не могло быть и речи о том, чтобы совмещать ловушки-на-сознание с «хаосом». План летел к чертям. Сколько еще времени оставалось до переселения Орочимару в новое тело? Месяц? Полгода? Неделя?

Ч-черт…

Дверь резко распахнулась, и Сарада подпрыгнула на месте от неожиданности. В операционную заглянул Саске.

— Чего тебе? — сердито спросила Сарада.

Пусть она была сосредоточена на технике, но чужое присутствие в коридоре должна была почувствовать. Отец идеально скрыл свою чакру. Вопрос только: зачем?

— Ты одна?

— Да.

— Орочимару где?

— Не знаю.

Дверь захлопнулась.

Сарада поглядела на настороженного подопытного со впалыми щеками и темными кругами под глазами и вдруг спохватилась.

— Эй, Саске!

Папа вел себя как-то странно, и Сарада стала подозревать недоброе. Она вылетела за ним в коридор, но Саске уже и след простыл. Сарада завертела головой, выбирая направление. Слева был Южный зал и тренировочная площадка. Если отец искал Орочимару, то наверняка пошел направо.

****

Маска под одеждой грела Орочимару сердце. Раньше между ним и его душой была глухая стена, но теперь в этой стене появилась дверь. Чтобы открыть эту дверь, нужно было мужество.

Орочимару сам себе улыбнулся.

Мужество у него, конечно же, было. Однако при мысли о ритуале в истаявшем осколке души все равно пробегал холодок.

Тело уже с месяц как начало отторгать его. Время переселения близилось, но Орочимару терпел боль и не подавал виду. Наследникам Учиха нельзя было показывать свое недомогание и слабость.

В его жизни вообще было слишком много боли. И не только чужой, но и своей собственной. Эксперименты над собой были болезненными. Переселение из тела в тело… Но Орочимару не боялся боли. Он жил в аду и правил адом, потому боль на пути к бессмертию и телу Саске-куна была даже приятной.

Саске-кун уже наверняка знал о его визите в Лист, и Орочимару напряженно ожидал реакции.

Сомнения и подозрения достигли кульминации. Теперь все должно было решиться раз и навсегда. Впрочем, вне зависимости от верности или предательства Саске-куна, Орочимару был уверен в том, что все пройдет отлично.

Я одержу победу в любом случае. Щенок слишком самоуверен. Обряду сопротивляться невозможно, что бы он ни замышлял. Главное успеть провернуть все с маской.

Орочимару послал Кабуто за Саске-куном. Предварительно попросил ненадолго занять чем-нибудь Сараду.

«Мы же не хотим, чтобы нас отвлекали?» — сказал он верному помощнику.

Кабуто только ушел. До прихода Саске было еще минут десять, а то и двадцать. Может, несколько часов. Или полдня. Убежище большое. Пока Кабуто найдет, чем занять Сараду, пока отыщет Саске-куна, пока Саске-кун соизволит к нему заглянуть. Редко когда щенок Учиха отвлекался от тренировки или медитации ради его, Орочимару, прихотей. Саске оповестят, а придет он тогда, когда захочет.

Чуткое ухо уловило негромкий треск.

Эта природа чакры…

Орочимару дернулся и увидел надвигающееся на него острие ослепительного лезвия, пробившееся сквозь дверь.

Саске действительно приходил, когда ему вздумается. Но чтобы он соизволил посетить его раньше, чем ожидалось? Такое было впервые.

****

Сарада тихонько кралась по каменному коридору, интуитивно выбирая направление.

Папа, что ты задумал?

Сознание заполонили воспоминания, будто нечаянно оживший сон, о котором она запамятовала.

…деревянные стены. Свет свечей, запах формалина. Повсюду запаянные колбы с образцами. Неприятный хруст пестика в фарфоровой ступке. Голос Кабуто…

Кабуто этим утром неожиданно заявился к ней с просьбой помочь выделять образцы. У Сарады были другие планы: она думала практиковать «хаос» на подопытных. К Кабуто отправился теневой клон, тогда как она сама тихонько улизнула в операционную. Потому и вздрогнула, когда Саске вломился к ней без стука. Не хотелось навлекать на себя лишние подозрения, а если бы Кабуто застукал ее за экспериментами в операционной, могли возникнуть ненужные вопросы.

Если клон рассеялся, значит, ему кто-то помог. Нырнув в чужие воспоминания, отныне принадлежавшие ей, Сарада откопала ощущение удара в шею.

Кабуто был профессионалом. Знал точки, куда можно ударить, чтобы лишить человека сознания. Напал сзади молниеносно и бесшумно в тот момент, когда она ничего не подозревала и растирала в ступке сердце новорожденного крысенка.

«Хорошо, что я отправила к тебе клона», — сердито подумала Сарада.

В душе закипала обида на Кабуто. Он никогда ей не нравился, но все эти годы они сосуществовали в состоянии мягкой исключительно вежливой вражды, которая почти никак себя не проявляла внешне.

Удар в спину Сарада простить не могла. Что же это он идиоткой круглой ее считает?

Обидней всего было то, что она оказалась не готова к такому удару. Будь на месте клона оригинал, Кабуто бы и вправду вывел ее из строя и надолго. В первую очередь Сарада злилась на себя, но мстить себе было глупо, а отыграться на Кабуто доставило бы ей немалое удовольствие.

И зачем тебе понадобилось вывести меня из игры?

Спереди по коридору послышался грохот и треск электричества. Сарада отбросила мысли о мести подлому медику и кинулась туда.

Все-таки верно иду.

Она вылетела из-за поворота и резко затормозила. Посреди коридора, напротив выбитой двери, стоял Саске. В одной руке он держал меч, а из ладони другой, искрясь у основания, протянулся ослепительный прямой луч.

Папа?!

— Орочимару... есть разговор.

— Не ждал тебя так рано, Саске-кун, — донесся сладкий голос Орочимару. — Ты сегодня не в настроении. Плохо спал?

— Тебе больше нечему меня учить.

Сарада припала спиной к холодной стене с узорами и на всякий случай попыталась скрыть чакру. Сердце так громко колотилось в груди, что по всей стене от него, казалось, расходилась вибрация.

Что происходило в комнате, видно не было. Куда упирался луч, исходящий из ладони отца?

Папа, что ты делаешь?

— И что теперь?

— Теперь я убью тебя.

— А как же уговор?

Тон саннина был насквозь пропитан ехидством. То ли угрозы Саске не особо его пугали, то ли он умело притворялся.

— Орочимару, ты слабее меня, — вальяжно объяснил Саске. — Я не вижу смысла отдавать тебе свое тело.

— Громкие слова для недоноска Учиха.

Саске все еще стоял в нескольких шагах от двери, и Сарада заметила, как он ухмыльнулся.

— Не был бы я недоноском, ты бы на меня и не посмотрел даже. Ты мечтал о шарингане, но Итачи и Шисуи были слишком сильны для тебя. Потому ты и нацелился на меня, не так ли?

— Сумеешь убить меня?