И, не придумав ничего лучше, он сунул ящичек в пасть одного из огромных черепов, лежавших в самом дальнем углу, набросил сверху какую-то тряпку и загородил бочкой. Пусть думают, что кто-то взломал дверь, забрался в подвал и унёс книгу.

А чуть позже он вернётся сюда без кулона и тогда спокойно вынесет свою находку. Этот подвал не хранилище, вряд ли сюда повесят надёжный замок. Или он скажет джарту Дитамару, а уж тот придумает, как её забрать, не привлекая внимания.

Ну вот! Джарт будет доволен! Как удачно он подслушал грозную зафаринку!

И, довольный собой, Фингар притворил дверь и бросился вверх по лестнице. Он спрятался за колонной и снова сменил личину, став опять мэтром Альдом. Жаль, что он где-то оставил свою трость, но изобразить хромоту он постарается и без неё. Теперь, пожалуй, можно спокойно заняться книгами и поискать то, что могло бы помочь разобраться со связью стихий.

Фингар направился к одному из стеллажей, где в прошлый раз видел подходящие названия. Это, конечно, не книги из Хранилища, но в них можно найти хотя бы ссылки на труды других парификов и Хранителей. А уж по ссылкам…

— Мэтр Альд?! — раздался позади женский голос, и Фингару показалось, будто ему между лопаток воткнули кинжал, так неожиданно прозвучали эти слова.

Он схватился рукой за каменную колонну, не понимая, кто вдруг мог его тут узнать. Но потом вспомнил, сколько раз джарт Дитамар являлся сюда под этой личиной. Так что ничего удивительного в том, что его здесь кто-то знает. Главное — без паники.

И слова джарта Дитамара всплыли в голове сами собой: «Ну и если оплошал — всегда есть простой способ всё исправить. Прикинешься дураком. Ты же вроде сообразительный малый? Думаю, справишься».

В первый раз он уже оплошал здесь же, когда его узнала миледи Каталея, а он стремглав убежал. Второй раз он не должен ударить лицом в грязь, иначе джарт будет снова потешаться над ним.

Фингар медленно обернулся, стараясь щуриться так, будто видел совсем плохо.

— Мэтр Альд! А ведь это и вправду вы! Ну надо же, какая удача!

Перед Фингаром стояла красивая молодая женщина. Она была одета, как мужчина — рубашка, штаны, высокие сапоги, жилет и шейный платок, и её тёмные волосы были заплетены и собраны на затылке в аккуратную причёску. Женщина смотрела на него и улыбалась так, как будто знала его очень давно. А вот он её видел впервые… нет, не впервые. Камень под пальцами Фингара вдруг ожил, откликаясь и посылая ему осколок памяти.

«…Расскажите о Зафарине, найрэ, я так люблю слушать истории о далеких местах, где никогда не бывал! Поверьте, в моем лице вы найдете благодарного и очень внимательного слушателя…»

Завтрак в честь Туров в Лааре. Это там настоящий мэтр Альд впервые встретил эту женщину. Дочь зафаринского ювелира, которая искала редкий камень! Фингар вспомнил, что и сам видел её в тот день. Видел, как она танцевала с джартом Дитамаром, а потом его драку с её псом…

— Мэтр Альд? Вы здесь? Каким образом?! Вы не помните меня? — она шагнула ему навстречу.

— Я…я…я… да… вот… здесь.

— Но как вы здесь оказались?

— Я… я… книги вот. То да сё… про звёзды, да, — пробормотал Фингар, отчаянно пытаясь выудить из камня имя этой женщины.

— С вами всё хорошо?

— Э-м-м, да… найрэ, Кэтриона! Добрый день! — он почувствовал, как по спине стекают струйки холодного пота.

Камни помнили её имя.

День прошёл уныло. Игра в вист, светские сплетни, приторные духи леди Борас… Дитамару казалось, что он задыхается. Его душило это общество, этот сладкий запах духов, дождь за окном… Особенно дождь. Дитамару хотелось выйти на улицу, поднять руки, дотянуться до неба и разодрать пелену туч. Они давили на него так сильно, что он ощущал себя тонущим. И ярость бурлила внутри, копилась, как горный сель, который ждёт своего часа, чтобы сорваться с горы.

Дитамар был предупредителен с леди Борас, одаривал её комплиментами, а затем, следуя рекомендациям Ребекки, стал сетовать на то, что в Рокне ему скучно. Что, может, ему стоит снарядить корабль и снова отправится за моря поискать приключений. И это подействовало на леди Борас именно так, как и предсказывала Ребекка.

Вечер ещё не закончился, а Миранда Борас уже придумала, как развлечь Дитамара. И первым пунктом плана был приём у Её Величества. Ничего такого, всего лишь демонстрация диковинных безделиц, которые привозят королеве со всего света, но это заодно и подходящий случай, чтобы ввести Дитамара в королевский круг.

Он рассеянно кивал, соглашаясь, и думал, что поистине Ребекка умеет читать в душах. С этой женщиной всё разыгралось, как по нотам. Представление королеве, осмотр садов, посещение её коллекции редкостей, затем бал фавориток — леди Борас составила план на несколько дней вперёд. Но главным, конечно, должен будет стать бал. Её Величество любит общество молодых и привлекательных мужчин, а ещё любит танцы. И если повести себя правильно…

Дитамар криво улыбнулся. Леди Борас даже представить себе не может, какие именно у него планы на этот бал. Собственно, именно там всё и должно будет случиться. Завтра он отправится с Ребеккой к какому-то колдуну, и тот поработает над его личиной, превратив его в настоящего Ландегара. Ашуманские хитты, которые охраняют королеву, не должны заподозрить никакого обмана. Останется пронести оружие, но об этом Ребекка тоже обещала позаботиться.

Всё шло по плану и даже лучше, чем он мог ожидать, направляясь сюда из Лааре, тогда почему ему так тошно? Почему ему стоит неимоверных усилий удерживать на лице маску скучающего безразличия? И почему так сильно хочется бросить всё и оказаться где-нибудь, далеко в горах, среди мрачных утёсов и высоких вершин? Почему хочется сидеть на перилах моста и смотреть, как яростный поток, зажатый в каменные тиски ущелья, рвётся на свободу.

Дитамар не понимал, откуда в нём столько ярости и жажды разрушения. Он смотрел в окно на противоположную сторону улицы и фасады рокнийских домов, сбегающие вниз по склону, и ему они казались уродливыми и серыми, как грибы-гнилушки, которые лепятся целыми семьями, присосавшись к старому пню. Весь этот город похож на такой же старый пень, облепленный грибами. И если бы поток смёл его прямо в море, было бы гораздо лучше. Почему люди строят такие уродливые дома? Неужели они не видят, как серость порождает серость? А грязь тянется к грязи?

После ужина мужчины удалились в библиотеку и взялись за крепкие напитки и обсуждение предстоящих скачек, а Дитамар расположился в углу и, потягивая кальди, взял в руки бумагу. На столе в библиотеке были ещё грифельные карандаши, и они тоже пригодились. Он даже не заметил, как, рассеянно слушая спор о том, какая лошадь первой придёт к финишу, взялся за карандаши.

Сквозь пелену дождя за окном дома казались размытыми, и под его взглядом размывались всё больше. Дитамар смотрел на них и видел, как они постепенно исчезают, оставляя на своём месте лишь чистый холост: склон, поросший редколесьем, два утёса и река между ними — небольшой приток Тароны. Этому склону больше подошла бы многоярусная терраса, а не это нагромождение каменных домишек под рыжей чешуёй черепицы. А через реку можно перебросить изящный арочный мост, каменные выступы по обе стороны реки как раз позволяют это. Но люди, конечно, не способны делать что-то красивое…