одежды, ни опознавательных значков, чтоб получалась единая, ничем не ограниченная веселая толпа.

Он был божественно красив, очень учтив и галантен. Он бесподобно танцевал, и я была на вершине счастья. Он, правда, сразу спросил, кем же я собираюсь стать, и я вполне честно ответила, что врачом. Он оказался специалистом по компьютерам. И больше мы ни о чем друг друга не спрашивали. Танцевали, смеялись, шутили. Потом начали встречаться на нейтральной территории, в Большом парке. Я приходила туда в штатском. Как мы любили друг друга! Какие подарки он мне дарил! Я была в восторге от его манер, речи, изысканности во всем. Такой предусмотрительности я еще не встречала. И эта сказка продолжалась, пока, за две недели до выпускного, он не предложил мне выйти за него замуж. Я обрадовалась, но спросила: неужели он согласен будет меня ждать? Сначала он удивился:

— Почему ждать?

— Но как же! Скоро выпускной, а там прощай Даярда! И может надолго.

— Так ты из Джанерской Школы?!

Несколько секунд он молчал, ошарашенный. На его лице сменялись крайнее изумление, и смятение, и досада… В следующее мгновенье он превратился из любящего мужчины в разъяренного монстра. Как он на меня орал! Он обвинил меня во всех пороках. Что я воспользовалась его чувствами, что я обязана была его сразу предупредить, что я джанер. Что джанеры вообще не имеют права называть себя женщинами: самоубийцы, не имеющие ни дома, ни детей, и много-много прочей гадости. Я была в шоке. Трое суток я не спала, не ела и не могла думать ни о чем, кроме этой потери. После занятий я запиралась в комнате и никуда не выходила. До чего же высоким оказался первый барьер, поставленный моею профессией! На четвертые сутки, я собрала все его подарки, отправила ему посылкой и уехала на море. Там я взяла лодку, выехала на середину залива и долго лежала, глядя в небо. А потом у меня сломался мотор, и я не смогла его запустить. Вызвать спасателей КНОЛа мне, без пяти минут джанеру, не позволяла профессиональная гордость, поэтому я со слезами пыталась сама устранить неполадки. Наверное, я возилась очень долго, потому что, к лодке подплыл парень и спросил:

— Девушка, вам не помочь? И почему вы не вызываете спасателей? — Я была в ярости и закричала на него:

— Я вам не девушка, я из Джанерской Школы! Я думала, что от этих слов он шарахнется от меня, как звездолет от слишком крупного астероида, а он вместо этого улыбнулся: А ты молодец, нечего здесь КНОЛовцам делать. И, ловко подтянувшись на руках, влез ко мне в лодку. — Без них обойдемся. — И занялся мотором, периодически поглядывая наменя, а потом спросил: Что-то еще случилось? Не из-за мотора же ты так расстроилась?

И я все ему рассказала. Чужому человеку легче рассказывать, поделиться самым сокровенным. Он слушал молча, а когда я окончила, спросил:

— Так, где живет твой возлюбленный? Что-то у меня появилось желание его навестить.

Но при этом у него было такое выражение лица, что я принялась его уговаривать этого не делать, боясь серьезной разборки. И когда он, сплюнув за борт, сказал:

— Ну, и тойс его посети, твоего любимого! — у меня отлегло от сердца. Незнакомец тоже был красив, но совсем другой, спортивной красотой сильного мужского тела. Он был очень ловок и умел, по крайней мере, мой мотор послушался его и завелся. Парень поднялся и, пожелав мне удачно сдать экзамены, спрыгнул в воду и уже издали крикнул:

— Мы еще встретимся!

А потом был выпускной вечер, и он пришел поздравить меня с выпуском. Мы танцевали с ним целую ночь, ничего не обещая друг другу, потому что уже через три дня мне нужно было улетать.

В день отлета я с утра собирала вещи — разрешенную сумку личного груза, и мама суетилась возле меня, уговаривая взять то одно, то другое. Нам казалось, что будет мало, хотя уже ничего больше не втискивалось. Прощались мы дома. Я не могла позволить семейным проводить меня, боясь показаться несамостоятельной, почти ребенком. И в космопорт я отправилась одна. В новенькой форме, с большой сумкой в руках. Вот, теперь мне чудилось, что мой груз потяжелел, по крайней мере, вдвое. Я уже выбилась из сил, когда чья-то сильная рука перехватила у меня ремень сумки. Я оглянулась, не ожидая помощи. Сзади стоял тот самый парень, тоже в джанерской форме, и снисходительно улыбался:

— Пойдем! Нам, похоже, по пути.

Он довольно легко нес мои вещи, закинув на плечо еще и свою сумку, правда, гораздо меньших размеров. Пройдя двойной пропускной контроль, мы попали к выходу на летное поле и здесь, под козырьком голубого навеса, остановились. Я растерялась. На летном поле было не меньше полутора десятков звездолетов. Даже, если отбросить все транспортники и чужие корабли, то все равно оставалось не меньше шести звездолетов, и каждый мог оказаться моим. Парень, между прочим, сказал:

— Давай прощаться? — Он посмотрел на меня долгим, почти печальным взглядом: — Ох, и дурак же был твой возлюбленный! Отказаться от такой девушки! Если б я только мог, я б обязательно женился на тебе.

Он умолк, а затем уверенным, хозяйским жестом левой руки обвел летное поле:

— Который из кораблей твой? — Я растерянно молчала.

— Хорошо хоть у нас с тобой один порт приписки. По крайней мере, есть шанс встретиться когда-нибудь.

И так как я все еще молчала, вновь спросил:

— Ну, который твой?

И я жалобно ответила:

— Я не знаю.

— Как не знаешь?! Свой корабль?! — И возмущенно добавил: Ну и пополненьеце! Название-то хоть помнишь, горюшко?!

Название я, естественно, знала. Поэтому выпалила быстро и уверенно: «Аргон».

— «Аргон»? — удивленно переспросил парень, и мне показалось, что вся печаль разлуки разом исчезла из его голоса. Он вновь подхватил мою сумку и скомандовал:

— Пошли! Таких милых стажеров у нас в экипаже еще не было.

Повернув голову, Денира увидела, что девушка внимательно ее слушает, и спросила:

— Как ты думаешь, кто был этот парень?

— Зенднор. — Сразу же угадала Аринда.

Денира осторожно и ласково погладила ее по голове.

— А хочешь, я расскажу тебе про твоего Сергея?

— Расскажи! — сразу оживилась Аринда, приподнимаясь

— С одним условием, — Денира прижала ее к постели, — ты будешь лежать очень смирно и после постараешься уснуть. Без приказа. Просто так, как засыпают обычные люди на Даярде, спокойно и мирно, договорились?

Девушка, соглашаясь, прикрыла глаза.

— Тогда слушай. Когда вас обоих принесли на «Аргон»…

Сигнал тревоги всегда раздается неожиданно.