– Они же уже отказались! – возразила Кандис.

– Попробуй еще раз! – твердо сказала Мелоди и чуть-чуть сплутовала.

Кандис поморгала.

– Извините, – сказала она девочкам. – Вы, наверно, уже знаете, что преподаватель биологии, госпожа Дж…

– Глядите! – воскликнула брюнетка с волнистыми волосами до плеч и зелеными тенями с блестками. Вместо того чтобы смотреть на вызывающий наряд Кандис, она указывала на Мелоди. – Какие перышки! Мэнди, – обратилась она к подруге, – смотри, как они лежат у нее в волосах! Вот что нам надо. А те, что ты купила в «Michaels», смотрятся так, будто их выдрали из боа стриптизерши!

Прочие закивали.

– Ну и ходи за ними сама в следующий раз, – буркнула Мэнди.

Ее так называемые подруги переглянулись и закатили глаза.

– Извини. – Блондинка с косой сбоку и в клетчатой мужской шляпе потянула Мелоди за рукав полосатого свитера. – А ты не подскажешь, где ты взяла такие перышки? Мы никому не скажем, честное-пречестное!

Мелоди улыбнулась.

– Ну, они на меня вроде как с неба падают.

«Ну подпишитесь, что вам стоит!»

– Говорила же я вам, что она не скажет! – сказала девочка-эльф с розовыми прядками.

– Это перья редкой, вымирающей птицы «карвер», – объявила Кандис. – Эта птица сбрасывает перья только раз в четыре года в далекой медвежьей берлоге в штате Монтана. И Мелоди, знаменитая наблюдательница за птицами, – единственная, кто знает, где именно находится эта пещера!

Кандис, скорее всего, думала, что Мелоди нашла перышки в овраге, но она так гордилась неповторимой внешностью сестры, что готова была рекламировать ее, как новый магазин.

Девятиклассницы уставились на Мелоди с неподдельным интересом. Видно было, что они и завидуют, и сочувствуют этой чудачке.

Кандис огляделась и поманила их поближе. И заговорщицким шепотом сообщила:

– А вы знаете, что Кристиан Диор нанял Мелоди, чтобы набрать перьев карвера для своей весенней коллекции?

Девчонки покачали головами.

– Вы небось и не видели его платьев от кутюр! – сказала Кандис. Ее тон был приправлен щепоткой снобизма и солидной порцией снисходительности.

Щеки у Мелоди горели. Девчонки жадно ее разглядывали. Сестра явно что-то задумала. Но что?

– Кристиан дает пятьдесят тысяч евро за то, чтобы получить еще десяток таких перьев. По ходу, Тейлор Свифт желает вставить их в прическу на вручении премии «Эмми». Но Мелли сказала, что отдала ему все, что у нее есть.

Кандис подмигнула с таинственным видом.

– Но об этом – тсс! Что случилось в медвежьей берлоге, останется в медвежьей берлоге! Договорились?

Польщенные тем, что их посвятили в такую тайну, девчонки захихикали и закивали.

– Однако! – провозгласила Кандис, поправляя очки. – Если вы подпишете наше заявление и обещаете ничего не говорить Диору, каждая из вас получит по перу!

Она покосилась на Мелоди: мол, ничего, нормально? Мелоди кивнула. Дома у нее был целый ящик таких перьев.

Девчонки, визжа от восторга, поспешно нацарапали свои подписи в последних шести клеточках на листе. После каждой подписи Мелоди вынимала из волос оливково-голубое перо и вручала его очередной девочке.

– Осторожнее с кончиком! – добавила она на прощание. – Это настоящее золото!

Кандис еле сдержала смешок.

– Мы осторожно! – пообещали они почти в один голос. И, кинув подносы на ближайший столик, умчались в раздевалку, чтобы полюбоваться на себя в зеркало.

Кандис вонзила ручку в тугой узел своих волос и объявила:

– Миссис Стерн-Фиггинс ушла!

А потом, точно супергерой-эксгибиционист, распустила пояс плаща и сбросила его на грязный пол. Под плащом оказалась строгая розовая блузка с пышным бантом на шее, и джинсы, закатанные выше колена. Кандис отвернула джинсы, скинула туфли на шпильках, достала из заднего кармана легкие балетки и подобрала с пола плащ.

– Вперед! К директору!

Мелоди расхохоталась. Интересно, была бы она такой же уверенной и раскованной, если бы они с Кандис были родными сестрами? Хотя, в сущности, какая разница? Все равно ведь они сестры. И это хорошо!

Кандис с Мелоди миновали пухлую секретаршу и устремились к полуоткрытой двери кабинета директора Уикса.

– Барышни! – окликнула миссис Сондерс, снимая наушники. – Пятый урок уже идет!

– Это ничего, – возразила Кандис. – У нас записка!

– Неважно! – Секретарша встала. – У него совещание.

– Не обращайте на нас внимания! – потребовала Мелоди.

Миссис Сондерс заморгала и села.

– Хорошо, проходите.

– Черт, а мы с тобой отличная команда! – заметила Кандис, бросая плащ на свободный стул.

Мелоди взглянула на папку в руках сестры. А ведь действительно, у них неплохо получается работать вместе…

– Можно, сэр? – Кандис постучалась в кабинет директора и тут же вошла, втащив за собой Мелоди. В кабинете пахло котлетами и одеколоном.

Директор Уикс проворно закрыл какое-то окно на компьютере и сел прямее.

– Разве вам не следует находиться в классе?

– Сейчас мы пойдем в класс, – сказала Кандис голосом, сладким, как кукурузные хлопья. – Мы только хотели отдать вам вот это.

Она уверенно подошла к столу. Бант у нее на шее решительно подпрыгивал.

– А что это? – Он завернул недоеденный сэндвич в вощеную бумагу и отодвинул его в сторону.

– Заявление для сегодняшнего собрания школьного совета, – сказала Мелоди.

Он непонимающе сощурился.

– За возвращение госпожи Дж., – напомнила она.

– Ах, да! – вспомнил директор. – Если я правильно помню, я говорил, что вам следует собрать сто подписей…

Кандис помахала папкой.

– Мы их собрали!

– То есть вы нашли сто учеников школы Мерстон, готовых подписаться за госпожу Дж.?!

Кандис гордо кивнула.

– Видите ли, не все же боятся ЛОТСов, – сказала Мелоди.

– Это правда, но я слышал, что она задает совершенно зубодробительные вопросы!

И он расхохотался.

– Сэр, – Мелоди стиснула кулаки, – нельзя ли посерьезнее?

– Мелли! – прошипела Кандис, обернувшись к ней.

«Все в порядке!» – одними губами ответила Мелоди.

Директор Уикс заморгал:

– Да-да, вы правы…

– Может быть, кто-то из родителей и боится перемен, но ученики ничего не боятся! Мы хотим перемен. И не боимся заявить об этом, – продолжала Мелоди.