и манило, и останавливало одновременно. Острые, как гвозди скулы, потрясающе красивые глаза, аккуратно собранные в хвост блестящие светлые волосы. Красивый, властный, опасный… Алхимик.

Резким движением руки отбрасываю его руку от своего лица:

— Что тебе нужно?

Я вижу удивление в его глазах, мгновение он хмурится, но затем снова принимает вид юного обольстителя. Улыбка на плотно сжатых губах стала шире.

— Почему ты такая колючая со мной, но не с ним?

— Может потому, что он не пытается пудрить мне мозги? — ехидно парировала его вопрос я.

— Пудрить мозги? О чем ты, Ви? Я наоборот пытаюсь сделать твою жизнь лучше и интереснее, разве не об этом ты всегда мечтала? Разве не ради этого ты впахивала на унизительной работе у того Алхимика? Разве не об этом ты мечтала?

И он был прав, именно об этом я всю жизнь и мечтала. Но смерть Мадлен разбила на крошечные осколки эту мечту — она поблекла, а затем испарилась.

— Смерть Мадлен все изменила… — честно ответила я, пытаясь не раздражаться, а сделать вид, что я действительно в этом заинтересована.

— Я не дурак, Ви, вижу, как ты страдаешь, мечешься как испуганная птица, пытаясь вырваться из клетки, но не понимаешь, что в клетку ты загоняешь себя сама.

— Этот замок и есть клетка, Ланс! У меня нет здесь свободы!

— Свобода — это иллюзия. Когда поводок отпускают слишком сильно тебе кажется, что ты свободна, — Ланс говорил медленно, вкрадчиво, от чего по спине пробежали непрошенные мурашки, — Клетка Белого Замка это лучшее, что ты можешь себе позволить в этом мире, а если следовать правилам, то этот поводок станет очень и очень длинным.

— В городе я была свободна, — шиплю в ответ, делая шаг назад.

Ланс делает шаг вперед.

— Работать с утра до ночи, оплачивать огромные счета, ухаживать за старенькой бабушкой, это ты называешь свободой? Чем эта свобода отличается от той, что тебе предлагают тут?

Я молчу, пытаясь подобрать колючие слова в ответ на эту жестокую реальность. Но правда в том, что я не хочу быть здесь, быть Алхимиком больше не мое заветное желание.

— Твои выходки стоили мне слишком дорого, Ви, я больше не смогу тебя защитить, еще один такой проступок и твой поводок станет намного короче, как и мой.

— Что?.. — опешила я, нахмурив брови, — О чем ты говоришь?

— Я поручился за тебя, Ви, и теперь несу ответственность за твое хорошее поведение.

— Не нужно было этого делать! — ахнула я, прикрыв рот рукой.

— Если бы я не вызвался, то они назначили кого-нибудь другого, например, Джованну, она отлично справляется с подобными проблемами.

— Во-первых, я не проблема, во-вторых, я теперь чувствую себя обязанной тебе, не это ли ты называешь укоротить поводок? Ведь мои поступки отразятся теперь на тебе!

— То есть ты планируешь выкинуть что-то подобное вновь?

— Не переводи тему, Ланс!

Мужчина стоял ко мне слишком близко, и я сжала кулаки, сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть его куда подальше.

— Дай нам шанс и ты не пожалеешь, Вивьен, — убеждал меня Ланс, — Тебе нужно просто мне довериться. А еще прекратить сближаться с вампирами.

— Они то тут при чем, — закатила глаза я, — Разве они не ваши почетные гости?

— Это так, — Ланс задумчиво почесал подбородок, — Знаешь, как говорится, держи друзей близко, а врагов еще ближе.

— Чем они вам не угодили?

— Суют свой длинный нос куда не просят.

— Интересно куда? — хмыкнула я, зная, что сейчас получу очередной размытый ответ.

— Дела Оруанска касаются только Оруанска, у них своя страна, свои законы, они будут заниматься только тем, ради чего они здесь так задержались, не более.

— Ради убийств?

— Верно.

— Вернемся к твоим манипуляциям, Ланс. Мне не нравится, что мне приставили личного надзирателя-алхимика.

— Не совсем так, Ви, — Ланс подхватил бокал со стола с терпким вином и сделал большой глоток, — Ты сама виновата в том, что на тебя повесили, как ты выразилась, «надзирателя», я бы назвал этого человека, скорее, направляющим. Выбор был невелик. Джованна или я. Я решил, что Джованна для тебя будет слишком… Ммм. Жесткой. Мы с тобой знакомы давно и быстрее найдем общий язык, верно?

Жесткая! Это мягко сказано! Просто чудовищно железная женщина. Да и женщиной ее сложно назвать.

Мимо пролетел сквозняк или это меня передернуло от происходящего?

— И как это будет происходить?

— Наше регулярное общение? Обучение останется без изменений, ежедневно, кроме дней отдыха ты будешь сопровождать меня в порту, где мы будем проверять товары, которые произвели в других округах Алхимики, начался сезон спокойного моря — пора пополнять казну. Несколько раз в неделю все менталисты собираются на сессии с Элиашем в храме, где занимаются чтением, дополнительным обучение и распределением, где твои способности могут пригодиться. И еще, любое отлучение из комнаты должно быть согласовано со мной.

— Я теперь не могу покидать комнату? — охнула я, — Это настоящая тюрьма! А трапезы?

— На трапезы буду сопровождать тебя я или кто-то другой. Не Джованна, не переживай.

— Что за сессии с Элиашем? Я его терпеть не могу!

— Они помогут развить твои способности.

— Он будет меня мучать? — я практически зарычала, вспоминая какую боль испытала тогда в кабинете Галемира по милости Элиаша.

— Не в коем случаи, — заверил меня Ланс, — Он очень талантливый и поможет тебе развить твои способности.

— У меня нет способностей!

— Да неужели? — съехидничал Ланс, — Не понимаю почему ты их скрываешь от своих сородичей. Пора уже начинать привыкать, что твое место здесь, в Белом Замке, среди лучших из лучших. Ты лучшая, Вивьен, именно поэтому Марианна так злится, ей никогда не стать первой. Раньше это была Мадлен, теперь — ты.

— И куда это ее привело, Ланс? Мне это не нужно.

— Свой путь не выбирают, звезды под которыми ты родилась уже все решили.

— Когда мы будем искать ее убийц?

— Мы не будем искать, Вивьен, их уже ищут и регулярно докладывают мне о достижениях. Мы почти вышли на гнездо бездушных, это лишь вопрос времени.

— Такое ощущение, что вас устраивает такой расклад, Ланс. Вы не спешите решить эту проблему, будто ее смерть ничего для вас не значит.

Внезапно Алхимик меняется в лице и делает резкий и быстрый шаг ко мне, хватает за подбородок и рычит мне в губы:

— Не смей так больше говорить, Вивьен, это слова вампиров, а ты знаешь как мы к ним относимся.

Его горячее дыхание теперь не согревает, а обжигает. Аура легкого вожделение и притяжения внезапно испарилась, я почувствовала лишь опасность и легкую боль от пальцев, что сжимали мой подбородок.