– А что вас так смущает? – Спросил начальник филиала.

В ответ я неохотно объяснил ему о специфике взаимоотношений двух миалли, на что он произнес:

– Разве между нашими видами возможна такая связь?

Правильные вопросы задает.

– Строение энергетической системы у людей не позволяет поддерживать постоянный Каэр. Поэтому установление такой связи между человеком и демоном невозможно. – Я сделал паузу, обдумывая свои слова. – Однако еще в Якше я почувствовал в ведьме нечто особенное. В ее крови была какая-то примесь. Есть вероятность, что она полукровка. Однако сейчас меня больше волнует другое. Если ведьма жива, вопрос в том, что ее удерживает на этом свете? Где тело Амидара?

– Нет тела, – ответ Чернецкого меня не удивил. – Пока мы возились в Якше с вами, произошла аннигиляция. Никаких останков не осталось.

– Ясно. Демониум не заинтересован в том, чтобы люди владели информацией о нас. Тогда вопрос остается актуальным.

– Элир, я не пойму, почему вас так это волнует? Судя по состоянию, ведьма все равно в скором времени погибнет.

На слова Чернецкого Наф вскинулся и зарычал, а я, чувствуя метания фантома, положил руку ему на плечо, с усилием удерживая морока в положении сидя, и произнес:

– Слишком много совпадений происходит в последнее время. Сомневаюсь, что они случайны. Предлагаю проехать в Комитет сейчас. Иначе Наф это сделает без нас.

Через четверть часа мы втроем при сопровождении еще двух магов спустились в бункер Комитета. Камера, где пребывала ведьма, была гораздо меньше той, где содержали меня. И когда мы вошли в тесное помещение, дышать стало сложно.

Заключенная сидела на узкой кровати, подтянув колени к груди, и беззвучно покачивалась из стороны в сторону. Выглядела она очень плохо.

Я шагнул к ней, планируя просканировать тело женщины. Но в этот момент она подняла голову, посмотрела на меня и, узнав, в ужасе забилась в угол камеры.

Я замер.

Из-за моей спины тут же вынырнул Наф, подошел к ведьме и, опустившись рядом с ней, обнял трясущееся, страшно худое тело. Удивительно, но она откликнулась на прикосновения, уткнулась лицом в его грудь, а руками вцепилась в фантома так, будто он был для нее единственным спасением.

– Ты пугаешь ее, – Наф с укором посмотрел на меня.

– Что происходит? – Тихо спросил Илья Владимирович.

– Ничего особенного! – Мне стало неприятно от обвинения морока, и я огрызнулся. – Просто мы нашли первого кандидата для хосписа.

Несмотря на предупреждающий взгляд Нафа, я подошел ближе и положил руку на голову ведьмы. Она вздрогнула и сильнее вцепилась в фантома.

Я постарался отгородиться от внешнего мира. Для глубокого сканирования мне был нужен покой. А настороженные глаза моего протеже, трясущаяся женщина и перешептывающиеся маги за спиной меня сильно отвлекали.

Результат обследования поверг меня в шок.

Ведьма действительно медленно умирала. Ее аура была похожа на грязную половую тряпку, сплошь испещренную дырами. Практически все энергетические каналы были разорваны. И я поначалу вообще не мог понять, как она еще дышит. Ответ на этот вопрос стал еще большим откровением: она была беременна! От кого-то из наших! И я уже не сомневался, кто оказался таким инициативным. Только благодаря еле теплящейся в ней новой жизни ведьма пока еще была жива.

Как такое возможно?!

Генотип демона и человека существенно отличается. Мы не можем иметь общего потомства. Хотя не удивлюсь, если окажется, что причина этого связана с искусственной модификацией некоторых функций человеческого организма. Такие исследования, как я знал, на Демониуме проводились.

Я взял руку женщины за запястье и, не обращая внимания на агрессивное рычание Нафа, провел когтем по сухой коже. Из небольшой царапины выступила кровь. Мой рот мгновенно наполнился слюной. Но я сдержал инстинкт и склонился ниже, глубоко вдыхая терпкий запах и пробуя вязкую жидкость кончиком языка.

Ведьма не была чистокровным человеком. Вероятно, это и позволило осуществить Каэр и зачать ребенка. Однако самое поразительное было в другом. Я чувствовал в ней родственную кровь. И доказательством этого служило отношений к ней моего фантома. Он защищал ее совсем не из-за своего пацифизма, а потому что подсознательно воспринимал ведьму, как часть меня.

– Тьма! – Я сел рядом с обнимающейся парочкой.

– Элир, вы объясните, что происходит? – Чернецкий ждал от меня ответа.

Я медлил, прокручивая в голове всплывшие факты. Выкладывать начальнику все я не собирался.

– Ведьма беременна, – информацию я решил выдавать дозировано.

– И что в этом необычного?

– От Амидара!

– Это невозможно, – возразил Илья Владимирович.

– Если не верите мне, можете провести соответствующие тесты.

– Хорошо. Допустим. Тогда объясните, как это могло произойти?

Я хмыкнул.

– Вы чересчур многого от меня требуете. Точно я не знаю. Могу лишь предполагать. Ведьма не является чистокровным человеком, и это могло повлиять на ее репродуктивные способности.

Про наше родство я умолчал. Нечего комитетским знать такие подробности.

– Помогите ей, – тихо, но настойчиво попросил Наф, все еще прижимая женщину к себе.

Его вид был настолько жалобным, что я поперхнулся, готовый провалиться сквозь землю от стыда за весь свой род. Ну, где это видано, чтобы демон умолял кого-то о помощи!

– Прекрати! – Прошипел я. Но фантом продолжал смотреть на окружающих щенячьими зелеными глазами. – Наф, да пойми же! Ей невозможно помочь! Каэр объединил ее и Амидара общей энергетической структурой. И после его смерти все каналы оборвались. Нельзя восстановить разрывы, потому что нет половины нужных связей! Неродившийся ребенок лишь временно заменяет ей погибшую пару. И в скором времени она все равно умрет.

На лице фантома отразилось непередаваемое разочарование.

Если он сейчас начнет рыдать, я его собственноручно придушу!

– Андрей, на втором этаже есть гостевой блок. Переведи заключенную туда и организуй охрану и необходимый уход. – Чернецкий, кажется, проникся ситуацией и решил скрасить ведьме оставшиеся дни, приказав одному из сопровождающих нас магов отправить женщину в апартаменты поприличнее.

– Я хочу быть рядом с ней! – Твердо сказал Наф.

Мы с Чернецким обменялись понимающими взглядами.

– Хорошо, – Илья Владимирович не стал ему препятствовать.

Я лишь пожал плечами.

Ну, хочет мой морок быть сиделкой, пусть развлекается.

– Ладно. Вы тут разбирайтесь. А я пошел. – Мне надоела развернувшаяся мелодрама, и я направился к выходу.