Всю ночь провел с женщиной. Она подтвердила.

— А фамилию женщины не знаете?

— Нет, — развел руки в сторону Горохов…

— …Фамилия женщины — Горелова! Горелова Светлана Ильинична, — удовлетворенно улыбнулся участковый Вишняков Семен Иванович. — Она переходила как вымпел между друзьями. Сначала с ней будто спал Кириллов. Потом пришлый Анохин на нее переключился. И когда он уехал отсюда, поговаривают, к нему в Москву метнулась наша Светлана.

— Поговаривают? — Кира сдержанно улыбнулась. — Семен Иванович, мы ведь с вами в такой структуре работаем, где слова «поговаривают», «слышали», «болтали» не рассматриваются как истина. Нужны показания. Под протокол. Все очень серьезно.

Удовлетворенная улыбка тут же сменилась тоскливой гримасой.

— Станут они под протокол говорить, как же! Я тут заходил на днях к одноклассницам Гореловой и Аньки Новиковой, хи-хи, ха-ха. Ничего толком не говорят.

— Это в приватной беседе, капитан, — встрял в беседу Игнатов. — Привыкли к вам, видят в вас наставника, соседа по огороду. А с нами поговорят. Пусть попробуют не поговорить — речь идет о массовом захоронении. Об убийствах, черт побери! Какие могут быть хи-хи да ха-ха! Вы их пригласили?

— Так точно. — Вишняков сел ровно и даже попытался подтянуть объемный живот, выпирающий поверх ремня. — В коридоре сидят все трое: Нина, Таня и Наташа. Все одноклассницы и соседки Гореловой и Новиковой. Городок небольшой. Не Москва. Все на одной улице.

— Приглашайте по очереди, капитан, — потребовал Игнатов.

Прибаутки участкового его немного нервировали. Они с Кирой уже поняли, что начало истории надо искать здесь — в этом маленьком городе. Ограбление банка — вот оно то самое начало, впоследствии стоившее жизни нескольким людям. Другой вопрос: кто их убивает? Сообщники не поделили добычу или это месть тех, кого они ограбили?

Глава 21

Первой вошла Нина Смольянинова. Невысокая, пышная, симпатичная молодая женщина с ямочками на щечках и копной ярких рыжих кудрей. Она сразу уселась напротив участкового, натянув вязаное платье пониже на колени. И все время, пока столичные гости задавали ей вопросы, смотрела только на участкового Вишнякова.

— Вы точно видели, как Кириллов вечером накануне ночного ограбления банка заходил в дом Гореловой? Видели выходящим его утром?

— Кириллов — это Вадик? — уточнила у участкового Нина.

Тот кивнул.

— Видела входящим вечером. Видела, как утром целовались на крыльце, когда он уходил. Но что он делал ночью… Видеть не могла и не видела. Разве они с Лешкой не могли выйти незамеченным? Могли запросто.

— С Лешкой? — вытаращился Вишняков. — С каким Лешкой, Нина?

— Который в гипсе был, которого потом током шарахнуло в бане. Все напасти, прости господи, на парня. — Она скорбно поджала губы и покачала головой.

— А Лешка-то тут при чем, если Вадик к Гореловой пришел ночевать?

— Так Лешка-то тоже у нее в ту ночь был. И пришел чуть раньше Вадика. Мы еще с мужем моим шутили: как делить-то станут? С одним до полуночи, со вторым после? В общем, в ту ночь у Гореловой в доме были оба: и Вадик, и Леша. Я и бандитам все честно рассказала, когда они ко мне приезжали и вопросы задавали. А чего это мне покрывать Светкиных ухажеров, так?

— Еще и бандиты были?! — захрипел Вишняков, лицо его побагровело. — Какого же кляпа ты молчала все это время?

— А кто меня спрашивал из ваших, Семен Иванович? Никто. А кто спросил, тому и ответила. — Она покосилась на Игнатова. — Теперь вот столичным гостям рассказываю, раз им интересно. А что случилось-то?

Игнатов в двух словах объяснил ей, что случились массовые убийства.

— И соседку вашу Светлану убили. И Алексея Анохина. И Кириллова, только его еще два года назад.

Ей пухлое лицо вытянулось, в местах симпатичных ямочек залегли глубокие морщины.

— Светку убили?! Господи! Да за что?! Ну, спала она со всеми подряд, разве за это убивают?!

Ее пухлая ладошка прикрыла рот, словно Нина боялась, что выболтает что-то еще, о чем должна смолчать.

— Следствие пришло к выводу, что все убийства, которые произошли в Москве, напрямую связаны с событиями тех дней в вашем городе. Вы понимаете, о чем я?

Она интенсивно замотала головой, сложив пухлые ладошки на коленках, обтянутых подолом вязаного платья. Движение ее головы было неопределенным: то ли она понимала, то ли нет.

— Я в шоке! — пояснила она после того, как замерла всем телом. — Разве можно так-то? Стольких людей положить и ради чего?!

— Ради денег? — подсказала Кира, усевшаяся на стул в уголке и почти не вступающая в беседу.

— Ничего не знаю ни о каких деньгах, — неожиданно бойко отреагировала Нина и тревожно завозилась на стуле. — Эти вопросы не ко мне.

— Вы же сами сказали, что бандиты к вам приходили, — напомнила Кира. — Разве нет?

— Сказала и сказала, что с того-то! Просто морды бандитские, а кто они — не знаю. Паспортов не спрашивала. И удостоверений у них, как у вас, не было. Просто решила, что они…

— Опасные люди? — подсказал участковый Вишняков.

Он отчаянно потел, без конца вытирая лоб скомканным бумажным носовым платком. И сильно нервничал. И еще переживал за своих подопечных. И чтобы себе не навредили, и чтобы, не дай бог, лишнего не брякнули. Потянут столичные сыщики за ниточку, такой клубок размотают, что можно и места насиженного лишиться за проявленную несколько лет назад халатность.

— Вот-вот! Опасными людьми они мне показались. А про бандитов — это я так, просто предположила, — нашла нужное слово Нина. — Могу идти?

Ее отпустили.

— Значит, что у нас получается? Что на момент ограбления банка ни у Анохина, ни у Кириллова не было алиби? Так?

Игнатов пристально смотрел на Киру. Она кивнула, соглашаясь.

— И эти двое могли принимать участие в ограблении. А Цыбин?

— А Цыбин, думаю, был мозговым центром этого мероприятия, — подалась вперед Кира, пристраивая локти на коленях, затянутых сегодня тесными черными джинсами. — Но он оставался в части, чтобы на него не пало подозрение.

Участковый Вишняков тут как-то несмело глянул, крякнул и что-то беззвучно произнес.

— Что, Семен Иванович? — требовательно глянул на него Игнатов.

— Не хочу, конечно, никого оговаривать, но… Но контрактники у них порой гуляли сами по себе, понимаешь…

Он раздраженно двинул по своему столу какую-то картонную папку с ветхими, обтрепавшимися краями и глянул на нее выразительно и палец в нее упер.

— Вот тут у меня сразу несколько заявлений от потерпевших. Кому-то по лицу надавали в местном баре. Кого-то толкнули на парковке у того же бара. Кто-то велосипеда лишился, а он потом — странным образом — был обнаружен в кустах неподалеку от воинской части.

— Это