Она не знала, сколько времени заняло падение: миг, минуту, час или вечность. Спокойно глядя перед собой, девушка слушала истеричные крики Уны:

– Владыка! Мы падаем! Тормозная система отказала! Мы погибнем, Владыка!

– Прости, – прошептала Марго, – мне очень жаль, если бы я знала… – Она не договорила, поскольку не видела смысла в последние минуты жизни компаньонки рассказывать ей теорию о своей вине…

* * *

Абсолютно абстрагировавшись от происходящего, девушка почти не почувствовала удара, способного вывернуть наизнанку все внутренности, и не заметила возникшего вокруг нее кокона. Единственное, что она была способна воспринимать – это залитый изнутри кровью шлем скафандра Уны. Ей следовало заплакать, но слезы застыли в ее винящей во всем себя душе. Но какой бы судьбы она себе ни пророчила, у Вселенной были на нее иные планы, и кокон вновь не допустил ее гибели.

Понимая, что она в очередной раз выживет, чтобы принести новые беды и смерти, девушка истерично рассмеялась.

Кокон постепенно рассеялся, а она смеялась и смеялась, пока что-то снаружи не сорвало крышу с капсулы, а в образовавшейся пробоине не появилось мужское лицо лет двадцати-пяти – тридцати на вид. Удивленно посмотрев на девушку большими карими глазами, он спросил на языке, которого она точно не слышала ранее, но, тем не менее, почему-то знала:

– Жива?

– А смысл? – спросила она и вновь разразилась истеричным смехом.

Алексио открыл глаза. Он находился на широкой кровати, а вокруг него все было перевернуто вверх дном: балдахин был сорван, столбы порушены, комод лежал на боку, а по комнате летал вырванный из подушек и одеял пух.

Удивленно осматриваясь вокруг, он с трудом осознавал, что это все последствия самой сумасшедшей страсти, какую он только мог себе представить. Улыбнувшись нахлынувшим воспоминаниям, он положил руки за голову и наблюдал за летающим на созданном открытой форточкой сквозняке пухом.

Раздался звук открывшейся двери, и из ванной вышла Динайри. Теперь ее образ более способствовал матери и Императрице, но Алексио было все равно. В его восприятии она по-прежнему была демоницей у креста.

Резко поднявшись, он ухватил ее за талию и привлек к себе:

– Что это было? – щекоча своим дыханием ей шею, прошептал супруг.

Вместо ответа Динайри села на него сверху и подарила горячий поцелуй.

От избытка эмоций у него кружилась голова. Видя это, сестра Амониса страстно произнесла:

– Для каждой зарианки самое главное – это семья. Ничто для меня не может быть важнее вас, Ваше Величество, и наших детей.

– А как же твои братья? – напомнил Император.

– Они мне больше не семья.

– И для тебя более не важно, живы они или нет? – продолжал уточнять супруг, перевернув Динайри на спину и лаская бархатистую кожу на ее изящной шее.

– Их благополучие и жизни меня не волнуют, но если они могут быть полезны нашей семье, то… – Она прерывисто задышала.

– И чем твоему Императору может быть полезен Амонис? – усиливая ласки, продолжил спрашивать Алексио.

– У него есть талант. Об этом говорят все. Он способен превратить вашу Империю в самое могущественное Государство во Вселенной. А то, что важно для Империи, важно и для нашей семьи.

– То есть, ты предлагаешь терпеть его выходки?

– Вы – Император. Если вы с чем-то не согласны, скажите мне, и я все улажу.

– Как бы я хотел тебе верить, – прошептал он.

– Верьте мне, – прошептала она и, рывком обхватив супруга ногами, вновь увлекла его в мир темной страсти.

* * *

Рафаэль Бертолуччо отдал последние распоряжения слугам и в величайшем волнении направил свой взор вверх. Он знал, что пока не откроются люки, он ничего не увидит, но грядущий визит был столь грандиозным событием для тортугария, что он не мог просто сесть в кресло-качалку и ждать, когда к парапету его крыши пристыкуется первый корабль…

Однако, как бы правитель Коддора ни готовился к визиту Ордена, выбравшего его дворец местом для своих собраний, стоило первым десяти кораблям окружить крышу его дворца, слезы гордости невольно увлажнили глаза господина Бертолуччо. Торопливо промокнув их салфеткой, он заторопился встречать своих могущественных гостей.

* * *

Амонис вошел в большой каминный зал, выделенный Рафаэлем для нужд Ордена, последним. Закрыв за собой дверь, он сел во главе стола, и, оглядев приготовленные правителем Коддора вазы с фруктами, блюда с легкими закусками и графины с напитками, открыл собрание:

– Рад, что вы все смогли отложить свои дела и срочным образом прибыть на Коддор, Братья. – Легкая улыбка коснулась кончиков губ Верховного зараса. – Поводом для нынешнего собрания послужила моя встреча с Великими матерями, состоявшаяся менее суток назад. К моему величайшему прискорбию, они обеспокоены: все разложенные ими карты судеб выглядят неутешительно. Это означает, что предпринятых нами с вами действий недостаточно для победы над древним врагом. И ситуация усугубляется тем, что Око Стихий видит приход Турала гораздо раньше, чем Великие матери ожидали.

– И когда Око видит приход Турала? – спросил Мастер, выглядящий старше остальных. Широкая седая прядь украшала его зачесанную набок длинную челку.

– Они не смогли мне ответить на это вопрос. Как вы знаете, Братья, Великие матери не имеют абсолютного понятия о времени. Известно одно: битва состоится раньше, чем они полагали, но не сегодня. А значит, нужно попытаться форсировать нашу к ней подготовку, возможно, тогда Око увидит более благоприятный для нас всех расклад… – Амонис вздохнул.

– Мне кажется, – взял слово медноволосый Мастер лет тридцати на вид, – следует усилить действия Рафаэля.

– Объясни, – потребовал Верховный зарас.

– Мы все видим регулярные отчеты об успешном присоединении к Империи втравленных Рафаэлем в военные распри миров. Уверен, что мы можем расширить список необходимых Империи планет и…

– Невозможно, – перебил его Амонис, – текущих военных ресурсов Государства на это не хватит, не говоря уже о том, что более масштабная компания зародит в умах правителей внеимперских миров зерна сомнения, и наша репутация из защитников мгновенно преобразуется в угнетателей, что в свою очередь создаст благоприятную почву для рождения очередной Конфедерации.

– А если нам пойти иным путем, – взял слово Мастер с седой прядью. – Жители Империи, благодаря ее колоссальным размерам, на сегодняшний день имеют множество, недоступных внеимперским мирам благ: свободная торговля, льготное образование, стопроцентное трудоустройство, медицина и многое другое. Если мы предложим все это новым участникам, они могут пожелать войти в состав Великого Государства. Ведь всем известно, лучше быть маленьким в большом, чем большим в маленьком.