Резервов больше не было. Все до последнего взвода уже было введено в бой. Кроме личной охраны Святополка. Там, конечно, не полный взвод, но бойцы очень толковые. Поэтому он еще раз чертыхнулся и, не говоря ни слова, вышел из помещения.

– Бойцы, за мной. К бою! – рявкнул он, перекрикивая шум стрельбы. Поймал брошенный ему автоматический карабин. Чуть погодя – разгрузку с боеприпасами. Накинул ее. И рысью бросился по переходам к самому горячему участку. А его охрана следом.

И уже спустя несколько минут Святополк со своими бойцами атаковал с тыла тех, кто давил остатки взвода в секторе два-двенадцать-дельта. Это и решило исход боя на этом участке. Нападающие ведь своим огнем сумели подавить все три пулемета взвода Лейб-гвардии. Просто не позволяя им высунуться. А тут удар в тыл. И плотный обстрел чуть ли не в упор из автоматического оружия из доброй дюжины стволов. Такое кого угодно смутит и шокирует. Чем воспользовались пулеметчики и поставили нападающих в критически сложную ситуацию перекрестного обстрела на открытой местности.

Минуты не прошло, как ситуация нормализовалась. Во всяком случае – на этом участке.

А дальше все как-то пошло на спад.

Удачных для нападающих случайностей больше не происходило. А высокая концентрация пулеметов и минометов вкупе с практически неисчерпаемым запасом боеприпасов делали свое дело. Они перемалывали волну за волной. Очень уж удачная конфигурация обороны получилась.

Попытка применения нападающими пушек для прорыва внутренних позиций провалилась с треском. Их легко парировали минометами, которые в условиях столь плотной застройки имели существенное преимущество. Так что и орудия все повредило, и расчеты их перебило так быстро, как это только было можно.

Так до рассвета и досидели, когда все и закончилось.

Перестрелка начала стихать где-то за час до первых лучей солнца. Потом нападающие уже не лезли вперед и просто постреливали уже издалека. И, наконец, они совсем откатились, прекратив натиск и отойдя от Запретного города.

Впрочем, командир полка не спешил занимать оставленную противником территорию. Сил для этого у него не имелось. От всего полка в строю оставалась едва треть, да и та частично раненная.

Все выдохнули только в шестом часу утра, когда к Запретному городу подошел бронепоезд и два батальона пехоты, поднятые на железной дороге в самом начале атаки. Они всю ночь мчались вперед под всеми парами. Но, увы, не успели. Хотя их появление могло бы кардинально изменить ход боя и ускорить победу, самым решительным образом сократив потери защитников…

Святополк, прихрамывая и опираясь на плечо бойца, вошел на командный пункт. Его нога, кое-как перевязанная, кровоточила. А лицо было бледным от потери крови.

Медики бросились к нему и, не слушая никаких возражений, начали обрабатывать рану. К счастью, сквозную. Но все равно – ее требовалось прочистить. Мало ли туда фрагменты одежды или еще какая грязь набилась?

Это было болезненно. Обезболивающего нормального под рукой не оказалось. Поэтому ограничились обычной палкой, зажатой в зубах, и несколькими крепкими парнями, что удерживали Святополка от махания конечностями.

Обошлось без сильных мучений – он довольно быстро потерял сознание от болевого шока… Очнулся же он в совершенно неожиданной обстановке.

Его супруга… та самая «холодная и скользкая рыба», держала его голову у себя на коленях, как на подушке, и, откинувшись на спинку постели, дремала, имея заплаканный вид. Он едва заметно пошевелился. Серафима тут же проснулась, открыв глаза, и мягко, очень добро ему улыбнулась. Он никогда не видел, чтобы она ТАК ему улыбалась.

– Что с тобой? – хрипло спросил Святополк.

– Ничего. Отдыхай, – ласково произнесла она, начав поглаживать его по голове.

Это было так странно… так непривычно… так неожиданно… что Святополк воспринял все как сон. Странный сон. И невольно закрыл глаза, наслаждаясь таким необычным и таким приятным моментом…

Сэр Джордж, командующий Второго Африканского корпуса Альянса пил свой утренний кофе с самым мрачным видом. Вверенное ему соединение не сумело выполнить свою задачу. Хотя все так хорошо начиналось…

Абиссинию силы Альянса атаковали с двух сторон. Первый Африканский корпус ударил со стороны Британского Сомали, стремясь перерезать железную дорогу, ведущую к морскому порту. А Второй Африканский корпус чуть позже выступил из Кении, пытаясь продвинуться к столице и занять ее.

Цель была предельно проста. Сначала занять Абиссинию. А потом лишив Империю и военно-морской базы в Аденском заливе, из-за которой Суэцкий канал стоял парализованный. После событий в Панаме в руководстве Альянса не сильно рассчитывали на успех штурма этой базы с наскока, поэтому хотели сначала выбить тыловое обеспечение у нее.

И поначалу все шло очень хорошо.

Северная группировка сумела в сжатые сроки прорваться к железной дороге и перекрыть ее. А южная продвигалась по кенийской ветке этой же самой дороги, что тянулась от Аддис-Абебы до самого Найроби.

Но это только поначалу.

Прорваться к столице Абиссинии с ходу не удалось.

Неприятным сюрпризом оказались два бронепоезда и три железнодорожных артиллерийских состава с дивизионами 127-мм морских пушек. ОЧЕНЬ неприятным.

Выдвинув корректировщиков, они открыли настолько ураганный огонь, что сумели нанести катастрофические потери авангарду. Только убитых в той артиллерийской засаде насчитали свыше тысячи. Оно и неудивительно. Ведь артиллеристы-железнодорожники накрыли сразу несколько эшелонов, что везли личный состав. Благо дальность ведения огня такие шалости позволяла сделать.

Дальше – хуже.

С хорошо оборудованных бетонированных аэродромов под Аддис-Абебой начали работать штурмовики. Всего три звена. Но их хватало за глаза в сложившихся обстоятельствах.

Сэр Джордж попытался подтянуть свои резервы и, развернув их в боевые порядки, атаковать. Однако раз за разом они попадали под губительный артиллерийский огонь железнодорожников. Оказалось, что рокадные ветки, идущие от Абиссинской железной дороги, сделали не просто так. Да, конечно, они улучшали вовлечение региона в хозяйственную деятельность. Но и военная компонента учитывалась, обеспечивая маневр и тяжелой артиллерии, и небольших, но хорошо вооруженных сил пехоты.

Поэтому бойцы Альянса раз за разом натыкались на наспех оборудованную, но крепкую оборону, которую с тыла поддерживала мощная артиллерия. Фактически в пустыне. И ничем парировать это не могли.

Да, пытались. В сложившихся условиях у них было только два варианта. Либо пытаться перехитрить имперцев и ударить там, где они не ожидают, либо, сосредоточив большой кулак в нужном месте, прорваться. Но, учитывая господство имперской авиации, говорить о внезапности было невозможно. На этом направлении даже борьбы за воздух не происходило, так как у войск Альянса тупо не имелось здесь самолетов. Вот просто не имелось, и все. Глупо. Но это посчитали лишним, сосредоточив авиационный кулак в Британском Сомали – поближе к порту, готовясь парировать ту авиагруппу, что терроризировала запад Аденского залива.