– Айша на такое не способна, – возразилБаграмов, – но моя хозяйка сделала бы так не задумываясь, если бы речь шлао ее супруге. Она бы его просто прибила. Не забывайте, что это ее третий муж.

– В таком случае я могу сделать предположение, что вашахозяйка так и поступила, поняв, что ее бывший, или даже нынешний, любовникпроводит время со своей сотрудницей в туалете первого этажа. Она пришла вярость, спустилась вниз и ударила ножом Галимова.

– Правдоподобная, но нереальная версия, – ответилБаграмов.

– Почему?

– Для этого убийства у нее должен быть нож. А ножа всумочке у нее точно не было. Она не тот человек, который сможет хладнокровноподготовиться к убийству, заранее приготовив оружие. Если бы мы нашли нож с ееотпечатками рядом с убитым, то тогда у меня не было бы никаких сомнений. И делоне только в отпечатках. Это было бы похоже на нее. Она бы убила его и бросиланож рядом, совсем не думая о последствиях. Тем более что никаких последствийнаступить и не могло. У нее ведь дипломатический статус, и она супруга посла.Но ножа рядом не нашли. Его нашли в другом месте. Значит, это была не она.

– Вам нужно работать либо адвокатом, либопрокурором, – сделал вывод Дронго, – у вас хорошо получаетсявыстраивание логических систем с учетом психотипов людей.

– Этому учат у нас на работе. Я заканчивал курсыконтрразведчиков, – сообщил Баграмов.

Дронго хотел задать ему еще несколько вопросов, но к отелюподъехали сразу три автомобиля полиции. Из них высыпали люди. Первыми в холлотеля буквально вбежали Штреллер и Квернер. Дронго поднялся, увидев обоих,шагнул к ним. Было уже около десяти часов.

– Доброе утро, – кивнул Дронго. – Кажется, выуже получили результаты экспертизы?

– Да, мы проверили нож, – сообщил Квернер; он былявно в настроении. – Теперь почти не осталось никаких сомнений. Волосыпринадлежат молодому мужчине лет тридцати и не могли принадлежать погибшему. Унас осталось только двое подозреваемых: помощник погибшего Руслан Алтуев исотрудник компании Давид Модзманишвили. Остается только сличить их волосы снайденными на рукоятке ножа. Не обязательно даже проводить экспертизу ДНК, всеможно будет установить в течение часа. И мы сразу сообщим вам имя убийцы.Теперь у нас уже нет никаких сомнений.

Дронго оглянулся на Баграмова. Тот медленно поднимался сосвоего места, блеснул лысый череп. Ему под сорок, подумал Дронго, послу явно засорок, Яцунскому тоже. Фаркаш? Нет, он тоже не подходит. Ему, возможно, дажепод пятьдесят, и он красит волосы. Кто еще остается? Пять женщин. Волосы былимужские, значит, женщины отпадают. Итак, осталось двое подозреваемых. Онпосмотрел в глубь зала. Руслан все еще беседовал с Амалией. Давида нигде небыло – очевидно, он закончил завтракать и поднялся к себе в номер.

Руслан Алтуев, молодой помощник Галимова. Тут важно, что онбывший спортсмен. Кажется, боксер. Такой мог рискнуть и подойти с ножом ксвоему боссу. Тем более что у него был более чем убедительный повод дляубийства. Он любит молодую женщину, к которой пристает ее руководитель. И непросто пристает. Мало того что он добивается подобных услуг ото всех молодыхженщин, которых принимает на работу, так еще и совращает их, устраиваяпоказательные сеансы секса в своем кабинете. Вероника сказала, что он явнождал, когда войдет Амалия. Судя по поведению Галимова, это было вполне в егохарактере. Очевидно, его раздражало, что собственная секретарша отказываетсявстречаться с ним уже после того, как они успели «пообщаться». Возможно, он ине предполагал, что ее другом стал его собственный помощник. Иначе не стал быпривозить обоих в Вену, где, возможно, собирался использовать Амалию вместоЗлаты, которую не привез из-за активного противодействия Инны Яцунской. Все эти«маневры», конечно, глубоко оскорбляли Руслана. К тому же Амалия уже ждаларебенка, и Руслан имел все основания не доверять Галимову. Стоп, стоп. Руслан вразговоре с Давидом очень интересовался, какой именно столик будет у них в залересторана. Зачем он об этом спрашивал? Для чего ему нужна была подобнаяинформация? Предположим, что это сделал Руслан. Догадавшись, что Галимов увелвниз Веронику Вурцель специально для интимной встречи, Руслан просто пришел вярость. Тем более что он точно знал, чем кончаются подобные «встречи». И,достав нож, спустился вниз, чтобы разобраться с негодяем.

Правдоподобная версия? Вполне. И в нее даже укладываетсябеспокойство Амалии насчет своего друга. Возможно, слова «он там» были совсемне про ребенка. Понятно, что ребенок «там» и никуда не денется. Это моглоотноситься и к убитому Галимову. Теперь дальше. Руслан – спортсмен и могрешиться напасть. Он моложе лет на десять-пятнадцать, у него лучше реакция. Всесовпадает. Какие детали кажутся не очень убедительными? Первая – где он взялнож? Тем более хорошо заточенный стилет. Или он ходит с ножом, как горцы, когдаони в национальном костюме? Конечно, у него не могло быть с собой ножа. Вотэтот момент действительно очень спорный. Вторая деталь. Нож бросили под столик.Тоже не похоже на реакцию разгневанного молодого человека, оскорбленного всвоих лучших чувствах. Он выбросил бы нож прямо на пол у тела и не стал бывыносить его из туалета. Наконец, третья деталь, на которую нужно обратитьвнимание. Откуда Руслан мог точно знать, где именно будет его босс? Ведь тотмог пойти куда угодно. А Руслана не было рядом, когда там была фройляйнВурцель. Три неясных момента. Очень много для предъявления такого серьезногообвинения, как убийство.

Теперь – Давид Модзманишвили. Понятно, что деньги всегдаглавная и движущая причина любого серьезного преступления. Давид нарушалправила компании и вложил деньги в какую-то авантюру Фаркаша. В результатевенгр оказался должен два миллиона долларов компании Галимова, и среди этих денегесть и деньги Давида. Он сказал, что вложил все, что у него было. Возможно,даже сказал правду. Для него смерть Анвара Галимова была жизненно важна.

Он позвонил Фаркашу и вызвал его в Вену. Именно он пыталсяубедить Фаркаша любым способом договориться с Галимовым, волновался большевсего. И произнес роковую фразу о том, что нужно либо застрелиться, либо убитьГалимова. Кажется, Руслан говорил, что Давид ненавидит Галимова, считая его«везунчиком». И он сам подтвердил это, беседуя с Дронго. Конечно, он не моглюбить Галимова, считая, что тот выбился из «грязи в князи», да еще так удачноженился на женщине, которой изменял направо и налево. Все правильно. Давид саморганизовывал столик, он мог узнать про туалет и подсказать Веронике, где имлучше встречаться. А потом назначить встречу во второй раз именно там.Спуститься вниз, нанести точный удар и выйти, выбросив нож под столик.Возможно, он так и поступил. Но в любом случае это был риск. Яцунский мог несогласиться на условия Фаркаша после смерти Галимова. Давид не моггарантировать себе лояльность Яцунского, который будет не очень сильнымпрезидентом, учитывая, что контрольный пакет акций компании находится в рукахдвух родственниц – Айши Галимовой и Рахили Набатовой. Тогда зачем Давиду такиенеприятности? Уже не говоря о том, что он явно не мог быть уверен в лояльностиФаркаша, который выдал его при первом же допросе.