас совершенно не заинтересовало, что, по словам Вона, миссис Брук умела имитировать ее голос. Если на поверку окажется, что она убила Сьюзан и Вона, то в какое положение вы меня поставите?!

— Я пришел к выводу, что она не убивала.

— Да, знаю, что пришли. А вот я — нет. Насколько нам известно, Вон ни с кем не контактировал из тех, кто замешан в этом деле, кроме четы Брук. Кому еще он собирался задать пару вопросов?

— Без понятия. А что касается миссис Брук, помимо отсутствия внятного мотива, она могла сделать тот телефонный звонок и имитировать голос мисс Брук только в том случае, если знала о свидании в восемь вечера, что маловероятно. Но если она не звонила, тогда кто? Возможно, это могла быть сама мисс Брук, хотя тут нет никакой уверенности. Я по-прежнему сомневаюсь в этом. И самое главное. Вернувшись домой, миссис Брук сказал Вону, что видела, как мистер Уиппл входит в здание. Только подумай. Она в той квартире стирает отпечатки пальцев с дубинки, которой только что убила свою золовку. Любой идиот именно так и сделает. Она удирает с места преступления. Что сделает любой идиот. Однако, оказавшись на улице, разве она не осталась стоять там, пока не увидела, как мистер Уиппл входит в дом? Абсурд. Быть может, она заметила его, когда улепетывала? Возможно. Но в таком случае стала бы она говорить мистеру Вону, что видела, как появился мистер Уиппл? Я в это не верю.

Я секунд пять обдумывал ситуацию.

— Но тогда что еще?

— Ничего существенного.

— Ну ладно. — Я решительно встал с места. — Тогда я беру отпуск без сохранения содержания. Два часа или два дня. Пока не знаю.

— Если повезет, на все про все уйдет два часа. Лучше потрать свое время на мистера Вона, пусть даже весь легион Кремера путается у нас под ногами. — Он потянулся за стопкой писем.

И я пулей вылетел из кабинета.

В своих отчетах я никогда не пропускаю ни одного важного шага, вперед или назад. Если я зарабатываю очко или получаю щелчок по носу, то должен это осветить. И все же будет пустой тратой времени и места рассказывать вам о реакции консьержа в доме на Парк-авеню на тот факт, что я вдруг заговорил, или о том, как Долли Брук восприняла новость, а это явно стало для нее новостью, об убийстве Питера Вона. В данном случае важно лишь то, что я не продвинулся ни в ту ни в другую сторону, поскольку Вулф уже вычеркнул Долли Брук из списка подозреваемых. Менее чем за два часа я получил нечто вроде алиби — железного алиби, при наличии которого можно смело закрывать дело. В среду вечером, без двадцати восемь, Кеннет и Долли Брук сидели за обедом с еще одной супружеской парой из этого же дома, а незадолго до девяти еще две пары присоединились к ним для вечерней игры в бридж, которая закончилась около часу ночи. Я проверил информацию у всех трех женщин: у двоих лично и у одной по телефону, и у двоих мужчин. Когда я вернулся в старый особняк из бурого песчаника, Вулф в столовой уже заканчивал ланч, и ему хватило одного взгляда на мое лицо, чтобы понять, как обстоят дела. Я сел на свое место, Фриц принес еду, и я умял здоровущий кусок жареного шэда, предварительно замаринованного в смеси оливкового масла и лимонного сока c добавлением лаврового листа, тимьяна, душицы, и три поварешки щавелевого соуса. Я взял только три поварешки, потому что перед отходом ко сну я пойду на кухню, разогрею остатки щавелевого соуса, намажу его на фирменный хлеб Фрица, посыплю мускатным орехом и запью все это стаканом молока, держа наготове ложку, чтобы подбирать стекающий при откусывании соус.

Когда мы с Вулфом прошли в кабинет, ни один из нас не стал упоминать Долли Брук. Я лишь сказал, сев на место:

— Я вычту из общего счета двадцать два доллара за два часа работы.

— А я предпочитаю не делить плату за это представление, — отмахнулся Вулф. — Долг платежом красен. Предположительно Вон звонил из дома.

— Всего лишь предположительно. Когда спустя час я позвонил ему домой, какая-то женщина, скорее всего горничная, сказала мне, что он недавно ушел.

— А где он живет?

— На Западной Семьдесят седьмой улице. Между Пятой авеню и Мэдисон-авеню. Предположительно с родителями. В телефонном справочнике телефон значится за миссис Самюэль Вон.

— Нам необходимо знать обо всех его вчерашних передвижениях. До и после того, как он звонил сюда.

— Непременно.

— И как ты предлагаешь действовать?

— Поспрашивать людей. Рутина. Если хотите ускорить процесс за деньги, можно привлечь Сола, Фреда и Орри. У нас даже будет одно преимущество: у всех уже будут готовые ответы на наши вопросы. Поскольку они наверняка успели побеседовать с копами.

— Это невыносимо! — пробурчал Вулф.

— Да, сэр. А весь этот сыр-бор еще больше осложнит дело. Может, нам стоит просто спокойно посидеть и погадать, кому именно, мужчине или женщине, Вон собирался задать те вопросы. Я как раз размышлял об этом в такси по дороге домой.

— И?..

— В том состоянии, в котором он уходил от нас во вторник утром, ему оставалось только вернуться домой и завалиться спать. К часу дня он наверняка еще дрых без задних ног. В телефонном разговоре он сказал, что проспал семнадцать часов кряду, а значит, проснулся в шесть утра. Таким образом, в его распоряжении был весь день, и он безусловно с кем-то встречался перед тем, как позвонить мне. Он сообщил