Десятиминутная переписка с подругой все расставила по местам. Оказывается, Сережа уже больше недели встречался с какой-то первокурсницей. Она познакомилась с ним через форум университета, в котором он закончил магистратуру в этом году. Сам Сережа шифровался, фотографии с ней не выкладывал, но Большой Брат все знал. Девушка выкладывала фотографии с ним, а общие друзья в конце концов донесли это до Инги.

Я даже не знала, что чувствую по этому поводу. С одной стороны, это было ожидаемо. С другой — оставалось очень обидным и даже немножко больным. Слишком быстро все произошло. Один месяц — вот и вся любовь.

Договорившись с Ингой на завтра о терапевтическом походе в кофейню, я минут пятнадцать просидела за компьютером, слушая любимый романтический плейлист и страдая. А потом снова открыла чат с Сережей и написала два слова: «Всего хорошего».

Терапевтическая встреча с подругой прошла на ура, почти полностью стерев все негативные ощущения и впечатления. В этом очень помог огромный кофе латте и шоколадный торт с карамелью и орехами. Небольшая прогулка по магазинам и новые джинсы с топом закрепили результат. Во второй половине дня, вернувшись домой, я уже не думала о Сереже. Ну, почти. Когда я снова осталась наедине с собой, мысли о случившемся вновь полезли в голову, строчки из его сообщений сами собой всплывали в памяти. Однако в целом оказалось, что моя любовь к нему была такой же… хлипкой.

Вечером родители — точнее, только мама — вновь заговорили со мной о том, что я могу бросить обучение в Орте без каких-либо последствий. Папа соглашался с ней, но не очень-то настаивал, как будто не был уверен в том, что это хорошая идея. Все это казалось мне странным и будило во мне смутные подозрения. Хотя, возможно, я просто придумывала проблему на пустом месте: мама могла всего лишь сильно соскучиться и бояться новой длинной разлуки без возможности связаться, а папа наверняка знал, как лучше можно использовать деньги, которые в этом случае пойдут на штраф, магистратуру и оплату съемной квартиры.

Внезапно я поняла, что отдельная квартира мне уже не нужна, ведь отношения с Сережей закончились. Жить совсем одна я была морально не готова.

В субботу спать я легла в таком же смятенном состоянии, не зная, какой выбор сделать. Ночью мне снова некоторое время снились каменные лабиринты и монстры, от которых я вновь спряталась в тайной комнате. Через мгновение оказалось, что в комнате я не одна: сзади ко мне подошел мужчина, положил руки на плечи. Я не могла обернуться, а потому не видела его лица, только чувствовала, как горячие ладони скользят по моим рукам, груди, бедрам, а губы покрывают поцелуями шею и плечи. Мое тело отзывалось на его прикосновения разрастающимся внутри жаром, какого я никогда не испытывала в реальности. Мне хотелось большего. Хотелось обернуться и прижаться губами к его требовательным губам, сорвать с нас обоих одежду и ощутить кожей его кожу. Но у сна свои законы. Я почти не могла пошевелиться, только направлять ласкающие меня руки, да подставлять губам шею.

Проснулась я с твердой уверенностью, что должна вернуться в Орту.

Маму это решение не обрадовало, реакцию папы я не совсем поняла. Не желая, чтобы меня переубедили, я решила отправиться в здание в Фурманном переулке сразу после завтрака. Родителям я объяснила это необходимостью заняться домашними заданиями в библиотеке университета. Они не стали долго возражать.

Орта встретила меня могильной тишиной, словно за время моего отсутствия она полностью опустела. По дороге от центрального холла с порталами и до общежития я не встретила ни одну живую душу. Лишь в общежитии столкнулась с парой ребят с основного курса. Ну, и с Хильдой в нашей комнате.

— О, не думала, что ты вернешься так рано! — удивленно воскликнула та, стоя у своего платяного шкафа в спортивных облегающих штанах, подчеркивающих стройность ее фигуры, и нежно-голубом кружевном лифчике, который собиралась сменить на спортивный.

— Я смотрю, ты тоже дома задерживаться не стала, — заметила я, бросив сумку на кресло за письменным столом.

Хильда пожала плечами.

— Все равно нужно заниматься и тренироваться. Здесь это делать проще: меньше отвлекающих факторов.

— Вот и я так подумала. Ты решила начать с тренировки?

— Люблю перед рефератами немного попотеть, — призналась она. — Отлично прочищает мозги. Пойдем со мной? Мне кажется, твоему телу тоже не помешает немного нагрузки.

Я на мгновение задумалась, а потом кивнула. Спорт тоже неплохой антидепрессант. Да и шоколадный торт с карамелью и орехами надо было как-то компенсировать.

Спортивный комплекс, где у нас обычно проходили занятия по физической подготовке, был открыт для нас практически в любое время суток, кроме глубокой ночи, конечно. Он походил на причудливый фитнесс-центр с большим залом всяких тренажеров, гантелей, штанг и перекладин и залами поменьше, которые Хильда называла «залами иллюзий». По ее словам, там проходили специальные занятия, вроде бега по пересеченной местности, карабканья по скалам, плавания по реке с сильным течением и тому подобное. Она говорила, что иллюзии могут быть любой сложности и имитировать пространство любого размера. Но такие занятия были лишь у студентов основного курса соответствующих специальностей. Спецкурсу предлагали только банальные силовые и кардио упражнения, максимально приближенные к привычным нам.

Сегодня спортивный комплекс пустовал, как и остальные места Орты. Мы не нашли даже дежурного тренера, но после месяца занятий полагали, что справимся и сами. Тем более что я планировала лишь немного поприседать, покачать пресс и побегать на дорожке. У Хильды программа тренировки, конечно, предполагалась куда сложнее.

— А куда все делись? — недоумевала я, пока мы разминались. — Орта словно вымерла.

— На выходные многие покидают Орту, а тут еще порталы долго не работали, вот все и ломанулись, кто куда. Даже большинство преподавателей разбежались. У всех скопились дела за это время.

В этот момент из дальнего зала иллюзий послышался шум. Кажется, у кого-то там шла довольно напряженная тренировка. Мы переглянулись, а потом Хильда возбужденно прошептала:

— Кажется, там кто-то упражняется в фехтовании. Пойдем посмотрим.

И не дожидаясь моего ответа, она на цыпочках побежала к залу. Когда речь заходила о каких-то легионерских штучках, у нее напрочь срывало крышу. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней. И, пожалуй, я не пожалела. Потому что когда еще я бы увидела обнаженного по пояс профессора Нормана, рубящегося на мечах с тремя иллюзорными противниками. Я и раньше подозревала, что он в хорошей физической форме, но в его повседневной одежде рассмотреть это было нелегко. Сейчас же каждый мускул был хорошо виден, к тому же еще и в действии. Преподаватель двигался быстро и грациозно, умело перемещаясь так, что противникам приходилось атаковать его по очереди. Кожа его блестела от пота, давая понять, что «вальсируют» они так уже давно.

На секунду Норман и его противники-иллюзии замерли, как и мое сердце. Я подумала, что наше присутствие заметили, но ошиблась. Норман лишь направил руку на оппонентов, шевельнул кистью, и тех стало четверо, а не трое. После чего схватка продолжилась.