На рабочем столе компьютера высветилось несколько ярлыков. Название одного из них сразу же привлекло внимание Джоанны: «Силиконовая любовь». Щелкнула мышкой, открылся файл. Это было что-то наподобие дневника. Слово за словом, строчка за строчкой… Душа Джоанны начала обливаться горькими слезами, потом слезы вырвались наружу горестным рыданием. С нездоровой фантазией Николя изложил все пережитое за последнее время, все, что он делал и о чем думал, будучи под влиянием наркотиков, о своей неопределенной сексуальности к девушкам, парням, матери, о виртуальной женщине, живущей в компьютере, с которой он играл в сексуальные игры и которая приходила в экстаз каждый раз, когда он дотрагивался до клавиш. Николя писал о своем отце, уверенный, что у них общая судьба.

Джоанна не выдержала этого потока безумно шизофренических мыслей, закрыла компьютер и отнесла его обратно в комнату Николя. Потом набрала номер психотерапевта. Не в силах произнести ни слова, Джоанна разрыдалась в трубку. Сквозь слезы и всхлипы она сказала:

— Извините, я мама Николя. Только что прочитала в компьютере записи сына, и они привели меня в ужас. Такое может писать только совершенно нездоровый человек. Это полная шизофрения! Он меня называет силиконовой женщиной, отвратительно грязными словами описывает все свои сексуальные фантазии, связанные со мною. Он идеализирует отца и его увлечение наркотиками…

— Прошу, успокойтесь. Вы не сказали мне ничего нового из того, что я знаю или о чем догадываюсь, исходя из наших психологических сеансов.

Джоанна прервала врача:

— Тогда почему вы ни разу не захотели со мной встретиться?

— Потому что, если бы Николя узнал о наших встречах, он сразу же потерял бы ко мне доверие. Если он замкнется в себе, наши встречи потеряют всякий смысл.

Немного помолчав, психотерапевт добавила:

— Я считаю, что прекращение всяческих контактов между вами было бы лучшим лечением для Николя. Подумайте над тем, чтобы отправить сына в какую-нибудь хорошую клинику, где он будет под постоянным присмотром врачей. Тем более что Анна готова быть рядом с ним.

У Джоанны не было слов. Неприятная догадка сжимала ей сердце:

— Эту идею подсказала ваша подруга Анна? Она странным образом внедрилась в нашу жизнь до такой степени, что заменила меня как мать.

— Вот, кажется, пришло время встретиться и с вами. Но вместо того чтобы говорить о сыне, мы будем говорить о вас.

Джоанна собиралась выйти из дому, немного торопилась, потому что ей очень не хотелось встретиться с Анной и Николя. Но они вошли именно в тот момент, когда Джоанна была уже на пороге. Она боялась встречи с сыном, но тот был на удивление спокоен и даже улыбнулся матери. Как назло, в эту минуту позвонил Марк.

— Привет, ты уже подъехал? Выхожу.

Николя сразу же понял, с кем говорила Джоанна. Его лицо мгновенно исказила злобная усмешка. Он зашел в свою комнату, сильно хлопнув дверью.

Вечером Джоанна решила заскочить домой, чтобы узнать, все ли в порядке с Николя. Стоя возле лифта с букетом роз в руках, Джоанна сказала Марку:

— Подожди здесь, я гляну, как там Николя, переоденусь и вернусь.

Как только Джоанна открыла дверь квартиры, ей навстречу вышел Амет:

— Я слышал у него в комнате сильный шум, как будто он передвигал мебель. Я стучался, спрашивал, что происходит, но он не открывал дверь и молчал.

Джоанна побежала к комнате сына. Долго стучалась, умоляла открыть, но тот молчал. В конце концов решили открыть комнату запасным ключом. Картина, открывшаяся их глазам, была ужасающей: Николя сумел перетащить огромный шкаф, закрыв им два окна, письменный стол стоял вверх ногами, кровать была разобрана, повсюду валялась скомканная постель. Где он взял столько силы, чтобы сдвинуть тяжеленную мебель, было абсолютно непонятно. Но самого Николя в комнате не было видно. Из ванной доносился слабый шум, и Джоанна бросилась туда. Николя сидел на полу, на коленях держал ноутбук и безумными глазами смотрел на дисплей, лихорадочно клацая пальцами по кнопкам клавиатуры.

Джоанна вышла со слезами на глазах.

— Амет, дорогой, что делать? Он сошел с ума… — простонала она.

Бросилась к выходу, села в машину Марка и через слезы и всхлипы рассказала ему все, что произошло с нею и с сыном за последний месяц. Марк, пытаясь успокоить Джоанну, прижал ее к себе, обнял. Когда его рука коснулась груди, Джоанна почувствовала крайне неприятное ощущение. Сразу же вспомнились грязные и пошлые слова о ее силиконовой груди, прочитанные в компьютере Николя. Джоанна оттолкнула Марка, интуитивно почувствовав присутствие сына. Посмотрела направо: он стоял, как зловещая тень, и смотрел в боковое окно машины. Взгляд его был ужасным. Немая сцена длилась несколько секунд, которые для Джоанны показались вечностью. Николя резко повернулся и побежал в сторону дома. Джоанна с ужасом в глазах спросила у Марка:

— Ты видел, как он на нас смотрел? Боже, я скоро сойду с ума!

Она выскочила из машины, Марк последовал за ней:

— Хочешь, я пойду с тобой?

— Нет.

Еще за дверью Джоанна услышала шум внутри квартиры. Она поспешила открыть дверь и ринулась на кухню, откуда доносился шум.

— Ради Бога, Николя, что ты делаешь?! — держась за голову, причитал Амет.

На полу валялись осколки разбитой вазы и истрепанные розы. Николя стоял в углу и осколком вазы кромсал вены у себя на руке. Джоанна схватила полотенце и бросилась к сыну, обхватила им окровавленную руку. На лице у Николя появилась зловещая улыбка, Джоанна обернулась и увидела стоящего в дверном проеме Марка. Он поднялся вслед за Джоанной и сейчас стоял и изумленно наблюдал за происходящим.

— Убирайся! — закричала Джоанна. — Убирайся и не смей здесь больше появляться!

Марк исчез, не сказав ни слова.

Вошел Амет с бинтом в руках. Он отвел Николя в комнату и перевязал ему руку. Джоанна схватила трубку телефона:

— Анна, приезжай скорее! Или я убью себя, или Николя, но так больше продолжаться не может!

Анна приехала очень быстро. Николя был в своей комнате и вел себя как последний сумасшедший: он бегал на четвереньках и кричал, что потерял свой мозжечок, который закатился под кровать, и что нужно срочно его найти и инсталлировать в компьютер.

Еще через полчаса приехала «скорая помощь», чтобы забрать Николя в Пресвитерианский госпиталь.

Николя орал, чтобы взяли ноутбук и чтобы Анна не оставляла его с силиконовой женщиной.

— Не беспокойся, я поеду с ним, — сказала Анна, взяла компьютер и последовала за Николя.

Когда гул сирены утих, Джоанна почувствовала невероятное облегчение и свободу. У нее не было больше сил противостоять сыну. Она выпила бокал виски и легла на кровать. Беспрерывно звонил телефон, но она не реагировала на него. «К черту Николя, к черту Марка, к черту все на свете! Не хочу больше ни о чем думать!» — И Джоанна закрыла глаза.