– Тебе в детстве не объясняли, что подкрадываться и подглядывать через плечо нехорошо?

– Я не подкрадывался, – заверил Илья. – Я…

Алла приложила палец к губам, посмотрела многозначительно.

– Можно без комментариев и обсуждений?

Илья то ли понял её слишком буквально, то ли не удержался от ответной иронии, а, может, просто само собой так вышло. Ничего не сказал, даже не кивнул, просто опустил на мгновение веки.

Захлопнув ноутбук, Алла развернулась в кресле, и для верности, чтобы ему даже в голову не пришло снова поднять тему, ну и чуть-чуть из мести, поинтересовалась:

– Кстати. А у тебя как дела с той девочкой?

– Ты о чём? – Илья в показательном непонимании свёл брови.

Алла немного удивилась такой театральности, хотя игру поддержала, отмахнулась беззаботно:

– Да так.

Но ведь заметно же, как он сразу напрягся, услышав вопрос, сколько стараний вложил в ответ, лишь бы прозвучало равнодушно, и даже все силы собрал, чтобы придать лицу недоумевающее выражение.

Всё настолько плохо?

Однако расспрашивать Алла не стала – не её же дело. Да и Илья не маленький, сам разберётся. Нельзя же все свои проблемы решать только через посторонних людей. Хотя он обычно сам их и решал. А пока…

– Ну, раз ты уже здесь, позвони, узнай по поводу оформления зала на пятницу. Когда они точно собираются подъехать? И потом проконтролируешь, чтобы всё было именно так, как заказывали, примешь работу.

– Ясно.

Илья отвалил, тоже, похоже, с облегчением, убедившись, что дальнейших расспросов не будет, а Алла некоторое время бездумно рассматривала интерьер в кабинете, пейзаж за окном, даже зачем-то оглянулась на дверь и только тогда, одёрнув себя и критично поджав губы, опять открыла ноутбук. Больше она не стала ничего изучать, нашла и записала нужный номер телефона и адрес.

Конечно, потом она не сообщила никому, куда едет, просто сказала, что по делам, как обычно, и никто ничего не заподозрил. Не то, чтобы она смущалась или опасалась непонимания, осуждения. Бурного одобрения она опасалась ничуть не меньше. Сейчас ей не нужны эмоции извне, давление чужих мнений, она точно должна знать, что это исключительно её решение, достаточно трезвое и взвешенное, хотя и сумасшедшее тоже.

Кабинет заведующей она отыскала легко. Та, увидев Аллу, поднялась из-за стола, поприветствовала. Сначала посидели, поговорили про спонсорскую помощь, заодно обсудили возможности. Алла волновалась, что из-за своей излишней приземлённости, деловитости и язвительности, ляпнет что-то не то или произведёт неподходящее впечатление. А ведь никогда раньше на подобное не заморачивалась.

Потом решили пройтись, посмотреть на месте и где там нужен ремонт, и куда требуется новая мебель и оборудование. Дети как раз выходили на прогулку, целая группа, галдели, толпились хныкали и смеялись, будто в обычном детском саду. И Алла растерялась, вот совсем. Сколько же их? Взгляд метался без особого смысла.

Пропустили их и двинулись дальше.

– Но вообще, – произнесла заведующая, продолжив прерванный разговор, – сначала мы стараемся пристроить тех, кто недавно из семьи. Пока они ещё домашние. Да и привыкнуть им здесь непросто.

– Ага, – Алла опять кивнула.

В этот момент с лестничной площадки в коридор, по которому они шли, вывернула парочка: взрослая женщина вела за руку мальчика. Алла глянула мельком, опять повернулась в сторону заведующей, а потом, будто опомнившись, опять на парочку. Точнее на мальчишку.

Ему, конечно, не два и не три, а скорее всего уже побольше. Волосы светлые, с солнечной рыжинкой, и брови светлые, пока ещё едва заметные, а по весне на щеках наверняка появляются веснушки. Нос кнопкой, щёки пухлые, хотя сам не толстенький, а просто крепенький. Похож на маленького плюшевого медвежонка, насуплено-серьёзного, деловитого. Его о чём-то спросили, он запрокинул голову, сосредоточенно стиснул губы и тоже – кивнул.

Алла не застыла поражённо на месте, и сердце у неё не остановилось. Всё нормально. А вот дыхание почему-то перехватило, словно она не шагнула, а прыгнула вниз, и там под ней – очень глубоко, дна не видно, но не страшно, потому что вовсю захватило ощущение свободного полёта. С ума сойти. И, пока эта парочка не свернула за угол или не исчезла за какой-нибудь дверью, Алла торопливо поинтересовалась:

– А он? – кивнула в сторону мальчика.

– А-а! – заведующая тоже на него посмотрела. – Этот с самого начала у нас. Из отказников. Алёша.

Алёша, Лёша. Алексей. Имя-то какое. Ему подходит. Прямо вот очень подходит. Мягкое и в то же время основательное, серьёзное.

– Он сейчас на занятия с психологом идёт, – сообщила заведующая. – Но это плановое, ничего особенно.

– Понятно, – особо не задумываясь, согласилась Алла и смотрела, смотрела, как Алёша поравнялся с ней, прошёл мимо, вроде бы не обращая внимания на незнакомого взрослого, не замечая, развернулась следом, не отрывая взгляда, а он, сделав ещё несколько шагов, вдруг взял и тоже развернулся, уставился прямо на Аллу, внимательно, чуть нахмурился, будто спросил: «Ты кто? Ты почему здесь?»

«Ну, видимо, из-за тебя» – мысленно ответила Алла.

Сомнения по-прежнему были, и замешательство, и страх. Куда ж без них? Но они никогда не мешали Алле поступать так, как она наметила и решила. А она решила – да. Иначе не случилось бы недавнего ощущения полёта, иначе бы не столкнулись они ненароком, и она бы не смотрела, не в силах оторваться, а мальчик бы не оглянулся.

Вот что это на самом деле? Какое-то озарение свыше? Или та самая любовь с первого взгляда?

Снег шёл целый день, не густой, не крупный. Мелкие серебряные искры обсыпали землю, деревья, дома, сверкали, переливались, сначала под солнечными лучами, пробивающимися сквозь изысканный ажур облаков, потом в ярком свете фонарей и новогодней иллюминации. Самое то к празднику. И планы на него у всех давно уже составлены.

Рита с Серёгой отложили отъезд домой на пару дней, чтобы встретить новый год вместе, и Вера куда-то собиралась, как обычно не посвящая в подробности. Нет, они, конечно, приглашали Дану с собой и даже предполагали остаться дома, ну хотя бы до часу, чтобы заветный момент та не провела в одиночестве, но она сразу отмела все их предложения, ещё и заявила: если они останутся, уйдёт сама. И, вообще, нечего за неё переживать, ей и так хорошо. В новый год дома одной – это необыкновенно и прикольно.

– Вер, Рит, ну правда, идите вы уже. И не надо чувствовать себя виноватыми. Вот совсем не надо. Если бы мне на самом деле хотелось, я бы попёрлась с вами и изо всех сил мешалась. И если бы хотелось, чтобы вы со мной остались, тоже бы честно сказала. Вы же знаете.

– Дан, ну мы же всё равно всю ночь гулять планировали, – по новой завела Рябинина. – Давай с нами.