– Это не тот случай, – возразил Дронго, – онбыл сильным и абсолютно здоровым человеком. Я думаю, что он не принимал никакихлекарств. Тем более в новогоднюю ночь, когда он столько выпил.

– Но у него в крови нашли снотворное, – напомнилМорбитцер, – и потом, этим нельзя отравить человека или убить его. Значит,все в порядке. Никто не станет пытаться отравить человека снотворным.

– Странно, – сказал Дронго, – я сидел рядоми, кажется, видел тот самый момент, когда он выпил это снотворное.

– Тем более, – добродушно произнес Морбитцер,который не понял, что именно сказал Дронго.

Они подали друг другу руки.

– В следующий раз сообщите нам о своем приезде, – попросилначальник полиции, – проведем встречу с нашими сотрудниками. Сегодняпервое января, их трудновато будет собрать.

– Мне очень хочется надеяться, что мы сегодня еще разувидимся, – сказал Дронго, – во всяком случае, я на это оченьрассчитываю.

– Не уверен, – ответил Морбитцер, – толькоесли у вас появятся действительно неопровержимые доказательства. До свидания.

Они все вместе вышли из кабинета. Дронго остался один.

«Как все просто, – подумал эксперт, – случайнонайти нож с двумя волосками и обвинить молодого человека в убийстве! Странно,что нож нашли так быстро. Как будто убийца хотел, чтобы его нашли. И еще этабольшая доза снотворного в крови погибшего… Нужно подняться к Айше Галимовой ипопытаться переговорить с ней. Если, конечно, она захочет вообщеразговаривать».

Дверь открылась, и вошел менеджер отеля. Эрвин Бальтцер дажевздрогнул, увидев чужого человека в своем кабинете. Он боялся журналистов: ониуже узнали о случившемся ночью происшествии и теперь пытались выяснитьподробности.

– Я думал, что вы журналист, – выдохнул Бальтцер.

– Сейчас ухожу, – кивнул Дронго, – я простопытался осмыслить все происходящее.

– Говорят, что убийцу уже нашли, – произнесменеджер. – Я рад этому больше остальных. Можете представить себе моеположение?

– Я могу попросить одного из ваших сотрудников показатьмне данные по людям, которые были вместе с убитым? – попросил Дронго.

– Что именно вас интересует?

– Когда они заказывали номера, когда приезжали, ктораньше, кто позже… В общем, обычные подробности, связанные с вашим отелем.

– Конечно, можете, – согласился Бальтцер. –Спуститесь вниз, я сейчас дам указание нашему портье. Он распечатает вам любыеданные, которые вы попросите.

– Спасибо. – Дронго вышел из кабинета и направилсяк портье. Там он задержался больше обычного – почти полтора часа. И толькозатем решил подняться в номер к Айше Галимовой. Но сначала он позвонил.

– Слушаю вас, – услышал он тихий голос вдовы.

– Простите, что беспокою вас, и примите еще раз моиискренние соболезнования. Я вчера заходил к вам, но вы спали. Это частныйэксперт. Меня обычно называют Дронго. Можно я поднимусь к вам?

– Я сейчас не в состоянии кого-либо принимать, –ответила Айша.

– Прекрасно вас понимаю и разделяю ваши чувства. Но яне имею права медлить. Сотрудники полиции уже арестовали помощника вашего мужа,обвинив его в убийстве. Я должен постараться помочь ему.

– Руслана? Какая глупость! Разве он мог убить Анвара?Хорошо, поднимайтесь ко мне. Но не больше десяти-пятнадцати минут.

– Согласен.

Он положил трубку и поспешил к кабине лифта. Хорошо, что унего осталась карточка, дающая право подниматься на восьмой этаж. Он поднялсянаверх, прошел к сьюту, который занимали Галимовы. Увидел дежурившего у номерасотрудника службы безопасности.

– Простите, – сказал охранник по-немецки, – сюданельзя.

– Меня ждут, – ответил Дронго по-английски.

Охранник понял его и посторонился. Дронго подошел к двери ипостучал. Почти сразу ему открыли. Айша была в темном платье. Волосы былисобраны, под глазами темные круги. Очевидно, она очень беспокойно спала или неспала вообще.

– Проходите и садитесь, – пригласила она потухшимголосом.

Дронго сел в кресло. Она села в другое, посмотрела на него.

– Что именно вы хотели узнать?

– Вы сказали, что не верите в виновность Руслана.

– Не верю. Он не мог совершить такое преступление. Явообще думаю, что это был бандит, который давно сбежал. Среди людей, сидевшихза нашим столом, такого преступника просто не могло быть.

– Это приятная уверенность. А где ваша троюроднаясестра? Она сегодня ночью была здесь.

– Час назад уехала к себе в «Империал». Это я настояла,чтобы она немного отдохнула. Бедняжка, она переживает точно так же, как и я.

– Ваш муж принимал какие-нибудь лекарства?

– Нет, – удивилась Айша, – никогда и ничегоне принимал.

– Сотрудники полиции сообщили мне, что в крови вашегомужа нашли большую дозу снотворного. Он плохо спал? Или все же принималподобные лекарства?

– Никогда в жизни не принимал, – уверенно ответилаАйша, – они что-то путают. Или вы хотите сказать, что его отравили?

– Нет. До этого не дошло.

– Он ничего не принимал, – твердо заявила Айша.

– Я вас понял. Вы знали о его конфликте с господиномФаркашем?

– Нет, сначала не знала. Но потом услышала, как об этомговорили мой супруг и Иосиф Александрович. Они считали, что Фаркаш должен заплатитьдва миллиона. Мой муж даже говорил, что у Дьюлы может не быть столько денег, ноЯцунский настаивал.

– Значит, оба хотели выплаты денег?

– Мне кажется, что да.

– А про Давида они не говорили?

– Я не слышала. Кажется, говорили. Но я ничего сейчасне вспомню. Извините. Хотя муж говорил, что нужно проверить, кто вышел наиспанцев, и что Давид мог их обмануть. Да, так он и говорил.

– Что еще он говорил про Давида?

– Я не помню. Что-то связанное с Фаркашем. Кажется, онибыли уверены, что Фаркаш вложил не только свои деньги, но и деньги Давида. Яслышала, как Анвар говорил, что все нужно тщательно проверить.

– Ясно. Вы давно приняли решение приехать сюда?

– Где-то в декабре. Ближе к двадцатому числу. Или чутьраньше. Анвар сказал, что нам лучше поехать встречать Новый год в Вену, и яочень обрадовалась. Лучше бы не радовалась… Но я знала, что здесь будет иРахиля со своим супругом, и все наши сотрудники.

– А зачем он привез сюда всех своих ближайшихпомощников?

– У них в компании сложилась такая традиция: отмечалипраздники все вместе. Поэтому он пригласил не только супругов Яцунских, но ивсех остальных – Руслана, Давида, Амалию… Даже Злату хотели взять, но, кажется,Иосиф Александрович был против. У нее много работы.