выйдем из деревни Мягких Лапок. Чтобы им всем сгореть однажды! – ругался Редлай. Никто и никогда не видел его в таком состоянии. Обычно он злился иначе. Он перевел взгляд на удивленного Гилема и выдохнул. – Нам надо рассказать про жизнь оборотней. Да, это не секрет, но мама все равно ограничивает информацию для чужеземцев.

– А сможет ли она так же эффективно ограничить знания о том, что видела Айона? – спросила Риса. – Что-то я сомневаюсь в этих лисах. Они настолько продажные?

– Да, – кивнула Ледая. – Но сильнее их желания продавать, жадности и любви к слухам – страх. Ни слово не вылетит из их ртов, пока мама не разрешит. Поверьте… Не знаю точно, как у вас там на Первом материке руководит король и степень его признания. – Ледая посмотрела на брата и тот покачал головой. – Маму уважают все на материке, каждая букашка. Я вам скажу это сразу и думаю, повторять не будет никакого смысла. Мама – сильнейшее существо на всем Материке Живого Леса. Возможно, лишь несколько существ могут с ней посоперничать в силе. И смерть от ее руки… Ужасна.

– И чем вызвана ее сила? – не сдержался Гилем. – Нет, я не говорю, чтобы вы выдавали мне свои тайны. Я понял, что человек не имеет права о них знать. Но с другой стороны, на чем-то основана ее сила?

– Тайна в ее животном превращении… – Редлай говорил медленно и осторожно. – Обряд инициации оборотней из животного в человека происходит у каждой семьи по-разному. В разное количество лун. Если коротко и без опасных фактов, то сотни, если не тысячи существ собираются и смотрят, как мама показывает малую часть животного обличья. Я бы сказал, одной десятой достаточно…

– Для чего? – не унимался Гилем.

– Чтобы внушить такой страх, от которого скорее откусишь себе язык и свернешь шею, чем пойдешь против нее. – Редлай склонил голову. – Никто и никогда не видел, чтобы она полностью принимала животное обличье. А про лесное… и вовсе ничего не знаю.

– А так мама, как и все оборотни, быстрая, сильная и… непробиваемая. – Ледая усмехнулась. – Она открыто принимает тренировочный вызов от каждого оборотня. За все луны никто так и не смог заставить ее проронить хоть каплю крови, а касались единицы. Так что с мамой мы не спорим, делаем, что она говорит, и Гилема не показываем. Уверена, она открутит ему голову сразу же, и нам не останется ничего, как смотреть и лить слезы.

– Главное, чтобы она Айона не выдала, остальное… Придумаем, – пожала плечами Риса.

Ледая с Редлаем переглянулись. Никто, кроме них, не понимал, о чем вообще идет речь. Однако скоро сама судьба покажет им на примере, что с Королевой Оборотней разговор короткий и может проходить лишь на ее условиях.

– Так, ладно, а каков наш основной план хотя бы на первые несколько дней? – Азель облизал пересохшие губы и постарался успокоить дыхание, сжимая и разжимая правую руку в кулак. – Лисы как нам помогут?

– Они отвратительно пахнут, – еще раз решил напомнить Редлай. – Наш запах с Ледаей… довольно специфичен. Тем более если лесных гончих полно на Материке Живого Леса, то оборотней с сущностью гириены не больше двадцати. Там их знают в лицо, а точнее, по запаху. Видели, как люди занервничали, увидев крылья? Такой же переполох будет, если Ледая хоть на мгновение выпустит искру, костер, а про животное или лесное обличье вообще молчу. Начнется настоящий хаос.

– Ага, понятно, вонь от лис перебивает вонь от оборотней. – Гилем получил от Редлая подзатыльник. – А что потом? Лисы не украдут наш бриг? Как… Какая вообще география у вашего материка?

– Об этом я и хотела поговорить, – усмехнулась Ледая.

– Наконец-то я узнаю хоть что-то со слов настоящих оборотней. – Гилем дрожал от нетерпения. В королевской библиотеке он сидел часами, собирая легенды об оборотнях и их мире. Третий материк оставался тайной, впрочем, как и многие другие. Однако Королева Оборотней настолько берегла информацию, что не отпускала своих детей дальше острова Тысячи Мечей и то под надзором проверенных старших. – Итак, насколько мне известно, ваша столица называется Люпус-Гаро? Собственно, это единственная точная информация, которой я владею.

– Да, совершенно верно. – Ледая кивнула. – Мы сейчас расскажем немного о жизни оборотней, чтобы там, в городе, не возникло никаких проблем. Итак, смотрите. На материке живут не только оборотни, и их не так уж и мало. В Люпус-Гаро позволено жить только тем, кто пришел к человеческому обличью. От общего числа оборотней их где-то десятая часть. Там стоят здания из камня и дерева, никаких нор или прочих животных жилищ.

– В городе все сдерживают свою животную и лесную сущность. Если кто-то грубит или нарывается на драку, то только в рукопашном бою или искрами. Мама запрещает обращение в каком-либо виде. Поэтому перед семьлуньем город пустеет за несколько часов до заката, – продолжил за сестрой Редлай. – Так что лично вам никто сердце не сожрет. Однако, если вы зайдете за лесные ворота, даже мама не сможет вмешаться. Немногие подобно Ледае смогли обрести баланс. Единицы. Ну и конечно же мама. Я в городе остаюсь с помощью искры.

– А как вообще получаются оборотни? – тихо поинтересовалась Риса. – Я, скорее, про кто, когда и чего решает делать.

– Это тайна даже для нас, – пожала плечами Ледая. – Могу сказать, как это происходит со стороны, но деталей не знаю от слова совсем. – Она вздохнула. – Все оборотни появляются из ростков Древа Жизни. Однако для этого необходимо заложить круговое наследие. Круговое наследие – это что-то типа родов людей, в которых находится семья или, по-другому, стая. Вот мы с Редлаем входим в состав первого круга наследования. Наш создатель – наша мама. Оттуда и появляются другие круги наследия: лисы, волки, змееящеры и многие-многие другие виды оборотней. Кто-то в животном и человеческом обличье предпочитает жить за пределами Люпуса-Гаро, как лисы, а кто-то, как волки, в городе.

– Большинство разумных и спокойных оборотней обитает в южной части Материка Живого Леса. Материк вообще поделен стеной на две части: северную и южную. Стена появилась в первые тридцать лун после Великой Войны. – Редлай принял эстафету у сестры. – А процесс превращения происходит так. Лесная сущность самая сильная, поэтому, пока разум оборотня не будет готов для получения животного обличья, на южную половину их никто не пускает. Однажды именно мама, это важный факт, открывает для них ворота. Им запрещено жить в столице, поэтому они ошиваются около деревень. Как только их разум готов, они идут на инициацию в человеческую форму в столицу. До этого момента