Во второй половине дня, закончив текущие дела, он посмотрел на часы и понял, что у него есть минут десять до выхода и он может перекусить.

Дома у потерпевшего, фамилия которого была Бондарь, Стас ожидал увидеть что-то необыкновенное, ведь дочь сказала, что отец любил только красивые вещи. Ничего отличающего это жилище от любого, принадлежащего обеспеченным людям, Стас не увидел. Правда, кабинет хозяина несколько отличался от остальной квартиры, в нем были собраны действительно красивые вещи, и у Стаса мелькнула мысль: уж не женушка ли вколола любимому мужу сильнодействующий препарат. Но когда дочь Нина представила его матери, эта мысль рассосалась сама собой. Жена Бондаря была дамой, настолько озабоченной своими удобствами и своим здоровьем, что пойти на риск все это потерять она бы просто не захотела. Еле отделавшись от назойливых жалоб женщины на здоровье, Стас попросил ее посмотреть вместе с ним и Ниной запись с камеры, которую он случайно обнаружил в доме напротив и которую любезно предоставил полиции мужик, развлекавшийся съемкой двора и всех проходящих людей.

– Вот эту женщину я вижу впервые, и этого мужика тоже. Вот еще незнакомые люди, а вот эта тетка живет в соседнем доме, интересно, к кому это она приходила, – тараторила пожилая женщина, с интересом рассматривая собственный двор. Стас записал людей, которые были незнакомы жене потерпевшего, и отправился в отделение. Там как всегда, когда нет выездов на происшествия, было многолюдно. Он поговорил с коллегами, которые вначале, по горячим следам, пытались хоть что-то выяснить по делу погибшего Бондаря.

– Ребята, а кто выезжал тогда в адрес? – Стас вопросительно посмотрел на всех по очереди.

– Ну мы выезжали, ты тогда бумажками занимался, – с ленцой протянул один из оперативников. – А что ты хочешь узнать? Или ты и правда думаешь, мужика убили и ты, как гениальный сыщик, все выяснишь и утрешь нам, дуракам, нос?

– Ничего я не думаю такого, но ведь его действительно убили. Неужели тебе, – Стас в упор поглядел на ответившего ему человека, – на это наплевать?

– Слушай, детка, ты тут без году неделя, потому такой борзый. Поработаешь годик-два, посмотрим, как запоешь, – проговорил мужик, выходя из комнаты.

– Ты не обращай на него внимания, у него дома нелады, вот он и злится. Он вообще-то мужик нормальный, грамотный. – Дима, приятель Стаса, встал из-за стола и направился к чайнику. – Чай или кофе кто-нибудь будет.

Несколько человек ответили согласием, и Дима, не долго думая, вручил Стасу пустой графин, сам подхватил чайник и открыл дверь, пропуская того первым.

– Понимаешь, мы тоже пришли к выводу, что мужика грохнули, но ничего кроме выводов экспертизы и нашего убеждения не нашли.

Хоть бы малюсенький отпечаточек, хоть показания какой-либо сумасшедшей старушки, ничего. Вот Израилевич и злобится, он не привык к тому, что ему что-то не удается раскрыть.

– А почему он до сих пор капитан? – Вроде ему лет сорок, его что, понизили в должности?

– Его к нам перевели из другого района, там какая-то неприятность вышла, вот от него и поспешили избавиться.

– Давно перевели?

– Около полутора лет, у него там была почти стопроцентная раскрываемость, и тут у нас тоже. Он как бультерьер вцепляется в дело. Не удивлюсь, если и с делом о гибели старого переводчика он не собирается расставаться, пока не раскроет его.

– Надо мне с ним поговорить, – решил про себя Стас, а вслух спросил: – Он всех новеньких как врагов встречает или это только я такой чести удостоился?

– Не обращай внимания, до тебя тут парень работал, Израилевич с ним дружил. Потом парня в перестрелке тяжело ранили, короче, не выжил парнишка. Израилевич до сих пор себя винит, он тогда сильно болел, на задержание без него отправились, вот так все и произошло.

– А чего вы его по отчеству зовете? По имени короче.

– Не знаю, привыкли, наверное. Хотя погибший парнишка его Самсоном звал.

– Я его тоже так звать буду или полным именем и отчеством, если ему это не понравится. – Стас в одну руку взял графин с водой, в другую полный чайник и скомандовал: – Дверь открой и тут и там.

Когда они вошли в комнату, капитан уже сидел на месте, он был абсолютно спокоен, на его лице не оставалось ни малейшего следа сарказма. Поэтому Стас решил к нему все же обратиться:

– Самсон Израилевич, у меня тут есть кое-какие наработки по делу Бондаря, может посмотрите?

– Зови меня просто по имени, так проще. Наработки, говоришь, ну давай посмотрим.

Они уселись рядом и, запивая разговор кофе, что-то начали горячо обсуждать.

– Мужики, – позвал Самсон. – А парень-то с головой дружит, зря я его в балбесы записал. Смотрите, что он нарыл!

Вокруг их стола собрались все опера, присутствующие в комнате. Все смотрели запись и один из них спросил:

– Откуда «дровишки»? Там же камеры не фига не работают.

– А это, друг мой, называется правильная работа. Мы когда выезжали, не удосужились поспрашивать в доме напротив, а там камера у одного дядьки, как выяснилось, все это время работала, хотя нам и сказали, что камеры сломаны. А Стас не поленился съездить туда еще не раз, нужную камеру нашел, показал жене и дочери Бондаря запись и выписал всех, кого они не знают, кто там появлялся один раз и кто входил в подъезд в интересующее нас время.

– Тут вот еще что, на записи мы увидели человека, которого, судя по всему, подставляют всерьез. Человек он, как я понял, не самый лучший, но кто-то явно точит на него зуб.

– Это кто такой и с кем ты обсуждал дело? – нахмурился Самсон.

Стасу ничего не оставалось, как честно все рассказать и о Георгии, и о том, что его наняли для расследования похожего дела.

– А что, нам уже не доверяют, частников нанимают?

– Это не нам не доверяют, а тем, кто дело закрыл или собирается закрывать. Жена Попова обратилась к моему знакомому потому, что ее пытались убедить, мол, ограбил случайный наркоман, а самому Попову просто стало плохо и он не соображал, куда шел.

– Что за глупости? Это где такие «таланты» сидят? – Самсон удивленно поднял брови.

– В соседнем ОВД, там какой-то следак с придурью, ему ничего делать не хочется, на пенсию, что ли, собрался? Короче, она потому и наняла частника, что поняла – в полиции ей ничего добиться не удастся.

– Стас, ты познакомь меня с этим Георгием. Сможешь? – Самсон даже носом, как ищейка, повел.

Георгий

Когда Стас позвонил и