– Нет, что ты обманщик, каких поискать! Что это такое, Ямато?

– Понятия не имею, о чем ты.

Я почти взвыла и поймала взгляд лиса в зеркале. Лис смотрел хитро и выжидательно: мол, пошли ты этого бледного с горящим взором, у тебя уже я почти в кармане. Конечно, цитату он бы мне не задвинул. Хотя этот универсальный переводчик почему-то работал с переложением реалий, постоянно выдавая явно не существующие в японском, китайском или корейском фразы. Некстати пришла на ум английская песенка, и я постаралась взять себя в руки:

– Юн И мне сказал, что последние две сотни лет амулет хранился в твоей семье. А это значит, что вы меня обманули и все-таки подсунули пробное дело, пустышку.

– Может быть, подсунули, может быть, не подсунули. Ты должна его решить, у меня конфликт с Нари и Циньшанем.

– Хватит рассказывать сказки, Ямато. Просто – хватит, мне надоело, что, дел нет настоящих?

– Дел хватает, и от одного ты меня в данный момент очень настойчиво отвлекаешь, дорогая. Может быть, вы чем-нибудь займетесь с Юн И, а я все-таки пойду и закончу разговор с самым уважаемым представителем племени ёкаев в этой чертовой части света?

Даже вскипал Ямато как-то холодно и неинтересно. Я поискала в зеркале отражение рыжего пламени, толком ничего не нашла (куда только делся?) и ответила задумчиво:

– Возьму – и присужу корейцам, будешь знать, как валять дурака.

– Ну и присуждай себе, – сказал Ямато, будто взаправду не хотел никакого амулета, и отключился.

Видимо, в деле с духом аристократа наметился какой-то прорыв, что, наверное, было неплохо, а то как-то не хотелось попасть на зуб недовольным демонам, оборотням и иже с ними. Несмотря на это, отношение Ямато мне не нравилось активно.

Лис подкрался почему-то уже не из кабинета, а со стороны кухни и сияюще провозгласил:

– Та-дам!

Я вытаращила глаза, в очередной раз проигрывая этот бесконечный покер, где у рыжего типа была колода тузов в рукаве и сразу десяток комбинаций на руках, а я сидела со своими двумя парами очень далеко от истинного положения дел.

– Та-дам? – переспросила я нерешительно.

– Ну вот же, – сказал лис, изображая страшную обиду. – Вот же. Я переоделся, и мы можем идти гулять.

– Хорошо, – почти заикаясь, сказала я. – Очень хорошо. А ты… ты не мог бы быть чуть менее внезапным?

На память пришла виденная недавно забавная картинка с подписью «Будь неожиданным, как лосось в кустах черники». Теперь я точно знала жизненное кредо китайского мастера.

– Это я не понял. Как можно быть менее внезапным? Я не внезапный вообще, на самом деле я прекрасный и удивительный. Пошли гулять, там погода налаживается, а это в вашей России так редко бывает, что даже сказать не могу. Надо ловить шанс.

Я хотела промычать, что мне нужно проверить телефон, а еще – что, наверное, прогулка все же не относилась к разряду лучших идей на свете, но лис уже схватил меня за руку, и мы помчались вниз по ступенькам. Я едва успела проверить камень в кармане и посетовать про себя на то, что со мной он совсем не действует, лежит, как булыжник, и даже от китайских мальчишек не защищает.

Мы взяли кофе и, как приличные хипстеры, отправились на прогулку по центру. Во всяком случае, наш внешний вид точно говорил о хипстерстве. Разговор клеился довольно живо, погода и правда наладилась, и я впервые допустила мысль о том, что, возможно, зря привязываюсь к холодным и недоступным типажам. Потому что, ну, вот он, вот Юн И, под рукой. А то, что балабол да хохмач – оно и к лучшему. Не пустышка, это главное. Умный, с профессиональными навыками, местами даже злой. Я задумчиво погрызла крышку от латте. Мостовая убегала назад под подошвами кед, и я даже не оглядывалась, мы явно собирались намотать десяток километров. Лис с поразительными подробностями рассказывал мне уже про вторую церковь кряду, и я наконец отвисла и поинтересовалась:

– Откуда такие знания? Это все-таки русская культура, я-то не в курсе.

– О, – радостно сказал лис. – Я думал, ты не слушаешь. Я просто очень увлекаюсь и много читал о вашей архитектуре. Ездил недавно в Великий Новгород – Нина, там такая красота, закачаешься.

Я хотела сказать, что качаюсь с сегодняшнего утра и с самой встречи с ним, потому что назвать его подрывателем устоев еще не значило что-то о нем сказать. Внутри меня он подорвал не то что устои, а все несущие стены, на их месте остались только гипсокартонные перегородки, да и те были готовы к обрушению. Вопрос, конечно, что будет после оного.

– Просто я… Я…

– Да-да-да, – отмахнулся лис. – Сложно с Мидзуно, я все помню. Так мы и гуляем ни за чем, у нас все просто.

Я поняла, что мне нужно срочно бежать из этого проклятого Китай-города, но предлогов, как назло, не придумывалось.

– Слушай, а сколько тебе лет? – спросила я, разглядывая идеальную бледную кожу.

Если меньше двадцати четырех, я спасена, а по виду…

– Двадцать пять! – радостно заявил лис в ответ. – Я знаю, что меня все за малолетку принимают, но ты паспорт посмотри, если хочешь.

Я сделала глубокомысленный глоток кофе, и тут у меня зазвонил телефон. В свете последних событий можно наконец было делать дифференциацию по звонкам, потому что мне могла звонить куча народа. Это был Ямато, и пальцы подвели в очередной раз, заходили ходуном.

– Ты можешь прямо сейчас подъехать на Земляной Вал? – поинтересовался он без всяких вступлений и приветствий. – У нас проблема.

– Могу, наверное, – отозвалась я. – Буду через полчаса максимум.

– Договорились.

Я обернулась к лису. На него было больно смотреть, такого разочарованного выражения лица я не видела очень и очень давно.

– Там какие-то проблемы, – покачала головой я. – Извини, пожалуйста, надо ехать.

– Конечно, понимаю. Но… можно я тебе позвоню?

Я мгновение поколебалась, потом махнула рукой и на гипсокартонные перегородки тоже:

– А, звони.

В метро спускалась вместе с самым счастливым лисом на свете. На прощание удостоилась поцелуя в щеку и, как семнадцатилетняя, прикладывала пальцы к этому невольно получившемся ожогу весь путь до Курской.

В квартире на Земляном Валу в очередной раз царил бедлам. Кто-то плакал, было почему-то накурено, а еще я вообще не видела знакомых лиц. Пробралась бочком в гостиную, но и там не нашла никого подходящего. Зато мне в руку вцепились чьи-то коготки, я взвизгнула – и, кажется, напугала явно японскую лисичку.

– Судья, – прошел шепоток по комнате, и я тщетно огляделась в третий раз. Ну что, было похоже на то, что мои друзья и моя же свита меня кинули на растерзание незнакомой и чуждой толпы.

– Мы рады вас видеть, – степенно сказала довольно-таки немолодая женщина. – Я – глава японского клана, Мацуока Рио.