— Стоп! — скомандовал хранитель тишины, ощущая, как сильнее застучали оба сердца, готовя его к сражению, и за спиной два с лишним десятка Ангелов Ночи с грохотом сабатонов о сталь остановились.

— Уходите, — обвиняюще указал на него пальцем один из людей, облаченный в рваную и обветшавшую форму старшего офицера флота мужчина с наполовину выбритым лицом и глубоко запавшими черными глазами пустотника.

Тлен оказался озадачен. С одной стороны, порабощенные паразитами люди, кроме тех, которых он встретил в церкви корабля паломников, избегали разговоров. С другой, эти явно собирались помешать, если он продолжит путь.

— Почему? — решил уточнить он, понимая, что пока что лучше говорить, чем сражаться. К тому же нужно было узнать что заставило этих людей говорить в таком тоне.

— Заноза в теле жаждет встречи с познавшим слёзы по утраченному. Рождённый в ночи обладатель слезы принесёт ему свободу. Вы — не те, — произнёс человек, чьё лицо едва двигалось, а глубоко запавшие глаза смотрели немигающим взором прямо в серые линзы шлема хранителя тишины.

Ответ принёс еще больше вопросов, но время кончалось и Тлен сомневался, что сможет получить много ответов. Единственное в его прошлом, связанное со слезами, было талисманом матери, который эльдары называли слезой прощания, но о других таких камнях он после уничтожения одного Карлом не знал ничего. Мог быть есть еще один Ангел Ночи, у которого во владении сейчас имеется подобный камень, и он должен принести свободу занозе внутри скитальца? Кого можно назвать занозой? Список слишком ширился, но, учитывая то, что загадочность речей паразита вряд ли принадлежала ему, на ум приходили эльдары и демоны. Освобождение любого из них было плохим вариантом.

— Еще вопрос, — вдохнул глубоко первый хранитель, готовя себя к бою и подозревая, что все пути будут перекрыты подобным образом, — почему вы просто не напали?

Ответа пришлось ждать около половины минуты.

— Директива давать возможность имперским силам уйти, — ответил мужчина с наполовину выбритой щетиной и край его губ дёрнулся в намёке на улыбку. — А еще необходимость задержать вас, чтобы настоящий носитель слезы успел освободить нас от занозы.

Сердце Тлена ёкнуло, когда он услышал последние слова подконтрольного паразиту человека. Еще и директива. От кого?

— Зачем давать имперским силам уйти? — начал он, но марионетка паразита покачала головой.

— Довольно вопросов. Уходите, — потребовал бывший флотский офицер, а теперь лишь раб паразита, засевшего в его мозгу.

Хранителя тишины буквально разрывало, когда он смотрел на лица людей в толпе. Некоторые выглядели еще вполне живыми и их можно было спасти. Мог ли он поднять на них руку, отказать в спасении ради других? Сколько на сколько жизней он обменяет? Его долг перед Императором состоял в том, чтобы вести заблудших к свету и даровать смерть отринувшим Его. Кем бы эти люди ни были раньше, теперь они стали врагами Императора. Весь этот рассадник заразы должен быть уничтожен, подумал тёмный провидец, и ощутил, как мысль эта заставляет его соскользнуть глубже во тьму.

— Пропустите нас и мы уничтожим занозу, — потребовал он, ощущая, как щупальца тьмы свиваются на сердце и фантомную боль грядущей резни.

— Это невозможно, — ответила марионетка.

Уголок губ Тлена дрогнул и он обернулся назад, включив вокс.

— Отделение Торазора назад, ищите обходной путь. Остальные за мной, — приказал он и сжал рукоять активированного силового меча, переливающегося оттенками синего, а затем снова посмотрел на стоящую в тишине толпу и снова переключился на динамики шлема. — Мне жаль делать это.

В гробовом молчании подчинённые паразитами люди рванули на них, словно внезапный черный прилив.

XLVIII

"Острота Разума" встретила магоса Магенрада Вульфа холодной чистотой неокрашенного металла, ярким светом люменов ангара, куда принёс его челнок, и запахом священных фимиамов, которые дымили в несомых сервиторами кадилах. Если что-то могло доставить такому человеку, как он, удовольствие, кроме поиска знаний, то это было оно. Вульф спустился по трапу и следом за ним сошел брат Кенхеард, избавившийся от привычки шутить вместе с частью мозга, удалённой для имплантации необходимых устройств.

За время полёта технодесантнику стало хуже, потому в ангаре их встретила целая процессия медицинских сервиторов и магос-биологис Нитья, сохранившая довольно много внешних черт человека, хотя внутри, как он знал, была практически полностью аугментирована, заменив большую часть органов и костей на благословенную бионику.

— Рада знакомству, брат Кенхеард, — произнесла она безусловно красивым женственным голосом, которым обладала в молодости и который сохранила навеки благодаря дарам Омниссии, а затем склонила голову в приветственном жесте.

Вульф передал ей все необходимые данные и инструкции уже в полёте, потому просто прошествовал мимо неё, удостоив подчинённую лишь взгляда и сжатого пакета данных с настойчивой просьбой привести технодесантника в боеспособное состояние как можно скорее, что могло среди адептов Марса считаться практически заботой.

— Взаимно, магос Нитья, — кивнул Ангел Ночи, после чего присел на предложенное кресло-каталку подходящих для него размеров.

Дальнейший обмен любезностями тех, кто изображал из себя людей, Магенрад пропустил, поскольку спешно двигался к своему укромному святилищу, связанному не только со всем кораблём, но и флотом в целом, откуда он мог максимально быстро связаться любым магосом, техножрецом, рядовым адептом или сервитором в пределах многих тысяч километров.

Коридор, лифт, магистраль, проложенная вдоль всего корпуса корабля, и магос добрался до нужного места, повстречав по пути лишь несколько сервиторов, исполнявших рутинные задачи, и младшего адепта, промелькнувшего на станции, мимо которой глава флота проскочил на высоком приоритете. Двери, покрытые двоичными письменами, настолько же простыми, насколько истинными, раскрылись перед ним после прикосновения металлических пальцев к черепу вмонтированного в створку сервитора, беспрекословно принявшего коды доступа, и на Вульфа дохнуло холодным запахом ожидавшей его стерильной комнаты и жаркими пакетами сжатых данных, распространявшихся по ноосфере внутри помещения.

Магос-эксплоратор шагнул внутрь и с почтением к машинам, мерно гудящих и тихонько щёлкающих вокруг металлического трона, занял своё место на возвышении. Механодендриты немедленно соединились с системами трона и Магенрад Вульф ощутил резкий поток хлынувших в него данных. Это было сродни появившимся у обычного человека дополнительных тысяч глаз, ушей и тактильных сенсоров, но по сравнению с "Аксиомой" и тем более "Непрощенным Слепцом" маленький эскортный корабль был просто светлячком рядом с массивным люменом, и магос быстро приспособился. Он отфильтровал необходимые потоки и за несколько мгновений ознакомился с тем, что магос-астрологикус Кварро узнал за часы его отсутствия, после чего начал передачу полученных из когитатора "Поиска Истины" данных и координат по защищенному сложнейшим шифром каналу. Многие в Культе Механикус убили бы