- Мы встречались, - тихо ответил Эрранд. - Не совсем лицом клицу, но... - Трудно это было объяснить. - Это было как тень, только человек,который отбрасывал тень, находился в другом месте.

- Проекция, - объяснил Гориму Бельгарат. - Нехитрая уловка,к которой часто прибегают гролимы. - Он снова повернулся к мальчику. - Эта теньтебе что-нибудь говорила?

Эрранд кивнул:

- Она сказала, что собирается меня убить.

У Бельгарата перехватило дыхание.

- Ты сказал об этом Польгаре? - спросил он.

- Нет. А надо было?

- Тебе это не показалось довольно серьезным?

- Я думал, что она мне просто угрожает, чтобы напугать меня.

- Ей это удалось?

- Напугать меня? Нет, вряд ли.

- Не слишком ли ты самоуверен, Эрранд? - спросил Бельгарат.- Или тебя так часто угрожают убить, что тебе это уже надоело, или как?

- Нет. Это было впервые. Но ведь это была лишь тень, а теньне может причинить вреда, правда?

- И часто тебе попадаются такие тени?

- Еще только Цирадис.

- А кто такая Цирадис?

- Точно не знаю. Она говорила на маллорейском наречии -немного устаревшем, и на глазах у нее повязка.

- Пророчица, - хмыкнул Бельгарат. - А она тебе что сказала?

- Сказала, что мы еще встретимся и что я ей понравился.

- Тебе это, конечно, польстило, - сухо заметил Бельгарат. -Нельзя так скрытничать, Эрранд. Если происходит что-то необычное, обязательнонадо рассказать кому-нибудь из старших.

- Простите, - извинился Эрранд. - Я просто думал, что, ну,что у тебя, и Польгары, и Дарника других забот хватает.

- Мы ничего не имеем против того, если ты нас от нихотвлечешь. В другой раз не забывай рассказывать нам о подобных вещах.

- Если тебе угодно.

Бельгарат обратился к Гориму.

- Мне кажется, что мы начали куда-то продвигаться, - сказалон, - благодаря нашему молчаливому юному другу. Мы знаем, что Зандрамас, извинименя за это слово, существо - существо, каким-то образом связанное с живымкамнем, который ангараканцы называют Ктраг-Сардиус. Мы уже получилипредупреждение о Зандрамас, поэтому получается, что Сардион тоже представляетнепосредственную угрозу.

- Что же нам теперь делать? - спросил его Горим.

- Я думаю, что всем нам нужно хорошенько поднапрячься ивыяснить, что же на самом деле происходит в Маллорее, даже если нам придетсяразобрать эту страну по камушкам. До настоящего момента мной двигало простолюбопытство. Теперь, похоже, я должен взяться за дело всерьез. Если Сардион -это живой камень, то он похож на Шар, а я не хочу, чтобы вещь, обладающая такиммогуществом, находилась в руках у неподходящего человека, а из того, что яуспел понять, Зандрамас - человек определенно неподходящий. - Он с озадаченнымвидом повернулся к Эрранду. - А ты каким образом во все это замешан, малыш? -спросил он. - Почему всем и каждому, кто вовлечен в эту заваруху, обязательнонужно встретиться с тобой?

- Я не знаю, Бельгарат, - честно ответил Эрранд.

- Может, с этого нам и стоит начать. Я уже давно себе обещаюкак-нибудь на днях серьезно с тобой поговорить. Наверное, как раз пришло дляэтого время.

- Как пожелаешь, - ответил Эрранд. - Хотя не знаю, чем ясмогу тебе помочь.

- Вот это мы и выясним, Эрранд. Вот это мы и выясним.

Бельгарион Ривский не готовился стать королем. Он вырос наферме в Сендарии и детство провел как обыкновенный деревенский мальчик. Когдаон впервые приблизился к базальтовому трону в зале ривского короля, то гораздолучше разбирался в секретах рыбной ловли на живца, чем в придворном этикете иполитике. Искусство управления государством было для него тайной за семьюпечатями, и он обладал не большими познаниями в дипломатии, чем грудноймладенец в алгебре.

К счастью, править королевством на Острове Ветров былонетрудно. Риванцы были людьми послушными, благоразумными, с сильно развитымсознанием долга и гражданской ответственности. И это значительно облегчиложизнь их высокому светловолосому монарху в первые годы его правления, когда онеще только учился нелегкому искусству управления страной. Он, разумеется, неизбежал ошибок, но он всегда признавал свою неправоту, и его придворные судовлетворением отмечали, что этот серьезный и искренний молодой человек, стольпоразительным образом очутившийся на престоле, никогда не повторял дважды однойи той же ошибки. Когда же он во всем разобрался и приноровился к своему новомуположению, можно было с уверенностью сказать, что Бельгарион, или Гарион, какон предпочитал, с честью носил титул короля Ривского.

Однако у него были и другие звания. Титул Богоубийца,например, подразумевал участие в некоторых ритуальных церемониях, что его неслишком тяготило. Звание Господин Западного моря не доставляло ему вообщеникаких хлопот, поскольку он быстро понял, что приливы и отливы в управлении ненуждаются, а рыбы по большей части вполне способны разобраться в своей жизнисами. Наибольшую головную боль Гариону причинял громкий титул ПовелительЗапада. Сначала он воспринял его как простую формальность, тем более что войнас ангараканцами была закончена: нечто впечатляющее, но совершеннобессодержательное, просто добавленное ко всем остальным титулам, чтобызавершить список. В конце концов, эта должность не приносила ему дохода, неотмечалась никакими регалиями и не подразумевала наличия штата администрациидля решения возникавших проблем.

Но, к своему глубокому сожалению, Гарион вскоре обнаружил,что одной из особенностей человеческой натуры является склонность перекладыватьпроблемы на плечи тех, кто назначен ответственным. Он был совершенно уверен,что, не будь вообще такой должности, как Повелитель Запада, егособратья-монархи сами бы прекрасно справлялись со всеми своими мыслимыми инемыслимыми затруднениями. Но раз уж он занимал это высокое положение, то всеони отдавали ему на откуп самые сложные, самые запутанные и самые неразрешимыеполитические и все прочие проблемы, а затем с прямо-таки детским любопытствомнаблюдали, как он, выбиваясь из сил, пытается с ними cпpaвиться.