Я вылезаю из толстовки Эмбер и надеваю свои обычные черные шмотки, стараясь не вспоминать о комплиментах Джейка. Потом подхватываю бухгалтерские книги и крадусь обратно в магазин, закутавшись в огромное пальто, которое надевала в день приезда. Это не только от дождя, вовсю отбивающего дробь по мостовой Харбор-стрит, но и от каждого, кому вздумается со мной поболтать.

Отказ Джейка ударил по мне очень крепко. Потому я и не позволяю себе привязываться к людям: от них только и жди облома. Как последняя дура увлеклась Джейком, явно без взаимности с его стороны, и, как всегда, набила себе шишек.

Остаток дня мы с Эмбер проводим в магазине. Я стараюсь держать свое настроение при себе, но Эмбер знает меня слишком хорошо. Ее попытки дознаться, что случилось, и восхищают, и выматывают одновременно.

Я никому не собираюсь рассказывать о случившемся между мной и Джейком. Один раз пережить отказ и так тяжело, а уж дважды… Ни за что.

Ненастная погода разогнала всех покупателей, и можно спокойно обсудить с Эмбер дела в магазине. К тому же это немного отвлечет меня от своих проблем.

– Так что будем делать? – спрашиваю я, просмотрев вместе с Эмбер цифры за последние полтора месяца. – Ты все говоришь, что работа наладится, но пока на это не похоже.

Эмбер вздыхает. Уж на что она мастер видеть во всем светлую сторону, сейчас даже ей не по себе.

– Может, когда на школьные каникулы туристы съедутся? – предполагает она.

– А если нет? Я говорила с Энтом и Деком, и они сказали, что больше в июле и августе в Сент-Феликсе не бывает такого наплыва, как прежде: туристы разъезжаются по более крупным городам. Если бы Дек не был владельцем здания, они бы прогорели.

Эмбер обдумывает это.

– Значит, надо завлекать людей от больших городов сюда, верно? – Она запускает руку под конторку и вытаскивает остальные старые блокноты, найденные в тайнике. – Я знаю, ты против того, чтобы их использовать. Но попробовать стоит.

Я скептически смотрю на стопку блокнотов у нее в руках и стараюсь не думать о словах Джейка.

– Правда?

Эмбер кивает.

– Ты же видела, я их читала. И еще кое-что нашла в Интернете. Уверена, в этом что-то есть. Похоже, твоя бабушка применяла альтернативную медицину, основанную на викторианском языке цветов, и эта традиция передавалась из поколения в поколение с тех пор, как Дейзи получила ту книгу в подарок и открыла свой магазин.

– Ладно, предположим, мы пользуемся… точнее, ты пользуешься этой книгой, составляя букеты. Ты серьезно думаешь, что что-нибудь изменится?

– Да, думаю! – выпаливает Эмбер. – В этом магазине есть что-то особенное, Поппи. Я ощутила магическую энергию сразу, как только сюда вошла. И, по-моему, если мы начнем использовать эти чары, то поправим дела не только самого магазина, но и всего Сент-Феликса!

– Давай рассказывай, – вздыхаю я, хотя в глубине души понимаю, что Эмбер с Джейком могут быть правы. «Гирлянда маргариток» когда-то процветала, и мы должны что-то придумать, чтобы восстановить ее.

– Ну… – начинает Эмбер, и тут дверь, которую мы поневоле закрыли из-за дождя, распахивается, и женщина в красном плаще, борющаяся с пурпурным зонтиком, вваливается в магазин.

– Извините, пожалуйста! – восклицает она, разбрызгивая воду во все стороны. – Но там, снаружи, ужасная погода!

– Давайте я помогу! – Эмбер подбегает к ней и подхватывает зонтик.

Наша гостья приводит в порядок вымокшие волосы, а Эмбер убирает зонтик в специальную стойку у входа: в Сент-Феликсе такая штуковина не лишняя, а то нам бы весь пол залили.

– Чем можем быть полезны? – спрашиваю я, пока женщина снимает плащ, с которого капает вода.

– Погодите, я вас, кажется, знаю! – восклицает Эмбер, с любопытством глядя на нее.

Та кивает.

– Да, я заходила пару недель назад, и вы мне дали особенный букет.

– Точно, я вас помню! – волнуется Эмбер. – И как, сработало?

Как ни утомлена посетительница борьбой со стихией, при этих словах она оживляется.

– Да! – сияет она. – Бесспорно!

Я перевожу взгляд с одной на другую.

– Что? Что сработало?

– Ваш волшебный цветочный магазин! – выпаливает гостья. – Это просто изумительно!

Эмбер наливает посетительнице, которую зовут Мари, чашку чая, и та, к восторгу моей подруги и к моей оторопи, рассказывает свою историю.

Однажды Мари забрела в наш магазин, будучи в растрепанных чувствах. Она проведала свою родню в соседнем городке, хотела помириться с сестрой, с которой они не общались лет десять. Решила купить цветы – как знак доброй воли. Тут-то Эмбер и вручила ей букет по старинному бабушкиному рецепту: с пурпурным гиацинтом, означавшим «прости меня, пожалуйста», и ореховой веточкой, символизировавшей согласие и мир.

– Представляете, – рассказывает Мари, введя меня в курс дела, – открыла моя сестра дверь, я протянула ей цветы – и на какое-то мгновение показалось, что сейчас она швырнет мне их в лицо. И тут происходит нечто невероятное. Она берет букет, зарывается в него лицом, нюхает, а потом поднимает на меня глаза и говорит: «Мари, я ужасно по тебе скучала. Прости меня, пожалуйста».

Мари лезет в сумку, достает пачку салфеток и вытирает глаза.

– Извините, – бормочет она. – Я все еще под впечатлением.

Эмбер сочувственно кивает.

– Джули – так зовут сестру – тотчас пригласила меня в дом, как будто между нами ничего и не случалось. Мы снова как лучшие подруги! Даже собираемся в октябре в Аликанте с нашими мужьями. И это все благодаря вам, девочки, и благодаря этому волшебному магазину!

Эмбер допивает чай, а Мари уходит, пообещав рассказать о магазине всем своим друзьям и пригнать их сюда за цветами.

– Ну-ну, – говорю я, выпроводив высохшую после слез и дождя Мари, – стало быть, ты только собираешься использовать эти цветочные книги в работе, да?

Эмбер ухмыляется.

– Я же говорила, Поппи: язык цветов – это волшебное и могущественное средство. Надо только поверить…

Следующий день куда благоприятней и для Сент-Феликса, и для меня.

Мы с Бэзилом отправляемся на утреннюю прогулку. Солнце греет наши спины, ярко-синее небо над головой – жизнь куда приятнее, чем это казалось вчера. За ночь я решила, что мне нечего стыдиться вчерашнего. Не позволю отказу Джейка отравить мое пребывание здесь.

– Ты так много сделала, Поппи, – твержу я себе, лежа в постели. – Не позволяй одному-единственному случаю все испортить.

Джейк – это всего лишь один человек. И он не отвлечет меня от остальных дел.

– Пошли, Баз! – зову я пса. – У нас новый день, и кто знает, что он нам принесет. Может, произойдет что-нибудь потрясающее!