– А не слишком ли щедрое вознаграждение ты предлагаешь за простой разговор? – продолжал я недоумевать. – Кто бы спорил, что ты скрестишь пальцы на удачу и будешь молиться, чтобы я и Ходок перешли к обмену свинцовыми любезностями. Вот только я почему-то уверен, что этому не бывать. Он не убил своих приятелей здесь, так с какой стати ему убивать меня? Конечно, друзьями нам больше не быть. Но и враждовать тоже не имеет смысла. Наши интересы и раньше не пересекались, а теперь и подавно, ведь я не стреляю по «черным колоннам». Как встретимся с Рустамом, так и разойдемся. А ты в итоге потеряешь две бочки горючего, которое у тебя нынче и без того на вес золота.

– Куда и на что его тратить – это моя забота. – Ректора явно не убедили мои аргументы. – Твоя же – сделать так, как я прошу. И тогда можешь считать, что ты сполна отработал свой аванс.

– Ладно, договорились. Только не жалуйся потом всем подряд, что злодей Квадро содрал с тебя три шкуры за пустяковое поручение. – Не в моих правилах было отказываться от легкой и выгодной подработки, которую мне предлагал знакомый, проверенный клиент. И хоть на сей раз он нанимал меня, действуя как заправский иезуит, я знал истинную цель, которую он преследовал. Сухишвили рассчитывал на то, что, увидев меня, Ходок решит, будто я послан за его головой, и откроет по мне огонь. После чего я начну стрелять в ответ, потому что не сумею убедить предателя в том, что приехал всего-навсего потолковать с ним по душам. Дядя Гоша не сомневался в таком исходе, и был готов поставить на кон две бочки бензина. Мне предстояло доказать ему обратное, хотя свою ставку он терял при любом исходе. Нетипичная работенка, что ни говори – пытаться действовать вопреки желанию заказчика. Ну так ведь он сам предложил мне такие условия. Поэтому никакого произвола – все согласно нашему договору, в котором я не изменил ни единой буковки.

– Ты говоришь, что Рустама видели в окрестностях Саранска, – напомнил я. – И раз ты платишь мне за визит к нему, значит, у тебя есть идеи, где он прячется, я прав? Скажи, где, потому что иначе я истрачу на его розыски все выданное тобой горючее, и эта затея потеряет для меня всякий смысл.

– Ходока несколько раз видели на западной окраине города, в районе поселка Звездный, – ответил Сухишвили. – Я почти наверняка уверен, что он отсиживается в тамошней психиатрической больнице, у мормонов.

– У кого, прошу прощения?

– Мормоны. Сектанты. Год назад около полусотни этих чудиков обосновались в здании психбольницы. В ее палатах они содержат теперь своих превратившихся в копателей родственников. В том числе и жену Рустама.

– Не знал, что она – мормонка.

– Вовсе нет. Ее приютили там в качестве оплаты за услуги, которые Ходок оказывал мормонам, служа посредником между ними и нашими торговцами. А, впрочем, не удивлюсь, если он и в самом деле принял мормонство. Мало ли, что может взбрести сегодня ему в голову.

– Если вы так уверены, где прячется Рустам, то почему сами не отрядили в Звездный охотников? Твоему Миклухе что, трудно поймать человека, местонахождение которого ему известно?

– Предлагаешь нам поссориться с мормонами, когда у нас и без того проблем хватает? – горько усмехнулся Ректор. – Нет уж, извини! Для такой работы требуется наемник со стороны. Вроде тебя. Такой специалист, который выманит Ходока из убежища без лишнего шума. И сможет идти по его следу, если он опять задаст деру.

– Если Ходок задаст деру, я за ним не погонюсь, – снова был вынужден напомнить я. – И если он наотрез откажется со мной разговаривать, я не стану умолять его о встрече или угрожать ему. Это будет сугубо дипломатическая миссия без погонь, стрельбы и насилия. Так, как мы с тобой и договорились.

– Да-да-да, полностью с тобой солидарен, – закивал дядя Гоша. – Самая настоящая дипломатическая миссия – так мы ее и назовем. И, конечно, мне не надо напоминать дипломату вроде тебя, что идти на переговоры с предателем лучше все-таки с заряженными «миротворцами» в кобурах, нежели с букетом цветов в руках… Кстати, ты так и не рассказал, что это за «капитан Немо» крутит сегодня баранку твоего автомобиля. Где вы нашли этого колоритного сипая в чалме?

– Ты не поверишь: в печке! – ответил я и предупредил: – Но если ты хочешь попробовать переманить его к себе, как Сашку Урагана, то мой тебе совет: не трать понапрасну время. То, что этот парень сегодня катается с нами, вовсе ни о чем не говорит. Он идет своей дорогой, и Саранск – уж точно не конечный ее пункт…

Прорваться от МГУ к западной окраине Саранска оказалось намного проще, чем добраться до университета со стороны востока. Перед тем, как на следующее утро мы покинули обитель дяди Гоши и отправились в Звездный, хозяева провели сеанс радиосвязи с соседями. И разузнали, кому из них сегодня дышится легче всего.

Как оказалось, наименьшая активность копателей наблюдалась на севере левобережья. Там их разгуливало столько, что для проезда по улицам нам даже не потребовался пулемет – хватило и тарана-рассекателя. Благодаря Равиндеру мы проскочили опасные кварталы на полной скорости. И вскоре очутились на загородном шоссе, по которому могли бы отправиться прямиком в Москву. Туда, куда лично меня и Ананаса, в отличие от Сингха, совершенно не тянуло.

Панкрат воспринял поручение Ректора с большим энтузиазмом – не то, что я. Напарник не знал Рустама, зато познакомился вчера с его бывшими друзьями. Поэтому возмутился его предательством так, как оно того заслуживало – искренне и безо всяких сомнений. Не стой между Панкратом и Ходоком я, уверен, он отправиться бы искать беглеца в одиночку. Рустам, конечно, тоже был парень не промах, знал, что за его голову назначат награду, и не дал бы так просто себя изловить. Так что им обоим пришлось бы побегать в этой охоте как угорелым.

Равиндер был вовсе не обязан ехать в Звездное. Но в Саранске на него глядели хоть и без злобы, но и без особого дружелюбия, и Сингх предпочел вырваться из города вместе с нами – людьми, в компании которых он не чувствовал себя белой вороной. Приобретя себе в МГУ кое-какие новые вещи, он сложил их в небольшой рюкзачок, а вот с продуктами ему не подфартило. Согласно указу Ректора, на торговлю ими был наложен мораторий до тех пор, пока укрепрайон находился в осаде. Накормить заезжих гостей скромным ужином здешним трактирщикам еще разрешалось, но не более того. Запрет на вывоз провизии не допускал исключений и касался даже меня, а сикха и подавно. Благо, наши с Панкратом запасы еды еще не истощились, и мы могли позволить себе взять попутчика. А особенно такого, который умел управлять Большим Вождем, был крайне неприхотлив и мог за себя постоять.

Несмотря на все то, что я сказал намедни дяде Гоше, к предстоящей встрече с Ходоком я подготовился как к боевой операции. Еще вчера я попросил Миклуху нарисовать мне план местности вокруг психиатрической больницы. А сегодня, взобравшись на вышку мобильной связи неподалеку от Звездного, я проверил, насколько этот план соответствует действительности. Взобрался я, естественно, не на самую вершину, поскольку с детства боюсь высоты. Но и оттуда, куда мне хватило смелости вскарабкаться, я смог окинуть взором окрестности и сделал необходимые выводы.