К сожалению, полностью на ее откровенность рассчитывать не приходится. Наверняка станет кричать, проклинать сына и требовать денег.

Возле дома матери Себастиан усилием воли заставил себя идти, не замедляя шаг. У них за спиной несколько человек встали со ступенек и отошли от стен, но никто не нападал. Пока не нападал.

Наверное, ждут приказа от главарей. Отец Себастиана по-прежнему работал на Тига, был одним из главных сборщиков налогов, здесь его все знали. Юноша надеялся, что сегодня это послужит защитой и ему, и принцессе.

Какая ирония – преступник-отец своей репутацией защищает сына от уличных банд!

Себастиан споро поднялся по шатким ступеням – принцесса молча следовала за ним – и замер перед дверью, прислушиваясь, не вернулся ли отец. Ужасно – невыносимо! – стоять на лестнице вместе с принцессой и ловить каждый звук, доносящийся из-за двери. Он не хотел, чтобы Арианна видела его здесь, среди страха и бедности. Не хотел, чтобы она видела его мать.

Переступить порог дома, в котором он жил ребенком, было больнее, чем содрать засохший бинт с незаживающей раны.

– Ничего страшного, – прошептала принцесса. – Если не хочешь входить, спросим кого-нибудь на улице.

– Те, на улице, ждут приказа от главарей. Не знают, ограбить нас и продать в Балавату или оставить в покое.

Дышать было тяжело. Снова разболелись шрамы на спине. Отбросив опасения, Себастиан открыл дверь и вошел. Принцесса последовала за ним.

Мать сидела за шатким кухонным столом, ковыряя грязными ногтями сливу.

– Кто там? – спросила она.

Себастиан шагнул на кухню, и, разглядев гостя, мать выпрямилась.

– Что, пришел грабить?

– Я никогда тебя не граблю, – вздохнул Себастиан.

Она сплюнула кусочек сливы на пол.

– Я принес еды, – сказал он, показывая мешок.

– А денег принес?

– Нет.

Мать устремила на него отчаянный взгляд:

– У меня совсем нет денег, Себастиан!

Он молча отступил, давая дорогу принцессе.

– Кто это? Девчонка? Что, подцепила тебя и теперь выгонит меня из дому?

– Ей не нужен твой дом, – скрипнул зубами Себастиан.

– Да неужели?

Не глядя на принцессу, оружейник переложил еду в кухонные шкафчики. Его щеки пылали от унижения.

За спиной в такт шагам прошелестело длинное платье. Войдя на кухню, принцесса присела возле его матери и взглянула в ее морщинистое лицо.

– Ваш сын – очень хороший человек. Просто замечательный. Вы можете им гордиться!

При виде изумления, отразившегося на лице матери, у Себастиана заболело в груди.

– Чем тут гордиться? Он бросил меня, как его отец! Как его брат!

– Дети вырастают и идут своей дорогой, но сын заботится о вас. Он принес целый мешок еды.

– Мне не нужна еда! – От взгляда матери у Себастиана все внутри перевернулось. – Мне нужны деньги. У меня нет ни гроша! Я давно жду вестей от мужа. И от Тига ничего нет!

Услышав имя Тига, принцесса быстро спросила:

– А как вы получаете подарки от Тига?

Старуха удивленно взглянула на принцессу:

– Даан приносит, как же еще! Аподрази стоит больших денег, его не доверишь первому встречному. Говорят, старший сборщик погиб, Тиг ищет убийцу, думает, конкуренты постарались. Обо мне все забыли!

Толпа на улице становилась все гуще. Грудь сдавило, стало трудно дышать. Надо спешить. Солнце скоро сядет… увести бы принцессу из восточных кварталов до заката.

– Мама, ты знаешь, где живет Тиг?

Она выпрямилась.

– И знала бы – не сказала! Верность превыше всего! Так твой отец говорил. Тебе не понять…

Принцесса погладила пожилую женщину по руке:

– Хотите, я схожу к Тигу и принесу то, что вам нужно?

Женщина вцепилась в ладонь Ари.

– Да. Принеси мне аподрази.

– Хорошо, – серьезно ответила принцесса. – Скажите, как к нему добраться, и я все принесу.

Мать жалобно скривила губы:

– Глупая девчонка, я понятия не имею, как туда пройти. Только сборщики знают, где живет Тиг. Дай мне денег!

Себастиан шагнул вперед и высвободил руку Ари из цепких пальцев матери.

– Через неделю я пришлю еще продуктов. Не забывай есть, мама.

Он вывел принцессу из комнаты. Вслед им неслись проклятья. Толпа на улице расступалась неохотно, но Себастиан упорно раздвигал сомкнутые ряды плечами, прямо встречая обращенные к нему взгляды.

Когда они выбрались из восточных кварталов без единой царапины, оружейник дрожал, будто в ознобе.

– Мы выяснили, что Тиг расследует убийство главного сборщика, а другие сборщики знают, где живет наш колдун, – сказала принцесса и надолго притихла.

Девушка молчала, шагая об руку с Себастианом по торговым рядам к холму, на котором возвышался дворец.

Измученный тяжелыми мыслями оружейник не произнес ни слова. О чем она думает? Увидела грязь, в которой он вырос, и с отвращением отшатнулась? Или жалеет его?

У подножия холма принцесса повернулась к Себастиану. В предзакатных лучах, на дороге, ведущей ко дворцу, они были одни.

Оружейник приказал себе не отводить глаз, будто спрятав страх и стыд в старый сундук.

Склонив голову набок, Ари пристально вглядывалась в его лицо. В ее глазах не было и намека на жалость, но, может быть, в голосе прозвучит отвращение…

– Завтра во дворце бал, – наконец сказала Ари.

– Я… Что?

Бал? Они только что вышли из трущоб Косим-Таласа… Какой бал?

– Бал. Танцы. Дамы в красивых платьях. Много вкусной еды.

– А…

Принцесса подалась к нему и, все так же глядя в глаза, сказала:

– Пойдем со мной на бал.

Он молча открыл рот.

– Себастиан Вонн, мой дорогой верный друг, прошу тебя оказать мне честь и быть моим кавалером на балу.

Она ждала, но он не издал ни звука.

Балы не для него. Балы для знати, для придворных. Что он наденет? Что станет там делать? Репутация принцессы пострадает, а он покажет себя полным идиотом и вылетит со службы.

Нелепица, абсурд!

И все же от ее слов в груди Себастиана ослаб тугой узел, и он глубоко вздохнул.

Принцесса видела, где он вырос. Слышала жестокие слова его матери. И все же считает за честь появиться с ним на балу.

С ним. На балу.

В груди потеплело, и Себастиан наконец ответил: